Мастер путей. Часть 4 (СИ) - Черный Александр Михайлович

— Я слышал, что ваше духовенство порицает кровосмешение. Особливо разных видов. Но тут уже впору включить святошу и спросить их всех и каждого: а есть ли вина прокажённых в том, что они явились на свет таковыми? Своею ли волею избрали свой земной путь, и свой облик, и судьбу свою? Сами ли навлекли на себя гнев людской, аще словом, али делом? Так что или кого они порицают? Кровосмешение? Или без вины виноватых, плоды от древ? Может, имеет смысл обратить своё порицание на тех, что их таковыми создал? Я простой наёмник, Свят. И мне платят за то, чтоб я делал свою работу. Встревать в философские диспуты мне не с руки. Но я буду делать свою работу с каждым, кого мне поставят в соратники, покуда от него больше пользы, чем вреда.

Так бы и продолжалась бы наша беседа до каких-то хвостатых времён, если б в один прекрасный момент нас не пригласили бы к столу.

Наш диалог прервался с появлением в гостевом зале Бериславской-старшей.

Алина в уже примелькавшемся рабочем сарафане, скрутив на затылке волосы, чтоб не мешались, появилась на пороге также, как получасом ранее это сделал я.

— Батюшка, — обратилась степенно напарница. — «Мастер»… Пойдёмте трапезничать. Ждём лишь вас.

«Кушать подано. Садитесь жрать. Пожалуйста», — промелькнула в уме хрестоматийная цитата из моего родного мира.

Что ж. Пустое брюхо к ученью глухо, а мне ещё тонну тонн информации об этом мире всасывать, да в преддверии экспедиции мозгами шевелить.

Приятного нам всем аппетита!

Глава 19

Подготовка к экспедиции

Дел накопилось преизрядное количество. Пришлось поднапрячься, чтоб успеть сделать максимум грязи за эти сутки. И отдельно стоило выразить слова благодарности Бериславской-младшей за ранний подъём. Конечно, способ побудки можно было выбрать и менее жёсткий. Но, как известно, кто рано встаёт — тому Бог подаёт.

С самого раннего утра, раскидавшись с завтраком и разойдясь по своим задачам, мы на какое-то время распрощались с Бериславскими и их помощницами. Семья осталась в имении, а я, пробросив Путь до Сумеречной Долины, шагнул в Обитель, где принялся готовиться по индивидуальному плану.

Вычищенное и приведённое в надлежащий вид крупнокалиберное исчадие, не имеющее аналогов в подпольных мастерских, которому для удобства присвоил имя собственное «Погремундель», привёл к нормальному бою.

Ну, как, «привёл»… Учитывая конструкцию открытых механических прицельных приспособлений, выполнил прострел различных дистанций прямо с балкона пятого этажа Обители. Поправки вносить, особо, некуда. По сути, прострел был необходим, чтобы убедиться в исправном функционировании взаимодействующих частей, узлов и агрегатов, и удостовериться в относительно точном попадании. Деревянные ящики, имитирующие габарит грудной мишени, успешно поражались на дальностях до трёхсот метров вообще без каких бы то ни было упреждений: сверхтяжёлой пуле калибра 12,7 миллиметров они просто были не нужны.

Зато, как выяснилось, непреложно обязательны защитные наушники стрелку и защитная же ему маска. Неважно, какой конструкции: лицевая или очки. Но органы зрения обязаны быть прикрыты.

Что после работы дульного тормоза-компенсатора реактивного типа уши могут оказаться внутри черепной коробки — ожидаемо, одной контузией тут уже не обойдёшься. Ударная волна после первого же выстрела прошлась такая, что, показалось, будто с высоких, под десять метров, потолков Обители начали сыпаться куски. Как из меня кишки через уши не полезли — не понятно.

Что после выстрела через короткий ствол, оснащённый реактивным дульным-тормозом компенсатором, расцветёт огромнейший фаербол дульной вспышки — ожидаемо и в какой-то степени гарантировано. Пороховой заряд просто не успевает сгореть полностью, и пламя прорывается в окружающую среду вслед за пулей до того, как смесь выгорит целиком, обратившись в рабочее тело (пороховые газы) в полном объёме. От вспышки я на некоторое время словил «зайчика» в глазах, будто передо мной сработала светошумовая граната.

Но вместе с дульным пламенем в морду лица прилетели откровенно перегретые воздушные массы. Жар от вспышки я почувствовал всем телом и наипаче — собственным хлебалом. А, раз так, то, надо быть осторожнее. Там, где харя ловит жар, глаза могут словить и недогоревшую пороховинку. А уж это, позвольте, в полевых условиях не лечится. Относительно «холодная» может просто прилипнуть к глазному яблоку, вызвав дискомфорт на грани смертельной рези: от адской боли стрелок уже будет не боец. А прям активная, горячая, может и похлеще дел наворотить, чем просто покрасневший глаз.

Но, чего нельзя не отметить, так это эффективности встроенного в приклад пружинного амортизатора отдачи, работавшего вкупе с мягким гелевым затыльником, а также реактивного дульного тормоза-компенсатора. Да, инфразвук и децибелы от выстрелов пробрали меня до самых кишок. Это вам не из «мелкашки» бахнуть. Зато массой гасилась отдача — раз, ДТК отрабатывал вперёд — два, амортизаторы рассеивали и без того сниженную отдачу — три. По итогу, давать 12,7 кому бы то ни было из соратников я бы не стал. Но после двух магазинов оба моих плеча остались на месте, зубы не покинули своих рядов, а оба глаза продолжили видеть практически с прежней остротой: ни у одного из них не случилось отслоения сетчатки.

Хотя, признаться стоит: отдача существенная, и долбить в режиме нон-стопа нежелательно. Уж что-что, а отдача крупных калибров имеет далеко идущие последствия для стрелка, особенно для челюстей, головного мозга и зрения. Ею лучше не злоупотреблять.

С оружием разобрались. В идеале, конечно, подготовить для него и систему ношения боеприпасов, но это будет сделано уже после того, как мне предоставят заказанный боевой защитный костюм. Заказанная совместимость с системой PALLS/MOLLE — ещё не гарантия полной работоспособности: подсумков для магазина 12,7×108 миллиметров ещё где-то найти надо. Не самая ходовая позиция, видите ли. «Крупняков»-«дальнобойщиков» у нас не так много, как, к примеру, снайперов с нормальными калибрами по типу 7,62 или автоматчиков. Не исключено, что подсумки придётся заказывать у тех же ребят, что и сами костюмы…

Но это мелочи.

А вот что вообще никак ни разу не мелочи — так это копия дневника светлейшего князя Бериславского. Вот его пришлось сидеть и внимательно изучать. Уже не по диагонали, как это было сделано при снятии копий, а вдумчиво вчитываясь в каждое слово и делая выписки наиболее значимых мест.

Опуская лишнюю воду, далеко не последнюю роль в экспедиции сыграл великий князь Великопермский. Причём, в данном случае это было что-то сродни должности. Ну, как у нас Патриарх Московский или что-то в этом роде. У Великопермского вполне себе были свои ФИО. В рукописях Бериславского он значится как Аристарх Пересветович Чердынцев.

Эти самые ФИО и должность надобно запомнить, ибо великий князь Великопермский всеми силами, правдами и неправдами подсоблял экспедиции Святогора, начиная от подменных коней и заканчивая фуражом и припасами. Не исключено, что и мне придётся с ним договариваться о, допустим, той же еде.

Мне показалось максимально логичным попробовать повторить путь Тихомировича, коль раз уж его люди прошли — не много и не мало — а аж целые сто вёрст от восточных отрогов Урала. Что-что, а в условиях неизвестных земель кишащей айнами Сибири это значительная фора.

А, раз так, то для «стартовой» позиции можно использовать земли Великопермского княжества. Там и экспедиция Бериславского засветилась, там уже было налажено снабжение и взаимодействие, там уже и подвязки с необходимыми людьми есть…

Если опустить прямо совсем всю воду, то, согласно доводам на страницах дневника, полагаться на лошадей — идея так себе. Их, конечно, можно держать на подножном корму, но за лошадями требовался уход. Конюхов на всех не наберёшься, потому приходилось тратить силы и время непосредственно участников экспедиции. Мне-то, например, с животиной якшаться не в падлу. Но зоотехник из меня откровенно дерьмовый, а верхом я и вовсе никогда не ездил. Значит, этот же пункт отмечает, как «Вып.»: отметаем лошадей и будем собирать нашу шоблу-воблу к убытию на самоходном транспорте.