Охотник на демонов (СИ) - Владимиров Алексей Владимирович

День прошел, число сменилось, ни черта не изменилось.

Утром я проснулся не от мыслей о ней, а от назойливого сигнала будильника. Впереди была смена.

В отдел пришел вовремя, даже немного рано. Команда уже была в сборе, но моя первая цель сегодня находилась не в нашем кабинете. Сжав в руке мятый листок, я направился в самое страшное место в этом здании. В бухгалтерию.

Дверь с табличкой «Финансовый отдел» встретила тишиной и запахом бумаги. За столом, заваленным папками, сидела суровая женщина в очках на цепочке. Ее звали Тамара Павловна, и ее боялись даже больше, чем начальство.

Она подняла на меня свой строгий взгляд поверх очков.

— Лейтенант Зверев! Наконец-то! Я уже думала, вас демоны съели!

Я почувствовал себя провинившимся курсантом.

— Простите, Тамара Павловна, — смущенно пробормотал, протягивая ей справку от Волконского. — Был занят.

Она выхватила у меня бумагу, пробежала по ней глазами, хмыкнула и забрала.

— «Занят» он. Вся ваша служба — одно сплошное «занят». А ведомости на зарплату сами себя не заполнят. Свободны, лейтенант.

Я выскользнул из ее кабинета, чувствуя огромное облегчение. Бюрократический гештальт был закрыт, теперь можно ждать подъемных и зарплаты.

Вернувшись в наш кабинет, я с удовольствием погрузился в привычную атмосферу. День, на удивление, проходил тихо. Никаких тревог, никаких срочных вызовов.

Гром мирно похрапывал в своем кресле, которое жалобно скрипело под его весом. Ворон, отгородившись от мира, был полностью поглощен какой-то книгой, изредка делая пометки на полях. Кайл в своем углу тихо, но властно решал какие-то вопросы по коммуникатору — судя по его лицу, скорее политические, чем оперативные.

Лиса сидела за столом и методично точила один из своих многочисленных ножей. Она подняла на меня глаза, когда я вошел, и в ее взгляде промелькнула тень понимающей усмешки.

Я сел на свое место и полез в коммуникатор. Никаких сражений, никакой магии, никакой смертельной опасности. Просто работа.

И после всего, что случилось за последние дни, эта скучная, предсказуемая рутина была лучшим, о чем я мог мечтать. Никаких вызовов не приходило, и это было весьма приятно, солдат спит — служба идет.

После окончания смены, когда я, уставший, но довольный, вышел из отдела, меня окликнул знакомый голос.

— Сань, погоди. Есть разговор.

Я обернулся. У бордюра, припаркованная с дерзкой небрежностью, стояла ее серебристая «Аврора». Сама Лиса, прислонившись к водительской двери, скрестила руки на груди.

— Ты еще не наговорилась? — с усмешкой спросил я: всю смену она не упускала случая подколоть меня на тему моего «триумфа» в «Яме».

Лиса иронию проигнорировала.

— Да я серьезно. Садись в машину.

Ее тон не предполагал возражений. Если такая девушка, как Лиса, говорит «серьезно», значит, так и есть. Я молча прыгнул на пассажирское сиденье.

— В общем, такое дело, — начала она, выруливая на дорогу. — Я тут подняла свои старые связи, поузнавала. Нашла одно место, где можно посмотреть мотоциклы. Не салон, сам понимаешь, но вещи серьезные и доработанные.

Я удивленно повернулся, думал, наш разговор о мотоциклах был просто способом сбросить напряжение, но она, оказывается, восприняла всерьез.

— Хм, я тебе признателен за оперативность. И где это место?

— На окраине, в старом заводском районе, — ответила она, не отрывая взгляда от дороги. — Там по ночам собираются любители погонять, устраивают импровизированные гонки.

— Гонки? — нахмурился я, вспоминая свой выигрыш. — Если на них гоняют, то, наверное, это уже ушатанный хлам.

— Бывает и такое, — согласилась она. — Если ты в мотоциклах не шаришь, тебе «мертвый» аппарат подсунут, который с виду будет идеален. Поэтому поеду с тобой я. В качестве эксперта.

Тут Лиса гордо вздернула нос, но тут же не выдержала и рассмеялась.

— Короче, есть там один мастер, Дым. Он свое дело знает. Настоящий фанат. Я с ним поговорю. Если согласится, он соберет тебе довольно неплохой мотоцикл. Или продаст что-то из готового.

— Ну, раз со мной едет такой эксперт, согласен, — ухмыльнулся я, в глубине души понимая, что без нее этот поход был бы обречен на провал.

— Тогда договорились. — Она улыбнулась своей хитрой, лисьей улыбкой. — Ближе к вечеру заеду за тобой. Будь готов.

Она высадила меня у дома, уехав по своим делам. Поднявшись к себе, я завалился спать, но мысли о предстоящем вечере не давали покоя.

На часах было около девяти, когда раздался короткий сигнал коммуникатора от Лисы. Я спустился. «Аврора» ждала у подъезда.

Ехали мы довольно долго. Пока неслись по вечернему городу, Лиса, к моему удивлению, превратилась из язвительной охотницы в увлеченного лектора, рассказывая о плюсах и минусах разных классов мотоциклов, о разнице между рядными и V-образными двигателями, о нюансах управления. И в ее голосе было столько страсти, что я невольно заражался этим азартом.

Место, куда Лиса меня привезла, пульсировало жизнью, несмотря на заброшенность. Старый заводской район на окраине города, словно скелет давно ушедшей эпохи, оживал в такие ночи, становясь ареной для запрещенных страстей. Полуразрушенные корпуса цехов зияли черными глазницами окон, а лучи десятков мотоциклетных и автомобильных фар вырывали из мрака то вздыбленную колесами землю, то груды строительного мусора.

Рев моторов здесь был не просто шумом — это звучала симфония скорости. Бархатное урчание классических чопперов переплеталось с визгливым воем спортбайков и басовитым рыком тюнингованных маслкаров. В воздухе висела плотная завеса из запаха высокооктанового бензина, жженой резины и горячего масла, приправленная аппетитными ароматами жарящихся на передвижных мангалах шашлыков.

Толпа представляла собой калейдоскоп самых разных типажей. Тут были и дерзкие юнцы с горящими глазами, и матерые байкеры в потертых косухах. Девушки в вызывающих нарядах и парни с татуировками создавали атмосферу свободы и бунтарства. Музыка ревела, вырываясь мощными басами из акустических систем, установленных в багажниках припаркованных автомобилей.

Это был мир, бесконечно далекий от стерильных кабинетов Управления и темных, вонючих подвалов, в которых обитали демоны. Здесь тоже ощущалась опасность, но она была другой — честной, пахнущей бензином и адреналином.

Среди какофонии звуков и мерцания огней Лиса уверенно лавировала между мотоциклами и машинами, пока не привела меня к одному из наиболее обшарпанных ангаров. Однако, в отличие от своих мрачных соседей, этот ангар был ярко освещен изнутри, а из распахнутых ворот доносился не только грохот металла, но и ритмичная блюзовая мелодия, еле различимая сквозь общий гул.

Переступив порог, мы словно попали в другой мир. Я заметил, что музыка лилась из старого проигрывателя в углу.

Это было настоящее святилище для любителей скорости. Стены огромного ангара скрывались под выцветшими плакатами с изображением легендарных гонщиков и винтажных мотоциклов. Повсюду громоздились ящики с запчастями, пирамиды старых покрышек, канистры с маслом и бесчисленные инструменты, аккуратно развешанные на перфорированных панелях. В центре, на подъемниках, стояли несколько байков на разных стадиях сборки, каждый из которых казался произведением инженерного искусства.

За массивным верстаком, покрытым слоем пыли и масляных пятен, склонился мужчина. Его кожаная куртка была настолько потертой, что, казалось, хранила истории всех дорог. Из-под нее выглядывала выцветшая футболка с логотипом мотоклуба «Ночные Всадники». Длинные, с проседью волосы были небрежно собраны в хвост, а на кончике носа балансировали старенькие очки в тонкой оправе. Между сухих губ дымилась самокрутка, оставляя в воздухе терпкий запах дешевого табака.

Несмотря на этот несколько потрепанный вид, в каждом его движении чувствовалась уверенность и доскональное знание своего дела.

Мой взгляд скользнул по его творениям. Классический чоппер с высоким рулем сверкал хромом. Спортивный байк с яркой аэрографией, казалось, был готов сорваться с места. Но мое внимание сразу же привлек стоявший немного поодаль стритфайтер. Он выглядел агрессивно и стильно: укороченный хвост, мощный двигатель, вынесенный наружу, хищная передняя фара. Его матово-черная рама контрастировала с ярко-красными колесными дисками, а выхлопная система из полированного металла выглядела так, словно издавала утробный рык даже в неподвижном состоянии.