Эволюционер из трущоб. Том 14 (СИ) - Панарин Антон

— Из аномальной зоны вернулся отряд, зараженный червями, после чего в городе началась настоящая резня. Пришлось создать карантинную зону, а после выжечь в ней всё, — вступила в разговор Мария.

Так вот причина их усталого вида. Они спалили кучу своих подданных и теперь не могут спать по ночам? Понимаю. Я бы тоже страдал от мук совести.

— Не переживайте. Скоро я разберусь с Королём Червей, и тогда вы сможете спать спокойно.

Услышав мои слова, Мария едва заметно усмехнулась, будто я нёс какую-то чепуху. Слева остановился новый автомобиль, из которого вывалился толстый мужчина в шёлковом сюртуке. Пот лоснился у него на висках, улыбка сверкала серебряными зубами. Он подошел к нам и обнял Титова, как родного брата.

— Дмитрий Антонович! Ха-ха! Друг мой! — пропел он, и сально зыркнул на Марию. — И красавица здесь? Идёмте, познакомлю вас с семьёй. Там и Васенька приехал, знаешь, как он вымахал с вашей последней встречи? Настоящий жених!

— Прошу прощения, Михаил Даниилович, — шепнул Титов, разводя руками. — Дела светские. Сами понимаете.

Я освободил ему путь, едва заметно кивнув.

— Встретимся внутри.

Мария прошла мимо, взглянув на меня холодно, оценивающе. Раньше она так не смотрела. Раньше её улыбка была лучезарной, сейчас скорее издевательской. Может, проблема в том, что Титов решил выдать её замуж если не за меня, то за сына того толстяка? Поэтому Маша и злится? Ай, к чёрту эти мысли! Чужая душа — потёмки, а душа молодой девы и подавно.

Ко мне подошел статный мужчина с армейской выправкой и наушником в ухе.

— Михаил Даниилович, прошу за мной, — сказал он, указав в сторону арки, стоящей в отдалении.

Вдалеке звучала музыка, а я стоял на проходной, через которую проводили лишь абсолютов. Стандартная проверка, которая таковой не являлась. У меня изъяли всё, кроме артефактного меча, да и его оставили лишь потому, что с его помощью Император мог подавить мою волю. Точнее, они думали, что Император может осуществить подобное.

У меня забрали пространственные кольца, после вышел менталист и проверил мой разум, на случай, если мне промыли мозги. Ничего не обнаружив, он ушел, а его место занял гвардеец с металлоискателем.

— Михаил Даниилович, разведите руки в стороны, пожалуйста.

Я тяжело вздохнул, но выполнил требование. Металлоискатель запищал дважды. Первый раз, когда наткнулся на пряжку ремня, второй — когда встретил меч на перевязи.

— Всё в порядке, проходите, — сказал боец, указав на дверь, ведущую во дворец.

Мраморные ступени сияли в свете ламп, словно приглашали в мир роскоши и интриг. Сквозь высокие окна струился золотистый свет закатного солнца, бросая блики на доспехи стражи. Пройдя по длинному коридору, я остановился у массивной двери и потянул её на себя.

Тишина мгновенно сменилась какофонией: звон бокалов, музыка струнного оркестра, приглушённый смех и шелест платьев. Воздух был наполнен ароматом вина, благовоний и воска. Не знаю, в чём красота, но люстра была не электрической, а свечной. Тысячи свечей пылали над головой, угрожая рухнуть с высоты и сделать какой-нибудь красотке стрижку-вспышку.

Я почти физически ощущал недоверие и любопытство десятков взглядов, обращённых на меня. Пол из чёрного камня отражал порхающие туда-сюда силуэты с кривыми усмешками. Аристократы сбились в группы, словно бараны на пастбище. Они переговаривались, шептались. Их взгляды настороженно оценивали меня, пытаясь понять, стану ли я игрушкой в их руках или нет?

Каждый здесь знал: этот вечер войдёт в историю. Однако никто не мог предугадать, как именно он завершится.

Я заметил, как князь Водопьянов вошел через парадный вход, сверкая лысиной. От этого вида я моментально прыснул со смеху, а ещё возмутился. Его, значит, пропустили через главный ход, а меня заставили проходить тщательный досмотр? Что ж, этот жест красноречивее любых нравоучений от Императора. Ясно как белый день, он мне не доверяет.

Слева к Водопьянову подошел князь Шереметев, с каменным лицом он молча остановился и стал наблюдать, как молодые барышни перешёптывались, бросая на меня взгляды, полные смеси страха и восхищения. Я встретился с Шереметевым взглядом, и тот коротко кивнул, приветствуя меня, я ответил тем же.

На меня снова накатила неясная тревога. Аристократы фальшиво улыбались, у некоторых гостей были стеклянные глаза, некоторые дамы синхронно смеялись без всякой причины. Моё сердце сжалось от мысли: а что если Король Червей управляет ими?

Оркестр заиграл торжественнее, и двери на верхнем балконе распахнулись. В зал вошёл Император Иван Васильевич Романов. Величественный, но с холодной тенью в глазах. Рядом с ним невеста в белоснежном платье, украшенном драгоценными камнями. Она сверкала так, что глаза резало. Невеста держала Императора под руку, а её улыбка выглядывала из-под опущенной фаты.

Толпа склонилась в поклоне. Я тоже слегка наклонил голову, но сделал это так, чтобы иметь возможность наблюдать за гостями. Если Король Червей действительно сделал свой ход, то сегодняшняя свадьба и правда может стать поминками. Я почувствовал, как пальцы невольно легли на рукоять меча. Который я едва не пустил в дело.

Пожарский вывалился из людского моря, как выброшенная на берег рыба. Да, глаза у него сейчас были похожи на рыбьи. Так же выпучены, ртом хватает воздух и, судя по перегару, он успел выполнить моё указание и опрокинул пару бокалов. Может даже пару десятков бокалов. Он остановился слева от меня, будто пришвартовался к надёжной гавани.

— Я же говорил, что это плохая идея, — зашептал он с паническими нотками в голосе. — Какая-то баба меня хотела утащить танцевать, пришлось ей нахамить. Но она не отстала, вон, смотри. Стоит, ручкой машет, глазки строит.

Я посмотрел в сторону красавицы, соблазнявшей старшину, и должен сказать, что бюст у неё был столь внушительным, что им можно было с лёгкостью проломить кому-нибудь голову. О боги, как она вообще ходит с такой ношей? Но да, на лицо она не слишком приятна: мужественный подбородок, усики и косоглазие. Хотя раньше Огнёв этого бы и не заметил, сосредоточив свой взор на наливных арбузиках.

— Забудь про неё, — отмахнулся я. — Просто пей, ешь и веди себя как засранец. И убери с морды вот это растерянное выражение лица. Ты тот, кто прогибает весь мир под себя, а не перепуганный щенок.

— Ага. Прогибает. Понял, — кивнул старшина, и я толкнул его плечом.

— Лучше посмотри на двенадцать часов. Графиня Соболева. Её муж покончил с жизнью из-за долгов. Теперь она ищет богатого спонсора. Ты богат, она красива. Намёк понял?

Пожарский, он же Огнёв, зыркнул в указанную сторону и сально улыбнулся. Видать, графиня пришлась ему по вкусу.

— Мама, не жди меня. Буду поздно, — широко улыбнувшись, произнёс Пожарский и отправился на охоту.

Хотя какая, к чёрту, охота? Для абсолюта тут не охотничьи угодья, а столовая. Причём непонятно, кто именно здесь еда: красотки, стреляющие глазками, или сам абсолют, чьим влиянием желают воспользоваться решительно все присутствующие?

Я перевёл взгляд налево и расплылся в радостной улыбке. Князь Водопьянов, расправив плечи, шагал через толпу, расступающуюся в стороны. Рядом шагала Венера. Она была настолько прекрасна, что у меня даже дыхание перехватило на мгновение. Венера заметила меня и помахала одними пальчиками.

Аристократы же пялились на князя и его дочь в упор, а стоило взгляду Водопьянова скользнуть на них, те тут же отводили глаза. Позади меня послышался насмешливый голос старухи «Слава о шикарной причёске Водопьянова пережила саму причёску». И мне внезапно стало даже жаль князя. Если он перестанет мешать нам с Венерой, я, пожалуй, верну ему волосы. Но это не точно.

Не теряя времени, я двинул им наперерез. Преградив дорогу князю, я посмотрел на его сияющую лысину и сказал:

— Игнат Борисович, вы выглядите блестяще.

Венера прикрыла рот ладонью, но смех всё равно сорвался с её уст. У Водопьянова тут же заиграли желваки, а на лбу вздулись вены. Он подошел ко мне вплотную, тенью заслонил свет и склонился к самому уху.