Легенда о Белом Тигре (СИ) - Алферов Екатерина

Дни складывались в недели. Жизнь в деревне постепенно возвращалась к привычному ритму, хотя и с некоторыми изменениями. Охотники теперь всегда ходили в лес группами, вооружённые клинками со звёздным металлом. Каждый вечер на краю деревни зажигали костры с особыми травами, которые, по словам Лао Вэня, отпугивали скверну, а местный жрец развесил на специальных столбах бумажки со странными знаками, которые вызывали у меня недоумение. Как может какая-то бумага отпугнуть мерзость? Впрочем, иногда мне казалось, что это было больше для успокоения людей, поэтому я не вмешивался в эти странные человеческие обычаи, разве что обнюхал одну бумажку, но ничего не обнаружил. В ней не было даже крупицы ци…

Я регулярно патрулировал окрестности, особенно по ночам, когда мои звериные чувства были наиболее острыми. Несколько раз находил следы скверны — отдельных тварей, похожих на волков или кабанов, искажённых тёмной энергией. Уничтожал их, прежде чем они успевали приблизиться к деревне.

Жители стали воспринимать мои ночные выходы как должное. Иногда, возвращаясь на рассвете, я находил у порога дома Лао Вэня небольшие подношения — корзинку с едой, флягу с вином, букетик полевых цветов. Молчаливые знаки благодарности от тех, кого я защищал.

С каждым днём мои силы росли. Культивация прогрессировала, третья звезда укрепилась и — наконец-то! — почти через месяц от спасения Ли Яна, начала подпитывать четвёртую, пока ещё тусклую, но определённо формирующуюся. Соединение звёздного металла с моим телом продолжалось — небольшие кусочки, которые я тайно поглощал, усиливали мои кости, делали когти острее, а рефлексы — быстрее.

Я поглотил практически весь металл, что добыл в шахтах, и раздумывал не сходить ли мне ещё, но я был постоянно занят и никак не мог улучить времени, поэтому решил отложить пока поход.

— Скоро ты достигнешь следующего уровня культивации, — заметил Лао Вэнь, наблюдая за моей медитацией. — Трёхзвёздный культиватор — это уже серьёзная сила. Когда я был молод, я видел таких в императорской гвардии.

— Ты тоже был культиватором? — спросил я, удивлённый этим откровением.

Старый лекарь слабо улыбнулся:

— В юности я достиг первой звезды. Недостаточно, чтобы считаться настоящим культиватором, но достаточно, чтобы понимать основы. Потом я решил сосредоточиться на целительстве — это был мой талант, моё призвание. Я и сейчас кое-что могу, но годы берут своё…

— И ты не жалеешь о выборе?

— Нет, — твёрдо ответил он. — Не каждому суждено быть великим воином или могущественным магом. Иногда величие в том, чтобы найти своё место и делать то, что получается лучше всего. Для меня это было искусство лечения. Мой путь спасать и защищать — это собирать травы и создавать лекарства.

Я задумался над его словами. Что было моим настоящим призванием? Быть воином, защитником? Или что-то иное? Должен ли я вспомнить себя былого, или лучше оставить утерянное там, где потерял?

— А что насчёт меня? — спросил я. — Можешь дать мне совет?

Лао Вэнь внимательно посмотрел на меня:

— Просто делай то, что считаешь нужным. В тебе нет зла, поэтому как ты пройдёшь свой путь — решать только тебе.

Его слова принесли небольшое облегчение. Возможно, это было единственно верное решение. Не трястись над прошлым, не гнаться за будущим. Я должен быть собой, собой настоящим, просто Бай Ли.

Однажды вечером, когда мы с Сяо Юй возвращались вечером домой, я из кузницы, а она — с рынка, где закупала припасы, она неожиданно спросила:

— Скажи, братец Бай Ли… когда придут имперские чиновники, ты уйдёшь с ними?

Я удивлённо посмотрел на неё. Девушка избегала моего взгляда, сосредоточенно поправляя корзину с овощами на сгибе локтя.

— Почему ты спрашиваешь?

— Просто… — она запнулась. — Люди говорят, что имперские культиваторы заберут тебя в столицу. Что такому, как ты, не место в маленькой деревне.

В её голосе сквозила грусть, которую она пыталась скрыть. За эти месяцы мы с Сяо Юй стали близкими друзьями, я бы мог назвать её младшей сестрой.

— Я очень благодарен вам с дедушкой, — честно сказал я. — Вы приютили меня. Здесь… мой дом. По крайней мере, единственный, который я помню.

Она подняла глаза, в которых мелькнула надежда:

— Правда?

— Правда, — подтвердил я. — Но выбор может быть не за мной. Если имперские чиновники решат, что я должен покинуть деревню и служить в столице…

— Ты можешь отказаться! — горячо воскликнула она. — Ты же… сильный. Они не смогут заставить тебя силой, верно?

Как раз они-то и могут. Императору служат лучшие таланты. Говорят, что он повелевает двумя Небесными Монархами, а также может призвать из дзяньху своих союзников, основателей сект и кланов. Впрочем, трёхзвёздочному Земному Страннику хватит и одной оплеухи от Земного Странника на самом пике. Я буду лететь аж до самой своей горы Туманов…

Я только вздохнул, не зная, как объяснить политические реалии мира, в котором мы жили. Противостоять воле императора — значит стать преступником, врагом государства. Это поставило бы под угрозу не только меня, но и всю деревню, всех, кто помогал мне.

— Не всё так просто, сестрёнка Юй, — мягко сказал я. — Но даже если придётся уйти, то обязательно вернусь.

Она слабо улыбнулась, но в её глазах я видел понимание. Она была дочерью этого мира, со всеми его неписаными правилами, жёсткой иерархией и правом сильного. Она знала, что воля простого человека мало что значит перед лицом императорской власти.

— Братец Ли, мы будем с дедушкой ждать тебя, — просто сказала она. — Сколько потребуется.

Эти слова тронули меня глубже, чем я ожидал. За месяцы, проведённые в деревне, я привязался к Сяо Юй сильнее, чем осознавал. Её доброта и хорошее отношение… всё это стало важной частью моей новой жизни. Возможно, во многом благодаря ей, я осознал себя человеком.

Но была и другая привязанность, о которой я старался не думать слишком много. Сяо Хэ, молодой подмастерье кузнеца, тоже питал чувства к внучке лекаря. Я видел это в его взглядах, слышал в голосе, когда он говорил с ней. И, что важнее, я видел, как она отвечает на эти чувства — робкими улыбками, лёгким румянцем на щеках. Молодой кузнец стал чаще наведываться в гости, ужинать с нами, вести беседы с Сяо Юй. И, даже ужасно стесняясь, дарить ей маленькие подарки. Я старался в это не лезть, просто уходил медитировать или обходить деревню дозором.

Третий — лишний, кто бы что ни говорил.

Они подходили друг другу: оба добрые, оба заботливые, оба родились в этой деревне и росли среди знакомых традиций и обычаев. У них могло быть будущее, которого, возможно, никогда не будет у меня — простое человеческое счастье, дом, семья и дети.

Эти мысли вызывали странную боль где-то в груди. Зверь внутри меня протестовал, считая Сяо Юй частью своего клана. Но человеческая половина понимала: иногда истинная забота означает отпустить, дать свободу.

— Сяо Хэ — хороший человек, — неожиданно сказал я. — Храбрый, умный, преданный и добрый. Он будет хорошим мужем.

Сяо Юй удивлённо посмотрела на меня, её щёки покрылись румянцем.

— Причём тут Сяо Хэ? — спросила она, хотя по её глазам я видел, что она прекрасно поняла.

— Просто говорю, — я пожал плечами. — Он много работает, помогает деревне. Староста Чжао дал ему небольшой участок земли в благодарность за помощь с металлом. Когда шахта пойдёт в разработку, у него будет больше денег. А ещё он строит там дом.

— И что?

— Большой дом. Слишком большой для одного.

Она фыркнула, но не сердито:

— Ты теперь сват? Не ожидала такого брата Ли.

— Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, — честно сказал я. — А у меня будет повод возвращаться сюда, надо же навестить племянников.

Сяо Юй вспыхнула, остановилась и воскликнула:

— Бай Ли! Ты несносный!!!

Она попыталась было огреть меня корзинкой, но я со смешком увернулся. Её щёки пылали, а в глазах сверкали озорные искры. Такой я Сяо Юй ещё не видел.