Феодал (СИ) - Рэд Илья

— Что ты делаешь, собака? Тебе дали меч, чтобы им в носу ковырять?

— Остынь, — бросил я ему.

— Он же бесполезен! Зачем нам балласт?

— Это уже я решаю, полезен он или нет, — строго прервал его я. — Грузим туши.

Когда мы выполнили эту нехитрую задачу, я повёл наш маленький караван к оазису, где раскинулась лежанка «стальных».

— Работай, — велел я следопыту.

Новиков чувствовал себя виноватым и потирал татуированное предплечье. За возможность обелить своё имя, он ухватился крепко. Глаза забегали по земле. Парень шустро обрыскал, чуть ли не каждый куст, присаживался, что-то нюхал, выискивал в траве, даже запрыгнул в тележку, чтобы лучше рассмотреть лапы дохлых существ.

— Кажется, нашёл, — взволнованно крикнул он, отойдя на двадцать шагов от оазиса.

— Нашёл, как же, — проворчал Митька.

Он, как и Мефодий, сразу воспринял в штыки «бездельника» Новикова, почуяв в нём противное его духу существо. Лесоруб не переносил всяких бандитов и преступников.

И если последних можно было уважать хотя бы за смелость — они рисковали жизнью за свой кусок хлеба, то вот низшая каста карманников была самой презираемой в понимании мастерового.

— Веди, — приказал я, и мы отклонились от курса.

Опытным путём нам удавалось обнаруживать новые стоянки монстров через каждые тридцать-сорок минут. Сама драка происходила быстро, дольше грузились. А вот маршрут представлял собой дугу. Мы по ней возвращались в поселение. Иначе за три часа не уложиться.

Каково же было наше удивление, когда мы вышли на следующую лежанку уже через пятнадцать минут!

— Что съел, деревенщина? Ха, вот тебе и бесполезен, — победоносно обратился он к Митьке.

— Поговорим после. Потап, стоишь в центре, вылезай только по крайней необходимости, — отдал я распоряжения, следопыт был ценен, когда жив и здоров, ему ещё к следующей стае нас вести.

Мы приняли бой отточенной стратегией, и в этот раз даже намëка на опасную ситуацию не возникло. Мы раскидали гиен, снова побросали их в телеги и бегом к следующей партии.

Пять раз за один заход мы уничтожали врага! Ещë и вернулись вовремя, продали весь хлам и пошли на обед. Общая численность стай на юге оказалась выше, и это тоже сыграло свою роль. Пару раз мы поймали стальных гиен во время их перемещений. Потап сказал, они патрулируют свои угодья и охотятся на другие группы. Этот вид — каннибалы.

— Скорее всего, они плодятся как ни в себя, — уминая ложкой суп, строил теории Новиков. — Я не видел другой дичи, так что такие дела.

Благодаря следопыту мы срубили вместо привычных восьми сотен рублей аж две с половиной тысячи чистыми! И я, на этом не собирался останавливаться.

— Митька, нам бы ещë телегу, а то еле довезли. Нобу, вот деньги, сгоняй купи третью лошадь, ну и всë, что там надо к ней. Ермолай подскажет, вдвоëм сходите, — я похлопал молчуна по плечу и встал.

— Хорошо, Владимир Денисович, достанем, — ответил Кошевой, я и ему денег на закупки дал, а сам ушëл вздремнуть, сказывалась бессонная ночка.

Мне хотелось за сегодня закрыть последние две экспедиции, чтобы завтра получить синий ярлык, потому и спешил. Стоило прилечь, как уже надо было вставать. Все мои поручения выполнили, и отряд увеличил грузоподъëмность.

Правда, три телеги на шесть человек не шибко удобно, но этот мир мы уже хорошенько узнали, так что могли жадничать. Потап сразу же, как ищейка, взял след, и спустя двадцать минут мы активно колошматили магическое зверьë. Всë работало как надо, но вдруг я услышал визжание и следом радостный крик.

— Да! Получилось! — заорал Новиков, проломив монстру череп магическим кнутом, тот был похож на ветвь ивы и, как потом оказалось, следопыт предрасположен к стихии растений.

Воодушевившийся «маг» включился в процесс, и мы закончили драку пораньше.

— Молодец лысый, — с диковатой улыбкой похвалил Ермолай и взвалил себе на плечо две туши.

Потап ходил гоголем и сразу как-то расслабился, меньше всех занимался погрузкой, но Мефодий быстро привëл его в чувство, когда закидывал внутрь подохших гиен. Он вместе с ними запульнул и следопыта. Подошедший Кошевой и Нобу сбросили на него своих гиен.

— Эй, вы чего? — раздался изнутри голос, и Новиков выбрался обратно под гогот. — Смешно, прям обхохочешься.

Однако остаток экспедиции он уже не задирал нос и исправно работал на погрузке. Семь стай, порядка ста тридцати тушек и три с половиной тысячи рублей. Местные заинтересованно провожали взглядом нашу группу витязей и даже тыкали пальцами. Ещë бы. Такой улов никак не вязался со столь малой численностью.

Отмечу следующий факт: опытные витязи, те, что ушли по рангам ярлыка далеко вперëд, иногда возвращались в такие вот простенькие миры, чтобы отдохнуть и поохотится без риска для жизни. У них допуск далеко не на три часа, а на все двенадцать-пятнадцать и выше.

Я часто видел их большие караваны из десятков телег. Ветераны пропадали на весь день и потом стояли в очереди к скупщику, задерживая всех остальных. Так вот, мы телеги нагрузили с горкой, а те ребята, даст бог, на половину их забивали.

Эффективность отряда существенно повысилась с приходом Потапа, и хоть сам он не представлял из себя серьëзной боевой единицы, зато увеличивал количество трофеев. Чем больше у нас денег, тем больше я могу нанять людей и купить им экипировку. Всë взаимосвязано.

Со скрытым талантом я его пока не торопил, пусть освоится в коллективе. Сейчас важнее, чтобы он включился в командную игру и почувствовал себя нужным.

Я дал ему аванс в двести рублей, работу, питание и крышу над головой. Что ещë нужно для счастья тому, кто до недавнего времени побирался от одного города к другому, благородно называя это «странствиями»? Есть более подходящее слово — бродяжничество.

Мы отработали и третью экспедицию. Во время неё я попытался использовать магию, но, к сожалению, из-за усталости или ещë чего, ничего не получилось. Перчатка-линза просто не откликалась. В конце концов, я отложил это на потом и закончил последний заход на морально-волевых. Очень хотелось спать.

Войдя в номер, я с улыбкой встретил золотистую надпись перед глазами.

Параметр лидерство +3, повысился до (25 / 100)

Когда плюхнулся лицом в перьевую подушку, это был миг блаженства. Что может быть прекрасней хорошего глубокого сна с осознанием проделанной на совесть работы? Разве что мягкие прелести красавицы, будящие тебя под утро, но, увы, вместо них — суровый подъëм и визит к Великому посаднику.

Я пришëл пораньше, но всë равно вынужден был толпиться в приëмной чиновника, ответственного за выдачу ярлыков в Межмирье.

Именно он решал, стоит ли пускать твою команду дальше в кишащие опасностями миры. Такой своеобразный цензор в среде витязей. Некоторые годами ждали повышения ярлыка и оставались на одном и том же ранге, но такое не про нас.

— Меньше чем за месяц под моим руководством было успешно завершено двадцать четыре экспедиции, пять из которых приходятся на белые миры. Заработано свыше ста тысяч рублей. Благодаря нашей активности ростовская казна получила 9600 рублей на одних только пропусках, собрано и передано 37 хронолитов, что значительно превосходит результаты других групп, — с гордостью отрапортовал я Великому посаднику, мужчине лет сорока пяти с подкрученными молодцевато усами и бородкой-чёрточкой под нижней губой.

— Похвально, очень похвально, — часто моргая от сухости глаз, ответил мне Ухтинский Илья Геннадьевич.

Если честно, я ожидал не такой сдержанной реакции. Произнесено сухо, буднично и с намерением сбить торжественность момента. Я достаточно плотно держал связь с некоторыми витязями, чтобы иметь представление об остальных участниках нашего общего дела. Собирал всякие слухи, информацию об удачах и неудачах — это всё полезно для лидера, так сделаешь меньше ошибок в управлении.

Таких результатов, как у меня, не было ни у одного начинающего отряда. Без лишней скромности мы восходящая звёздочка. Однако Ухтинский не разделял этих настроений, степенно сверяя отчёты по моей деятельности. Их писали в основном маги, запускавшие врата и скупщики. Более значимые отряды курировали разведчики, но я к этой когорте не относился.