Сорняк (СИ) - Вторкин Евгений

Вдруг на лице музыканта появилась коварная улыбка, и он начал смотреть на Крестыча, словно на добычу, угодившую в ловушку.

— Хельта хочет, чтобы жители под твоим руководством вырубили часть здешних лесов и построили тут деревянный замок, в котором будет восседать владыка тьмы.

— Что за… мать её земли, ты только что сказал⁈ Какой ещё божественный замок она там возжелала⁈ Короче, Эстер! Разворачивайся и пошли за мной! На трезвую голову это всё дерьмо я обсуждать не намерен.

— Не так быстро, друг. Я не могу уйти и оставить этих людей ни с чем. Надо спеть им хотя бы одну песню.

— Хорошо. Только спой что-нибудь про учителя.

— Хах, да у меня же почти все песни про неё. Конкретнее можешь сказать?

— Сложно… Давай про тот день, когда ты стал деревянным.

— Ночь крови, значит. Хорошо…

Он запел:

— В ту ночь лишь я свидетель всех событий,

Как зла оплот освобождён от давней грязи.

Была в крови утоплена порочная обитель,

Во тьме разорваны преступники и мрази.

И содрогнулся мир от слов освобождения,

Сполна была оплачена кровавая цена.

Теперь ее разорваны оковы подчинения.

И смерть окрасит город в багровые тона.

…

В бой неся возмездие смерти вопреки,

Пусть же падёт сегодня зло от её руки.

И врагам убитым давно потерян счет,

Она не дарует пощады и так же её не ждет.

И пропитан кровью в Аргусе воздух ночной

Мягко звучали струны, звеня за её спиной.

Битва была жестока, они не склонят колен.

И тела остаются среди обгоревших стен.

…

Она шагнула вперёд, на ноги подняв меня,

И с нежной улыбкой тихо сказала: играй!

Рывок вперёд, и её укрыла живая броня,

Она смерть в ночи принесла в этот край.

Во мгле свистели сотни эльфийских стрел,

Слышны были крики орков и звон мечей,

Во тьме от пролитой крови воздух густел,

В ту ночь свершилась казнь и для палачей.

…

В бой неся возмездие смерти вопреки,

Пусть же падёт сегодня зло от её руки.

И врагам убитым давно потерян счет,

Она не дарует пощады и так же её не ждет.

И пропитан кровью в Аргусе воздух ночной

Мягко звучали струны звеня за её спиной.

Битва была жестока, они не склонят колен.

И тела остаются среди обгоревших стен.

…

И до рассвета во тьме пировала смерть,

Питаясь жадно с ее беспощадных рук.

А кровь еще не впитала земная твердь,

Как тишину разорвал из рыданий звук.

Она осталась одна, а я удалился прочь,

И на руинах встретил Хельту, богиню леса,

Она даровала бессмертие, решив помочь,

Вернула голос, чтоб спел я ещё много песен.

…

В бой неся возмездие смерти вопреки,

Пусть же падёт сегодня зло от её руки.

И врагам убитым давно потерян счет,

Она не дарует пощады и так же её не ждет.

И пропитан кровью в Аргусе воздух ночной

Мягко звучали струны, звеня за её спиной.

Битва была жестока, они не склонят колен.

И тела остаются среди обгоревших стен.

Сорняк — Глава 24. Дорожные истории

Хоть герой всячески и старался не думать о предстоящем путешествии, момент всё же настал. Но даже сейчас, когда он ступает вперёд вместе с другом, он продолжает колебаться. Герою кажется, что дорога, по которой он движется, разделилась на три пути. И по какому бы пути не пойти, ему суждено столкнуться с поистине неприятным выбором. Хоть он и заверял себя, что уже принял окончательное решение, однако сомнения никуда не делись.

Мы уже достаточно давно покинули деревню, но напряжение с лица альва никуда не делось. И он таким стал именно после встречи с Крестычем. Неужто старик так сильно напугал этого могущественного повелителя огня?

— Аймон, а о чём говорил Крестыч?

— Из-за моих действий был уничтожен мощный алхимический реагент, который не может расти за пределами подземелья.

— Если это настолько редкая и важная вещь, зачем ты её уничтожил?

— Я, конечно, могу сказать в свою защиту, что решения принимал другой, а я был всего лишь простым подчинённым, делающим что скажут… Но, по сути, это не снимает с меня ответственности. Даже тот факт, что мы тогда совсем не представляли, с чем именно столкнулись, не оправдывает последствий. Только после того, как поднялась шумиха, я наконец смог разобраться и понять, что это было за растение на самом деле.

— Не понимаю, как можно, ничего не зная, спалить целый лес?

— Мы ничего не сжигали, а всего лишь проникли в священное место и забрали артефакт. Только потом осознали, когда уже было поздно, что гримуар создателя одним лишь своим присутствием поддерживал жизнь призматического леса.

— То есть если вернуть артефакт, то лес станет прежним?

— Ты думаешь, кто-то проверял? Нет. Мы ведь изначально туда за гримуаром и пришли, поэтому никто даже не подумал о том, что стоит попробовать его вернуть на постамент.

— А тебе бы не хотелось…

— Может, хватит⁈

Аймон остановился и посмотрел на меня. Обычно в его полыхающих глазах читалась грусть и мудрость, но сейчас я увидел там обиду и даже злость.

— Ты о чём?

— Чад, ты думаешь я полный идиот, что в упор не замечаю, как твоя кожаная броня изменилась⁈ Тут и слепой увидит паразита, выкачивающего из тебя жизненную силу. Если бы ты не обладал столь огромным потенциалом, то давно бы уже умер.

Опустив глаза, я посмотрел на деревянные щупальца, которые служили декоративным украшением моих доспехов.

— Так они меня убивают⁈

— Что тебе сказала Хельта⁈ Почему ты пытаешься скрыть ваш разговор?

— Нет! Объясни, они действительно меня убивают⁈

— Тц…

Сжав зубы, альв резко развернулся и продолжил идти по дороге ускоренным шагом. Я же вместо того, чтоб попытаться догнать его, застыл на месте и посмотрел в небо.

В голове роился ворох мыслей, не связанных друг с другом. Я шёл далеко позади Аймона и пытался осознать происходящее. Лишь приятный хвойный запах колкого леса не давал мне вконец отчаяться. Наблюдая за тем, как ласкающий ветер расчёсывал пышные ветки деревьев, я широко улыбнулся и прислушался к музыке природной тишины. Великолепная мелодия безмятежности и свободы!

Повернувшись обратно к Аймону, увидел, что он остановился возле пышного куста, ветви которого провисают от тяжести ягод. Он оттянул одну такую ветку в сторону и аккуратно, двумя пальчиками, общипывал красные жемчужины ягод и закидывал их себе в рот.

Переполнившись решительностью, начал приближаться к другу. Однако, чем ближе я подходил, тем более робкими становились мои шаги. Вскоре от внутренней уверенности ни осталось и следа. И остановившись за спиною Аймона, я и вовсе не нашёл в себе силы поднять головы. Мне стало ужасно стыдно.

— Прости, что сразу не рассказал тебе о разговоре с богиней. Просто я не был до конца уверен, можно ли это рассказывать…

Немного повернув голову, альв смерил меня суровым взглядом и, ничего не сказав, вернулся обратно к общипыванию ягод.

— После того, как Хельта наказала мне разыскать альва и привести его, то есть тебя, в осквернённый лес, я понял, что не хочу этого делать. Ведь считаю тебя другом, и мне неприятно даже помыслить о предательстве. Однако так сложилось, что ты сам решил отправиться в это место, и я посчитал, что разумнее всего будет промолчать.

— Что именно она попросила тебя сделать?

— Хельта хотела, чтобы ты увидел, как изменилось это место, и ты осознал тяжесть своего поступка. Ничего конкретного я узнать не смог, потому что после того, как она высказалась, кресло, на котором я сидел, рассыпалось, и деревянные змеи стали проникать…

— Так! Стоп! Какое ещё кресло⁈

— Обычное резное кресло, на котором на днях сидела Хельта. Сидя на нём, она серьёзно поговорила со стариком Крестычем. Ну а когда ушла, после неё осталось одинокое кресло посреди леса, на которое я зачем-то решил сесть.