Его Величество Мертвец Том 5 (СИ) - Оришин Вадим Александрович "Postulans"

— Да, напишу.

Кстати, насчёт напишу.

— Лидия, давно хотел спросить. А среди рабов много грамотных?

Впервые увидел её смущение.

— Нет, писать учили не всех. Главных слуг, помощников и… Наложниц, которым предстояло родить от нерса’цхадеш. Но мы знали лишь атса’цхана. Киатса’цхарига, истинная речь, находилась под запретом.

Заминка Лидии была столь короткой, что не слушай я внимательно и не заметил бы. Но я слушал, однако развивать тему не стал. Эти нюансы мне не были особо интересны, о сложностях зачатия с магами я уже успел от наших магов узнать. Зачем вообще древним дети — узнаю как-нибудь в другой раз. Про речь рабов я тоже уже знал, понял из противоречивых ощущений от «перевода».

— Ясно. Не удивлён, даже само знание киатса’цхарига даёт некоторую власть. Не удивительно, что эти знания находились под строгим запретом.

Я вернул внимание кристаллу, задумавшись на тему протягивания своих шаловливых ручек к магии в кристалле. Может, удастся вмешаться в процесс? Уловить, как распадающейся души возвращались и соединялись с создаваемой. Если повезёт, смогу помочь остроухим сохранять воспоминания. Правда, не думаю, что воспоминания о собственной смерти от распада души приятны, но эту цену можно заплатить.

А если я постараюсь полностью воспроизвести заклинание, вложенное в кристалл? Потребуется материальный носитель, но если выйдет — откроется возможность ставить эксперименты не на самих остроухих. Да, все эти варианты следовало проверить и отработать.

Глава 32

Как я и ожидал, князья подтянули к горам армию. Не сказать что огромную, но расположилась войсковая группировка не одним лагерем, а четырьмя. Одним основным в центре, и тремя на примерно равном удалении друг от друга для создания защитного периметра. Птицы, ящеры, химеры, маги, самих князей не меньше сотни. Вполне представительное воинство. Своими текущими силами в чистом поле стенка на стенку я бы против них не вышел, но горный пейзаж и долина предоставляли достаточно пространства для манёвра. А там главное — начать убивать и поднимать мёртвых, чтобы гости в полной мере осознали все «прелести» войны против некромантов. Постоянно висевшие в небе птицы-наблюдатели также погоды не делали.

Однако князья не пошли в атаку (сразу, по крайней мере). Крупный отряд выдвинулся из находившегося на почтительном расстоянии от гор лагеря и, несколько не доходя до подножия, начал развёртывание лагеря поменьше. Я прикинул расстояние, получалось, с погрешностью плюс минус лапоть, посредине между нашими руинами и лагерем князей. Этот жест тоже недоумения у меня не вызвал. Будут вести «переговоры», то есть предложат сдаться. Знаем, видели не один раз.

Когда небольшой лагерь был обустроен, в нём остались только слуги и некоторые припасы. После туда прибыло десятка полтора разумных, князей и эльфов, после чего подняли большой зелёный флаг. Я поспрашивал у местных, подтверждая предположение, сие было приглашением на поговорить.

На встречу взял фурий и вампиров, для солидности, и Биттера, по приколу. Последнему в дороге рассказывал о своём опыте взаимодействия с наделёнными властью разумными. Я признавал, что ситуации бывают разные. Например, если правитель лишь недавно пришёл к власти, или ему приходится постоянно с кем-то за власть конкурировать, то такой разумный вполне понимал компромиссы, взаимовыгодное сотрудничество, долгосрочные перспективы и многое другое. Та самая ситуация, в которой за одного битого двух небитых дают. Если же правитель с детства видел только своего предшественника, отца или другого родственника, который правил, не имея никаких серьёзных проблем, или не показывал эти проблемы отпрыску, а потом просто так получал власть, то такой разумный имел весьма наивное представление о незыблемости собственной власти. А если ещё его помазанником божьим называли, то всё, тушите свет, спускайте воду. В таких случаях приходилось небитого превращать в битого уже своими собственными руками, с кровью отдирая розовые очки и пинками вбивая адекватное восприятие реальности. Поскольку мы в глазах князей вряд ли представляли значительную силу, воспринимать всерьёз нас не станут.

Красный гоблин со мной согласился.

— Да, да, оно так. У моего родственника так было. Он поставлял выпивку в разные кабаки столицы. Конечно, не лучшие заведения города, но и не забегаловки всякие, где бездельники пропивают последние мозги. Да, не пытался эти новомодные вина гнать, как некоторые. Ну какие у нас вина? Где мы виноград вырастим, тьфу. Грог делал, но настоящий, не сивушный какой. В общем, захотел он дела расширить. Вниз падать некуда, в забегаловках только самое дешёвое пойло подают. Пошёл вверх. А там такие напыщенные кроты сидят, морды воротят. Сами на переговоры не пошли, послали какого-то ломаносого простофилю, что умеет только башмаки целовать…

Ломаносого? В смысле, с ломаным носом?

— В общем, ни в какую не шло. Пока я его не познакомил с одним парнем, что хотел своё хорошее заведение открыть. Его тоже теснили, поставщиков подговаривали, в банках шептали, пытались репутацию испортить. Но парень пробивной, выкрутился. И грог взял, хорошо этот настоящий грог пошёл. Ох, как потом те кроты близорукие шипели, эх.

Красный рассмеялся радостно и мстительно.

— Так и выходит. Если репутации нет, то пусть у тебя хоть всё уже работает, и карманы от золота рвутся, с тобой через губу говорят, если вообще говорят. Оно понятно, где-то даже хорошо, ведь если репутация есть, даже если в карманах пусто, тебе умные гоблины всегда помогут. Ты-то выкрутишься, а потом не забудешь, кто тебе помог, и тоже руку не побрезгуешь протянуть. Но если новый кто приходит — ох и трудно даже шаг сделать.

Хм, вообще я несколько о другом говорил, но Биттер по-своему прав. Как-нибудь потом подумаю на тему логики действий капиталистов, известных мне, на примере капиталистов-гоблинов.

В лагере нашего появления ждали, никакого удивления или суматохи. Оружие сдавать не требовали, услужливые остроухие пригласили в центральную палатку, самую роскошную. Ванесса отдёрнула передо мной полог, открывая проход. Не приступ услужливости, проверка, не прилетит ли изнутри чего-нибудь несовместимого с жизнью. Всё спокойно, входим. Четвёрка князей и два эльфа почтенного возраста. Сидят за большим столом, лица невозмутимые, почти. Разодеты красиво, но это даже упоминания не стоит. Среагировали на Биттера, но не удивлением, а удовлетворённым одобрением. Хм, значит, с Нэру уже разговаривали. Это даже хорошо, первое впечатление я на них уже произвёл. Садимся за стол.

— Господа, — обвожу всех взглядом и предлагаю, на правах хозяев, представиться.

— Кронлорд Арантир, — обращается ко мне центральный князь.

Даже на фоне собратьев он выглядит холёным и породистым. Всё то, что есть у князей, выкручено на максимум, внешний вид, движения, одежда.

— Я десница Схеашия, князь Вевех.

Признаюсь, я даже мысленно присвистнул. Да, десница, возможно, не совсем точный перевод, но основной смысл передаёт. Предо мной второй человек, в смысле князь, во всём «царстве». Лично прибыл, демонстрируя, насколько для князей важно разобраться со мной. Для максимального пафоса не хватает только сенешаля, который бы представил своего господина, но у них вроде такое не принято.

— От лица всех граждан Союза приветствую вас, князь, — киваю.

— Очень рад, что господин Биттер тоже присутствует, — Вевех скользнул взглядом по коротышке и снова сосредоточил взгляд на мне. — Скажите, кронлорд, что за странное название? Союз. Союз кого?

Абстрактный вопрос? Он спрашивает не о портале, не о гоблинах, не о моих разговорах с Нэру, даже не о джунглях, если они связали меня и джунгли, что не факт. Вопрос о названии. Хочет меня прощупать, что ли?

— Ваше государство называется Схеаши, верно?

Вевех промолчал, лишь кивнув.

— Какое происхождение у этого названия?

— Потомки Схеаши правят тысячу двести лет, передавая правление от отца к сыну. Это земля принадлежит нам больше тысячелетия, и все, кто на ней живут, тоже.