Урожай Смерти (СИ) - Магнус Гэвин

Травница низко поклонилась, безошибочно узнав в нём волшебника по форме одежде.

– Наставница никогда не говорила, что есть школы мастеров, где носят черное. – с некоторой растерянностью и легким любопытством в голосе сказала она. – Я думала, это траурные одеяния…

– Черное означает смерть. – машинально ответил Этериас. – Черное одеяние - знак адепта или мастера смерти. Это боевая школа… Появилась относительно недавно.

В глазах девушки мелькнула легкая грусть, прежде чем она встрепенулась и задала следующий вопрос:

– Чем я могу вам помочь, мастер…

– Этериас. – с легкой отрешенностью ответил волшебник.

Обычно он назывался другим именем, но здесь, в глуши… Несмотря на всё свои текущие знания о реальном мироустройстве, верховный иерарх всё ещё ненавидел ложь и старался прибегать к ней как можно реже.

– Мастер Этериас. – послушно повторила травница, даже не узнав одно из самых известных имен в королевствах.

– Я хотел бы узнать всё, что ты помнишь о рыцаре-страннике, что проезжал через эту деревню лет десять назад или около того. – спокойным, ничуть не намекающим на важность разговора тоном, спросил Этериас, держа на лице каменную маску.

– Сэр Горд? Да, я помню его. – легко улыбнулась девушка. – Наставница выхаживала его несколько дней: он спустился с гор и рухнул без сознания с крайней степенью истощения. Я до сих пор не знаю, что можно вызвать такое - может, какие-то воинские приемы… Но я всего лишь простая травница, куда мне. – развела руками деревенская знахарка. Но, к сожалению, не могу вам рассказать много. Надолго он у нас не задержался - отъелся, отдохнул, пришел в себя, взял в ученики сына нашего кузнеца и убыл. По дороге от нас, правда, убил какую-то редкую и страшную тварь, из-за которой люди в соседнем лесу постоянно пропадали. Охотники притащили потом её тело: похоже на человеческое, но обросшее шерстью, мускулистое, гротескное… Мы сожгли его потом.

Этериас внимательно выслушал описание, задав пару уточняющих вопросов.

– Загонщик. – задумчиво протянул он. – Редкая обезьяноподобная тварь, похоже, старая и северного подвида. Опасная тварь, напав ночью из засады, может и целый отряд положить. Без мастера-боевика на таких редко ходят…

– Вам виднее, мастер. – пожала плечами травница. – Но с тех пор у нас здесь поспокойнее стало, это точно.

Иерарх уже не слушал её, впав в глубокую задумчивость. Итак, его враг был здесь, направление он вычислил правильно. Тварь в горах ранила его - но до ближайшей деревни тот дошел, оклемался, и поработал по специальности, занявшись охотой на ближайшего территориального хищника. Ничего такого, что выбивалось бы из картины жизни молодого странника, что должен, вернувшись, рассказать о своих приключениях и подвигах.

Смущало его другое - ученик. Традиции наставничества были стары, как сам мир, и глубоко пронизывали всё общество королевств. В любом королевстве и любом ремесле ученик зачастую был для мастера ненамного хуже сына - а иногда и лучше. Им передавали дела и инструменты, навыки, саму суть жизни. Воспитание ученика - это своего рода рубикон, когда опытный и умудренный сединами человек становился не просто мужчиной - патриархом, старейшиной, уважаемым и почитаемым. И чём больше учеников он умел воспитать, тем больше такого человека уважали: ибо так текла сама кровь королевств, обновляясь и закаляясь.

Сэр Кадоган, что был наставником его врага, был легендарной фигурой отнюдь не только благодаря своим подвигам. Он был вхож даже к королям именно потому, что воспитал длинную плеяду по-настоящему великих рыцарей.

Этериас устало потер виски, не находя ответа на свои вопросы. Первый ученик - это очень важное событие для любого мужчины, и Горд не мог об этом не знать. Он взял его, будучи чрезвычайно молодым, а значит, был уверен в своих силах - и это совсем не типично для того, кто сама едва закончил обучение и расстался с наставником всего пару месяцев назад. Но что случилось с сыном кузнеца? Ни один соглядатай церкви или короля Ренегона никогда не доносил ему о том, что у молодого рыцаря когда-то имелся ученик-оруженосец. Позже, уже во время войны, состоявшийся повелитель смерти, конечно, выделял из своего личного культа понравившихся ему культистов - но это явно не были его первые ученики.

Некоторые поговаривали, что первым учеником Горда является признанный лидер культа и его вернейший слуга - Улос.

Но его никто и никогда не видел молодым - он словно возник рядом со своим патроном, уже будучи глубоким стариком. Был ли первый ученик Горда жив? Если да, то как он стал стариком? Могли ли некоторые практики и эксперименты искусства смерти привести к тому, что молодой юноша превратилась в старца? Этериас никогда не слышал о подобном, но логично предположить, что если магия может замедлить старение, то и ускорить может. Подобное никому не нужно - но не является невозможным. Но сам Горд молод - и даже бессмертен, он ничуть не постарел за прошедшие десять лет, застыв в возрасте молодого мужчины, ровно как и он сам. Рыцарь, которому перевалило за тридцать, активно практикующий разрушительные для организма практики, определенно должен выглядеть совсем иначе… Он нашел ответы - но лишь те, что рождали больше вопросов. Проклятье! Ничего, пригодно к практике, ничего, что указывает на любые слабости.

Он вынырнул из мысли, уловив тончайшее движение силы жизни, и поймал на себе брошенный украдкой, печальный и слегка тоскливый взгляд травницы, что неспешно готовила какой-то отвар для гостя, и его мысли свернули на другой направление.

Если ты не можешь извести своего врага, сперва лиши его союзников. Сопротивление, которое он возглавляет, затаилось, будучи в меньшинстве. Большинство верных альянсу магов погибли, или дали клятву больше не сражаться против новоявленного владыки королевств. Орден стихий, полностью ему подвластный, вместе с культом смерти, активно вербует и воспитывает новых членов. Мертвый легионы бдят, делая бесполезной любую армию. Он нашел способ воспитывать боевых магов быстро, сумел найти возможность обучить боевой магии любого - но обычный человек просто не обладает достаточным запасом сил, да и опыт не берется из ниоткуда. Хорошо, если десяток подготовленных армейских магов в самоубийственной атаке смогут проломить щиты одного мастера старой школы - уже будет успехом…

У них ещё достаточно поддержки в народе, чтобы поднять на борьбе пару миллионов - но это всё равно будет бессмысленная бойня. С другой же стороны… Этериас окинул цепким, оценивающим взглядом травницу, заставив ту замереть.

Он принадлежал к элите, к лучшим воспитанникам монастырей церкви. Мастера королевств были особым сословием, высшей кастой. Они отбирали лучших из лучших - только тех, кто мог силой своего дара ненароком навредить окружающим или самому себе. Но сколько было таких, как она? Деревенских травниц, знахарей, мелких аристократов, которые были слишком слабы для настоящего обучения? Знания о магии не раздавались направо и налево. На то даже были прямые запреты - традиционно считалось, что учить великому искусству надо лишь своих личных учеников, да и причины на то были - неумелое обращение с мистическими искусствами часто приводит к беде. Какие-то крохи, конечно, просачивались к высшей аристократии, но на это иерархи всегда смотрели на это сквозь пальцы - платой за это была предельная лояльность к мастерам.

Слабосильные одаренные почти не участвовали в войне, а их наверняка было заметно больше, чем нормальных мастеров. Можно было бы собрать целую небольшую армию, заплатив ей знаниями - во многом именно так культ смерти и набирал себе своих лучших последователей, обещая им путь к силе и бессмертие. Что мешает ему повторить этот путь?

Но это значило сломать старые пути. Такие волшебники никогда не станут настоящими мастерами. Тысячи получат возможность пользоваться магией - но это станет началом деградации истинного искусства, утратой настоящего понимания, что взращивается десятилетия… Имеет ли право он принимать это решение? Но с другой стороны, что значат старые пути, когда миру, что он знал, приходит конец?