Темные секреты Вэйстон-Дай (СИ) - Рэй Теона

— Правда, только если ты никому об этом не скажешь. Доктор Майл меня наругает, если узнает, что я этого не сделала.

Девочка быстро-быстро закивала и, не успела я опомниться, как была заключена в ее крепкие объятия.

— Вот и хорошо. Будем дружить, да?

Элли спрыгнула с дивана, побежала к ванной комнате, но увидев, что я за ней не иду, приглашающе помахала ручкой.

Малышка была одета в ночное платье с длинными рукавами, волосики растрепанные и грязные. Несколько дней ребенка не купали, и я не сразу сообразила, что эта обязанность теперь на мне. Я была не сильно осведомлена в вопросах купания детей, и боялась сделать что-нибудь не так. Но вместе мы справились.

Элли помогла мне наполнить ванну, развести под ней огонь, а когда вода нагрелась, беспрекословно забралась в нее и терпеливо ждала, пока я разберусь в десятках бутылочек. В конце концов я сдалась, и Элли пришлось показывать мне, в каком пузырьке шампунь, а в каком мыло.

Я не могла не улыбаться, глядя на совершенно счастливое личико маленькой девочки. Элли беззвучно смеялась, когда мыльные пузыри лопались, и все время поглядывала на меня. Даже мне, не знакомой с детскими причудами было понятно, что девочке катастрофически не хватает внимания.

— Волосики мы помыли, — сказала я ласково, сооружая на голове девочки башню из волос и пены.

Я поднесла зеркало и Элли снова рассмеялась, все так же не издав ни звука.

Когда купание было закончено, мы долго выбирали платье. Гардероб этой пятилетней девочки мог бы потягаться с любым бутиком на Земле. Столько разных одежд для одного человека я никогда в жизни не видела! Десятки платьев, еще больше костюмчиков, юбок, жакетов, а обуви и вовсе три стеллажа!

— Знаешь, мы могли бы стать жутко богатыми людьми, если бы продали все это, — хохотнула я, натягивая на Элли через голову шелковое зеленое платьице. Но, взглянув на девочку, тут же ее снова раздела. — А давай-ка мы с тобой наденем костюм?

Элли радостно закивала, и выбор наряда был определен.

Спустя час, когда ребенок оделся в бархатный брючный костюм, и я заплела ей волосы в косу, в двери покоев постучали.

— Войдите!

— Я принесла завтрак, — в проем просунулась голова Луисы, а после и вся она, вместе с подносом, полным угощений. — Смотрю, вы тут справляетесь?

— Мы быстро нашли общий язык, — кивнула я.

Мой взгляд зацепился за миску с сырым мясом, стоящую на подносе, и наверное, я выглядела такой ошарашенной, что Луиса поспешила объясниться.

— Это для Птитима. Щенок ест только утку и говядину, иногда каши, но не на завтрак.

— Так это ты следишь за щенком все время?

— Ну а кто же еще? Малышке не до него, а я все ж главная по хозяйству. Ася, я и тебе принесла тарелку. Вот, держи. Элли не любит есть в одиночестве.

— Спасибо, — я приняла тарелку из рук экономки, и женщина ушла.

Элли кушала с аппетитом, щенок и вовсе повизгивал от удовольствия, стараясь проглотить кусочки мяса, не жуя. И только мне кусок в горло не лез. Я все смотрела на девочку и пыталась представить, каково это - три года молчать не по своей воле?

Завтрак был окончен совсем скоро. Птитим завалился спать на том участке пола, который нагрелся солнцем, а мы отправились в сад. Элли сама меня туда потащила, буквально за руку.

— Чтобы не тратить время попусту, пойдем-ка мы с тобой проверим, как поживают черенки, которые я посадила после града.

Элли вопросительно взглянула на меня. Я чувствовала, как много всего она хочет спросить, но не может, поэтому старалась не замолкать и описывать едва ли не каждый свой шаг.

— Град побил не только нас с тобой, но и розы твоей старшей сестры, — говорила я, направляясь к беседке.

Элли быстро перебирала ножками, чтобы успеть за мной, но все время притормаживала, чтобы потрогать то травинку, то листик от дерева, то сорванный ветром цветок, оставшийся лежать на земле после урагана.

— Кусты я оставила на месте, а сломанные веточки посадила в землю… Вот, смотри! — я указала на несколько бугорков, из которых торчали черенки. — Прижились почти все, правда здорово?

Элли пожала плечами и улыбнулась.

— А теперь найдем нашего нового садовника и попросим его полить саженцы.

Еще около часа мы бегали по саду. То в оранжерею, то к розовым кустам, то в беседку. Геворк был найден в кладовых в замке. Садовник получил задание сделать отвар из ивовых веточек и полить розы, пообещал, что все сделает в лучшем виде, а потом стал выяснять, какими чудесными свойствами обладает такой отвар. А я и сама не очень понимала, просто помнила, что так делала моя соседка, и розы у нее всегда были на зависть всем.

— Ты, наверное, и писать не умеешь, да? — без какой-либо надежды спросила я у Элли, когда мы прилегли на полянке на берегу озера. Девочка отрицательно покачала головой. — Очень плохо. Все было бы куда проще… А давай учить буквы?

Элли прищурилась, и я не смогла понять, одобряет ли она мою идею, но настаивать не стала. Хотелось провести занятие так, чтобы Бронты ничего не заподозрили, но Элли ведь наверняка им все если не расскажет, то покажет.

В безмолвной тишине мы провели еще некоторое время. Я изнывала от скуки, совершенно не представляя, чем занять ребенка. Когда надоело слушать птиц и шум листьев, отправились в замок, там, как оказалось, в покоях Элли было много книг со сказками. Девочка увлеченно слушала, но недолго. После того, как книги вновь заняли свое законное место под кроватью, я попробовала научить Элли играть в “ладошки”. Но и это занятие ей радости не принесло.

Как же мне не хватало Веллы, чтобы она объяснила, как умудрялась проводить с маленьким ребенком так много времени и не сойти с ума!

— Чем ты любишь заниматься? — сдалась я, устало падая на пол.

Малышка подскочила на ноги и закружилась по комнате, без слов давая мне понять, что любит танцевать. До самого обеда мы танцевали, прыгали и бегали, и если маленькая девочка спустя несколько часов еще была полна энергии, то я к этому времени падала без сил. Первый рабочий день в качестве камеристки еще не был закончен, а я уже хотела проситься назад в оранжерею.

Вот только стоило мне об этом подумать, как сердце сжималось от жалости. Я смотрела в ясные глаза ребенка и улыбка сама собой появлялась на моих губах, а желание наказать тех, кто ее обидел, усиливалось стократно.

Дверь отворилась и в покои влетела запыхавшаяся Лейла.

— Ты расписание в столовой оставила! — выкрикнула девушка, бросая передо мной лист пергамента, и вновь выскочила за дверь.

— Пожар что-ли? — хмыкнула я, подбирая листок. — так, расписание… Лекарство, завтрак, прогулка, общение с Птитимом… Обед, дневной сон, чтение, свободное время, ужин, купание, сон… Элли, у тебя распорядок дня как у младенца.

Малышка надула губы, пожимая плечами.

— Тобой же совсем не занимаются… Знаешь, а давай мы все же будет что-нибудь учить, например, буквы или цифры, и это будет нашим секретом?

Девочка ожидаемо согласно закивала. Я протяжно вздохнула, молясь, чтобы поскорее наступила ночь. У меня уже у самой голосовые связки будто онемели!

Время, как назло, тянулось медленно, но наконец часы пробили час, когда мне пора было возвращать Элли ее сестре, а самой идти на обед. У меня было ровно два часа, после чего Элли нужно было забрать из столовой господ и отвести на дневной сон.

К счастью, на дневной сон Элли укладывалась с удовольствием, только опасливо косилась на меня, когда я наливала ей воду из графина в чашку. Девочка все же сделала пару глотков воды и почти сразу заснула.

— Вот и молодец. Я скоро вернусь, — прошептала я, задергивая полог.

В коридоре раздались шаги и голоса, я, прислушавшись, поняла, что вернулись Рита и Вэйтер. Поспешила к ним, но до двери бежала на цыпочках.

— Рита! — шепотом окликнула девушку, когда та уже заходила за Вэйтером в его покои.

Сыщица, увидев меня, махнула рукой приглашающе.

— Главнокомандующий приедет завтра утром, — сказал Вэйтер, не успела я войти в покои.