Хозяйка чайной (СИ) - Буланова Наталья Александровна

Я тяжело вздыхаю:

— О ней я не думаю.

— А о ком тогда?

— Честно? О себе. Я хочу пробыть все девяносто дней здесь — в молодом и красивом теле без уродств. А еще из-за Рикки и …

— И?

— Тебя.

Трей трет пальцами лоб, словно у него болит голова, и спрашивает:

— То есть ты вот так бы закрутила со мной роман и исчезла, ни слова не сказав, если бы не Арнольд.

Мне стыдно смотреть ему в глаза, стыдно признаться, что именно так я и хотела поступить.

Вместо этого я шепчу:

— Я просто хотела быть счастливой хотя бы ненадолго. Я тоже эгоистка.

— Я злюсь не из-за того, что ты хотела быть счастлива. Ты подумала обо мне, когда в один день передо мной вдруг появилась совсем другая по натуре женщина? Я бы не знал, в чем дело, сходил с ума. Ты планировала мне сказать хоть что-то?

Нет, я хотела уйти тихо. Но этими словами я причиню Трею боль — я это вижу, поэтому молчу.

Трей понимает все по моему лицу — хлопает со злостью ладонью себе по колену.

А я сжимаю руками юбку платья, понимая, что сейчас все решается. Будем ли мы остаток времени вместе или он разорвет наши отношения здесь и сейчас?

— Мне нужно подумать, — говорит Трей.

И я опускаю голову, ведь девяносто процентов после таких слов говорят нет.

Глава 19. Часть 2

***Сутки проходят на нервозе, но Трей так и не появляется. Я невероятно расстроена, несмотря на то, что чайная на пике своей популярности и ломится от посетителей даже с утра.

Цель я выполнила, вот только у меня нет ощущения победы.

Я постоянно думаю: “Неужели, это все? Неужели мне дано всего несколько дней чистого счастья?”

И никак не могу отделаться от чувства, словно меня предали. Даже мутит от переживаний.

Но все меняется, когда порог чайной переступает Трей.

Никогда не думала, что присутствие одного человека может мгновенно преобразить мой мир. Но я с тревогой смотрю на него, потому что не знаю, что он скажет.

— Алисия, — громко зовет он.

И я пробираюсь между столиками к нему, слыша, как гомон голосов затихает. Останавливаюсь в двух метрах от него и смотрю в его лицо, и не могу понять, что он чувствует.

— Идем со мной. — Трей протягивает мне руку.

Когда на его губах появляется улыбка, я словно отмираю. Сердце, что сковало глыбой льда, тает.

Я смело вкладываю свою руку в его, и Трей выводит меня из чайной. Мы спускаемся вниз по ступеням, потом идем по тракту налево так уверенно, словно у нас есть конечная цель.

— Рада, что ты пришел, — говорю я.

— Мне нужно было подумать, что с этим делать.

— И что ты надумал?

— Что я не буду играть по условиях каких-то кураторов. Нам нужно их найти.

Я останавливаюсь, вспоминая напутствие одного из них. Он сказал, что мне нельзя быть жадной. Я же могу в том мире и не очнуться. А я банально хочу жить.

— Не надо, — я останавливаюсь. — Давай просто будем вместе эти дни.

Трею не нравится моя просьба, и он возмущенно мотает головой.

— Нет, так не пойдет. Я никогда не сдаюсь во время сражения. Малейшей действие может изменить исход битвы.

Я понимаю его — он до мозга костей генерал. Для него нет слова “сдаться” или выражение “плыть по течению”. Он готов сражаться за свое счастье.

А вот я сразу сражалась, хотела остаться здесь в новом теле и получила хороший урок.

— Трей, ты уже заплатил своей памятью за мою жадность. Дальше будет только хуже.

— С чего ты взяла? Думаешь, эти кураторы всемогущи?

— По крайней мере, они могут переносить души в другие миры. Это уже многое.

— Они сильные маги и у них мощные артефакты. Но и мы не неудачники, которые будут глотать все, чего бы им не скормили.

— Но… мне не сделали плохо. Я получила возможность прожить в красивом теле, Трей.

— Тебя выдернули из твоего мира, не спросив. Заставили работать во благо другой души. Тебя это не возмущает?

— Видимо, такова плата за эти дни в теле без уродств.

Трей поворачивает меня к себе, обхватывает мои плечи и смотрит прямо в глаза:

— А где тогда справедливость для прошлой Алисии? Жила себе в свое удовольствие, велась на деньги, купалась в роскоши, изменила, была сослана в начальную точку в свою чайную, но даже не хлебнула бед. Побыла в анабиозе, и, значит, вернется на все готовенькое? На тебе и успешное чайное дело, на теле и мужчину. Так? Где справедливость?

Трей показал мне совсем другую точку зрения, о которой я никогда не думала. Я все плескалась в чувстве вины, в радости от нового тела, нового шанса на жизнь. А ведь правда — почему этой стерве Алисии вот так все достанется. Где тут объективность?

Разве я двадцать лет не жила как в аду? Разве я не заслужила это счастье гораздо больше Алисии.

И только мысли о себе начинают заполнять сердце, как я тут же лишаю их кислорода.

Стоп.

Именно в момент, когда я уверилась, что достойна этого, появился куратор и показал, где мое место. Проучил, отняв у Трея память обо мне.

— Чего ты боишься? — спрашивает он.

— Боюсь потерять тебя, — говорю откровенно, глядя ему в глаза.

Трей сжимает меня крепче за плечи, притягивает к себе и страстно целует. Он словно старается связать нас вместе, заколдовать мир нашей любовью. И от этого так сладко и горько одновременно.

Я первая разрываю глубокий поцелуй и смотрю на Трея.

— Давай просто проведем счастливо эти дни, — прошу я.

— И жить как на вулкане? Нет. Нужно бороться за свое счастье. И я готов. А ты?

Что мне ответить? Наверное, будь выбор за мной, я бы не стала рисковать. Я бы провела оставшиеся дни утопая в счастье днем, а ночью в слезах о грядущем расставании. Но мой мужчина хочет сражаться с судьбой.

Что ж, тогда я с ним.

— Я готова, — тихо соглашаюсь с Треем.

И он заглядывает мне в глаза:

— Положись на меня. Я решу этот вопрос.

Но как? Мне кажется, это невозможным. Но Трей говорит это с такой уверенностью в голосе, что я киваю и начинаю верить в него.

— Когда куратор появился в последний раз? Вспомни все до мельчайших деталей.

— Когда я подумала, что имею полное право остаться в этом теле, а Алисия не заслуживает его. И когда выгнала ее из этого тела в свое.

— Вот как. Новая информация. Расскажи-ка поподробнее. Значит, вы были сначала вдвоем в этом теле?

— Да, она мне подсказывала… — я рассказываю, как происходило наше общение.

— Значит, когда ты играешь не по их правилам, они показываются. — Трей кивает своим мыслям. — Понятно… Тогда давай снова вызовем их.

— Но в чайной полно народу.

— Тогда у меня дома.

— У меня есть другая идея. Помнишь старушку из магического магазина? Она связана через мужа с этими кураторами. Она видела своего мужа, Ильху, во снах. А потом и других попаданцев, как я. Мое настоящее имя знала.

— И какое твое настоящее имя?

— Женя. Евгения.

— Женя, — повторяет Трей, и я закрываю на секунду глаза.

Мое имя, сказанное его голосом, звучит как лучшая песня.

— Хорошо. Пойдем туда. Старушка же исчезла?

— Да. Говорят, что ушла и больше не появлялась. Нас не арестуют за проникновение?

— Пусть только попробуют.

Когда мы добрались до магазина магических товаров, на двери висела табличка “Закрыто”.

Трей дотронулся до ручки двери.

— Заперто.

Но стоило мне коснуться деревянной поверхности, как она распахнулась.

— Кажется, тебя тут ждали, — говорит Трей, осторожно заходя внутрь, подобравшись, словно готов броситься в бой.

Но нас встретили абсолютно пустые прилавки и приколотый к весам листок.

Я беру его в руки и читаю:

“Завещание. Сие помещение и склад с территорией завещаю парнишке Рикки, что живет в чайной. А пока он не может отвечать за такое серьезное заведение, пусть ответственность за сие несет душенька Евгения, которая называет себя Алисией Госси”.

Листок падает из моих рук.

Глава 19. Часть 3

Так вот о чем говорила старушка Рикки тогда. Она говорила что-то вроде того, что мал еще, но должен осилить. Значит, старушка себе наследника выбирала!