Ссыльные лекари (СИ) - Стрелецкая Екатерина

На этот раз все ингредиенты я пересчитала несколько раз, то откладывая в сторону половину, то возвращая на место. А потом плюнула на всё и приготовила большую кастрюлю супа. Ничего, сама всё съем, заодно время на готовке сэкономлю в ближайшие дни. А там наверняка деревенские потянутся свои ожоги лечить, вот наверняка уверена, что снова намажут их чем-нибудь жирным, надеясь на скорейшее исцеление, но в итоге лишь серьёзно усугубят состояние. Бесполезно было объяснять, что ничего подобного наносить категорически нельзя! Даже противоожоговая мазь, которую я использовала, больше походила по своей структуре гнёзда пенницы-слюнявицы, чем обычную. Да и сам процесс был немного забавным, когда приходилось отмерять небольшие порции готовой эмульсии, а потом крошечным венчиком, напоминающим деформированную пружину, взбивать до нужной консистенции. Комичнее всего это получалось у Ланса, так как в его мощных руках и сама чашечка, и инструмент попросту терялись, из-за чего создавалось впечатление, что он размешивает воздух над пустой ладонью.

Ланс... Опять я вернулась мыслями к этому демону. К сожалению, не появился он ни к ужину, ни наутро. Несколько раз порывалась отправиться в лес по подземному тоннелю, но за окном разыгралась такая метель, что, даже хорошенько утеплившись и захватив с собой всё необходимое, сгинула без вести. Ещё и Рий прикусывал подол моей юбки, словно пытаясь удержать в доме, и сильно нервничал, когда спускалась в подпол за продуктами или подходила к одной из дверей, ведущих на улицу. Однако стоило мне оказаться подальше от каждой из «трёх точек волкособьей нервозности», как он успокаивался и даже позволял себе подремать около очага. Можно, конечно, предположить, что Ланс поручил ему не выпускать меня из дома, но сколько это должно было продолжаться? Всё равно рано или поздно придётся покинуть эти стены, чтобы прийти на помощь или запастись продуктами, которые почему-то не имеют свойства расти в корзинках, банках и на крюках. Досадное недоразумение, согласна, но, увы, исправить подобное не способна даже магия. Сохранить от порчи – да, но не более. Все эти тонкости мне разъяснял Ланс, рассказывая о Зерейре и способностях магически одарённых.

Ни на третий день, ни на четвёртый демон так и не объявился. На душе было тоскливо настолько, что хоть волком вой. Не радовала даже начавшаяся активность коконов, устроивших такие дикие «танцы» на своих крючках, что впору было начать опасаться опрокидывания банок, хотя те были выполнены из толстого стекла и весьма тяжелы по весу.

Зато потихоньку к двери приёмной начали стекаться деревенские, предъявляя загноившиеся раны. В принципе, ничего удивительного, вполне предсказуемо. Держа в поле зрения на всякий случай кочергу и толкушку так, чтобы в любой момент можно было схватить одну из них, я обрабатывала запущенные повреждённые места, не забывая повторять незыблемые правила ухода в таких случаях. Деревенские клялись выполнять все указания, оставляли плату в виде продуктов или монет, а затем исчезали, чтобы спустя несколько часов снова явиться и, пряча глаза, просить обработать снова, ибо самим им было боязно. Как дети малые, вот больше сравнить даже не с кем. Вначале натворят дел, нашкодят так, что волосы дыбом встают, а потом виниться приходят.

Угу, Сортон, отсутствовавший во время последней попытки расправы надо мной, сам приволок старуху Лорту и заставил извиняться. Причём следом его помощники завели Менсу, повалившуюся мне в ноги и рассказавшую, что была не в курсе того, как староста, сытый по горло выходками сыновей, запер на несколько дней обоих в подполе. Вот только не учёл, что отпрыски основательно опустошат припасы, в результате чего оба получили продление срока наказания с передислокацией в сенник. Сам Сортон уезжал в Эрвен, а потому в то утро не участвовал в нападках на нас и узнал обо всём по возвращении. Насчёт обвинений Ланса, то всё оказалось ещё банальнее: некоторые вдовушки и незамужние девушки положили глаз на моего жениха и надеялись, что, избавившись от меня, смогут «отмолить красавчика-лекаря», чтобы устроить потом смотрины среди самых ярых его поклонниц. Идиотки.

Я слушала все эти признания, а сама хотела плюнуть в их сторону и уйти куда подальше, чтобы не видеть и не слышать никого из них. И так было паршиво больше некуда, так ещё и эти масла в огонь моей раздражительности подливали своей дуростью. Примерное количество пострадавших от брошенного Лансом факела, а потом и углей, я запомнила, каждого из них подлечила, а потому на пятый день заперла приёмную, решив устроить выходной, и ушла к своим банкам, наблюдать за вылуплением бабочек. Лорнассцы вылезали один за другим, потихоньку расправляли свои крылышки и пересаживались из банок на плющеватик, которым была густо покрыта одна из стен над столом. Вот там им было очень удобно зацепиться и висеть. Монструозный кокон пока не подавал никаких признаков желания выпустить свою обитательницу на волю, поэтому прикинув сроки, немного успокоилась, но на шестой день меня ждал сюрприз.

Глава 42. Наперекосяк

Я почти полночи не спала, наблюдая за тем, как начинают потихоньку раскрываются один за другим златовенчики. Лорнассцы, естественно, спали в это время на плющеватике и никак не реагировали ни на моё присутствие, ни на свечение растений в темноте. А вот днём нужно будет проконтролировать, чтобы поели. Тут два варианта развития событий: либо посадить на златовенчики, либо подкормить с помощью нарезанного апельсина, который потом убирается, чтобы переориентировать бабочек на естественный вид корма. Естественно, утром чувствовала себя разбитой настолько, что хотелось забиться под одеяло, притянув к себе Рия и проспать пару суток. Но пришлось соскребать себя с кровати, тащить буквально за шкирку умываться, а потом топать к горшкам и бабочкам, чтобы проверить, как обстоят у них дела. Пара лорнассцев не понимала, зачем их посадили на оранжевый кружок, поэтому пришлось аккуратно расправлять им хоботки, прямо как некоторым новорожденным детям специально приходится выдавливать молозиво на язык, чтобы сообразили в чём суть.

Провозившись с бабочками некоторое время, ушла на кухню завтракать, так как есть хотелось настолько, что в голове начало шуметь, а желудок настойчиво напоминал о себе всё чаще и чаще. Рий с удовольствием обгладывал говяжью кость с остатками мяса, пока я следила, чтобы каша не убежала из ковша. Честно говоря, состояние было такое, что кусок в горло не лез, но поесть было необходимо, дабы организм окончательно не взбунтовался. С приготовлением обеда проблем не возникало, так как супа хватит теперь надолго, а вот завтрак и ужин... Посмотрев на оранжевый бок тыквы, выглядывавший из-под рабочего стола, и чугунок, решила сварить пшённую кашу. Сливочное масло у меня имеется, так что вопрос с завтраком можно будет закрыть, равно как и с ужином, если потушить побольше овощей с мясом. Провозившись на кухне пару часов, причём больше приходилось отгонять вездесущего и вечно голодного Рия, чем заниматься готовкой, я снова поднялась в «теплицу». Лорнассцы порхали по помещению, периодически присаживаясь то на златовенчики, то на плющеватик, поэтому блюдце было безжалостно убрано, а припасённые остатки апельсина уничтожены уже мной. Пока корки не засохли, унесла их на кухню и убрала в банку, чтобы потом сделать из них либо немножко цукатов, либо добавить в приправу для мяса. Заодно вымыла освободившийся «бабочкарий», спалив опустевшие коконы в очаге. Крючки, на которых они висели, приняла решение сохранить: в хозяйстве всё пригодится, ведь лишнего в деревне не бывает.

Оставшийся кокон почти полностью стал полупрозрачным, и через его стенки уже угадывался рисунок крыльев бабочки, но активничать «монстрик» не спешил, а потому денёк у меня в запасе точно был. Интересно, где только Селвен умудрился достать такую редкость? Наверняка кто-то из поставщиков перед ним проштрафился и, таким образом, откупился, а кроме меня в этих краях других любительниц бабочек не наблюдалось. Зная, что я готова заплатить хорошую цену только ради действительно нужных вещей или ингредиентов, но никак не на развлечения, видимо, решил: проще так отдать, чем пытаться продать.