Опальная бывшая Тёмного наместника (СИ) - Гунн Эмили

- Максхер, это… Даже не знаю, что сказать.

- Ничего. Просто считай, что я на прощанье облагодетельствовал весь этот Луной покинутый город, преподнеся жителям волшебного целителя в твоем лице. Лекаршу, будто сошедшую к нам из сказочного мира… техники, - подмигнул мне Серебристый оборотень, чеканным шагом военного покидая своё детище, которому так и не стал родным.

Глава 32.

- О, небо! Изуверия! Сколько раз я просила тебя не входить так беззвучно, - воскликнула я. - У меня чуть у самой сердце не прихватило!

А всё из-за от отрешенного вида старшей медсестры. Она бездушной статуей маячила в дверях моего с некоторых пор кабинета владелицы клиники.

Да, вот так бывает. Я ее не уволила. Хотя несколько раз искренне порывалась. Однако всякий раз на меня снисходило понимание, что иногда именно такие вот непревзойденные язвочки и горгульи необходимы на рабочем месте. Иначе коллектив просто не удержать ни в каких дикообразных рукавицах! Не говоря уже о буйных посетителях, которых даже орда необузданных Орков не утихомирит, если им покажется, что кто-то прошел к врачу без очереди…

Что уж говорить о нашем благодушном Освале?

Этот только рад, когда на верхней лестничной площадке раздается стук каблучков Ее Стервозности мизз Изуверии.

Да и все мы, признаться, выдыхаем, заслышав ровные интонации ее тембра, нетерпящего возражений. Которыми можно моря замораживать и полчища варваров пристыжать, если б и те посмели повысить голос в лечебном учреждении.

Так что да, я малодушно мирюсь с ее поганым характером, за который Изуверия расплачивается нашим покоем.

- Там снова дары, - махнула медсестра куда-то за свою спину.

- Да-а? Что на этот раз? – не впечатлилась я, как и во все предыдущие дни, недели, месяцы… - Что там? Шелка, бисер из редчайших самоцветов и жемчуг. Золото или живность дрессированная… змеи? – попробовала я угадать, чем сегодня засыпал нас наместник в тщетной попытке вернуть моё расположение. – В любом случае, выбрасывай.

- К-как? – опешила нагиня.

- Очень просто. Выстави на улицу, как и во все предыдущие разы. И пусть народ разбирает, кому, чего надобно, - безмятежно пояснила я, возвращая внимание к одному из артефактов, доставшихся мне в наследство от бывшего директора.

Максхер оставил нам все свои изобретения, нашедшие применение здесь. Но некоторым из них время от времени требовался ремонт, вот я и мастерила… как умела.

Потому что без одаренного мага и без кристаллов, которые я не могла раздобыть без такого покровителя, как Максхер, не все приборы удавалось перезаряжать.

- Нет, там… Это нельзя выкидывать, - впервые столкнулась я с растерянностью в поведении Изуверии. - Посмотрите сами, - подвинулась она, приглашающей позой освободив мне выход из кабинета.

Наверное, озадаченность моей непоколебимой медсестры и стала тем рычагом, что смог всё-таки сподвигнуть меня взглянуть на подношения Амтомаса.

До сегодняшнего дня я упорно отбивалась от всех его взяток, как я их именовала. И на протяжении семи месяцев успешно вела изнурительную борьбу с непрошенными ухаживаниями.

Мне казалось, что Амтомас сдастся. Что ему рано или поздно надоест осаждать меня. Что он устанет и позволит себе отдохнуть в гостеприимном лоне собственного гарема.

Но этот упертый удав сжимал меня в плотном кольце своей целеустремленности. Божился, что распустил гарем, услугами которого и прежде пользовался лишь при острой необходимости. А однажды вечером Зеркальный артефакт установил у себя в опочивальне. И теперь каждую ночь желает мне «добрых снов», после чего расслабленно откидывается на многочисленные подушки и крепко спит!

А иногда этот змей играет со словосочетанием в своих ночных пожеланий, меняя слово «добрых» на «добротных», поигрывая при этом мускулами под моё возмущенное шипение. Или вообще - на «горячих», «жарких»… «страстных снов».

Зачем я всё это терплю? Хороший вопрос. Только вот однозначного ответа у меня нет. Наверное, просто хочу, чтобы однажды тунлисс не стал активизировать Зеркальный артефакт, передающий подвижное изображение из его спальни. Чтобы я, наконец, могла сказать Амтомасу, что он продул наш спор. Что не вытерпел «воздержания во имя любви», - как он это преподнес на одном из наших вынужденных свиданий.

А это, к слову, отдельная тема! Наши с Амтомасом свидания…

Меня уже раз десять, если не больше, похищали, чтобы доставить в самые фантастические, фешенебельные, роскошно украшенные уголки Амареза.

Там тунлисс неизменно угощал меня изысканными яствами, потчевал дурманящими напитками, задаривал в сотый раз драгоценностями и… отпускал.

Это уже вошло в какую-то паталогическую тягу, традицию: видеться, томить друг друга невозможностью прикоснуться и расходиться ни с чем. Потому что все разговоры и прения всегда завершались на тех же ключевых, аргументах, с которых всё плохое когда-то началось.

Если коротко, мы два упрямца, которые решили во что бы то не стало взять друг друга измором.

Только победителю в этой тяжбе досталось бы… поражение…

***

Мы с Изуверией спустились вниз.

В фойе на первом этаже, где без малого год назад мы сражались с эльфийскими лордами, кто-то аккуратно поставил в ряд большие коробки с какой-то утварью.

- Новые детали для приборов! Склянки для лаборатории… Это же… Лечебные травы из Запретного леса! – воскликнула я, не веря собственным глазам. – Но это же…

- Дорого, - спокойно закончил мою мысль откуда-то взявшийся здесь Амтомас. – Непозволительно дорого. А еще это всё не тебе, а для Лечебницы. И для страждущий, которые сюда обращаются, - вальяжной походкой выступив из-за колонны, пошел он на меня. - И просто гадко с моей стороны ставить тебя перед подобным выбором. Гордость или польза горожан?

- Ты чудовище, - притворно охнула я.

Но вряд ли от Василиска ускользнула моя улыбка, спрятавшаяся за приподнявшейся ко рту рукой.

- Значит, самое время укоренять в умопомрачительном мнении обо мне, - подпрыгнули вверх уголки его губ, когда тунлисс взмахом руки велел своему человеку поднять и открыть передо мной сундучок с магическими кристаллами со всего Света.

- Нет-нет-нет! Это я точно принять не смогу, - всплеснула я руками.

- То есть первые дары всё же приняты? Отлично, - обернувшись к редким посетителям второй половины дня и к моим хлынувшим в холл подчиненным, привел их Амтомас в свидетели.

- Нам необходимы самоцветы! – не смогла не вклиниться Изуверия. – Как же наши приборы без них?

- Вы просто бессердечны, миззиз Асина, - пожурил меня тунлисс. – Как можно ради собственных амбиций отказывать больным в достойном лечении?

- Ах ты, - досадливо сжала я губы, но не нашла, что возразить. – Зачем вообще что-то вечно дарить?! Нельзя просто…

- Обвить тебя хвостом и, перекинув через плечо, унести в норку? – задумчиво сморщил Василиск уголок красиво очерченных губ. – Заманчиво. Но всё же нет, воздержусь пока от кардинальных мер.

- Пока?! – вспыхнула я, скрестив руки на груди.

- Дам тебе еще один шанс сказать мне «да» добровольно, - оголил он безупречно ровный ряд белых зубов в лукавой улыбке.

И я с изумлением обнаружила в его ладони небольшой, туманно знакомый артефакт.

- Что это? – спросила, мгновенно выдав своё любопытство.

- Идем, - обняв за плечи, уволок меня Амтомас в уединенный кабинет на нижнем этаже. – Помнишь, ты как-то поделилась, как страдаешь оттого, что так и не сумела спасти Волчицу Асины? – тихим шелестом зазвучали слова Василиска, когда мы оказались наедине. – Я тогда задался целью избавить бедного астрального Зверя Платиновой глупёхи от проклятия.

- Смог? – перехватило дыхание, и я вперилась в выпуклую поверхность мистического прибора, зажатого в его сильных руках.

- А ты как думала? – самодовольно хмыкнул тунлисс. – Смотри.

И я стала свидетельницей настоящей фантастики. В небольшом лунном камне, опущенном на мою ладонь, томилась душа печальной волчицы, которая с недавних пор перестала посещать мои сны.