Я один вижу подсказки 6 (СИ) - "Son"

И вот он, человек, которым она всегда восхищалась, которого искала всё это время, лежал здесь.

— БИНКО, ОЧНИСЬ! ТЫ СЛЫШИШЬ МЕНЯ?!

Лета даже не заметила, как начала кричать. Горло сжалось от боли, голос охрип от надрыва. Её крик был таким громким, что она сама не узнала себя.

Отчаяние полностью овладело её разумом. Лета кричала снова и снова, умоляя брата отозваться, показать хоть малейший признак жизни. Только фигура оставалась неподвижной, никак не реагируя на её голос.

— Он тебя не услышит.

— Почему? — Лета обернулась, её голос дрожал.

— Ты что, дура? Потому что он мёртв, — ответил Тьмо так, будто рассказывал неудачный анекдот, едва сдерживая ухмылку.

— Как… мёртв?

— Этот парень возомнил о себе слишком много. Если бы он был послушным… — Тьмо пожал плечами. — Он решил, что сможет сбежать и позвать на помощь. Но так дела не делаются. Я нашёл его и убил.

— Что? — Лета не могла поверить в услышанное, её разум отказывался принимать это.

Впрочем, она не успела ничего сказать. Тьмо рывком швырнул её на землю. Лета упала на бок, словно сломанная кукла. Нет, даже у рыбы, выброшенной на берег, есть шанс допрыгать до воды. А у неё не было никакого.

Она замерла. То, что произошло дальше, навсегда осталось в её памяти, как ожог.

Тьмо подошёл к безжизненному телу брата. Одним движением он отделил голову от тела и поднял её, словно это был всего лишь трофей. Погладив её, как домашнего питомца, он холодно добавил:

— Видишь? Теперь он выглядит послушным.

Рыдания вырвались из её груди. Лета не могла этого понять.

«Как так?!»

Это было слишком внезапно. Слишком болезненно. Брат был мёртв. И ничего нельзя было с этим сделать. Он погиб от рук дикаря, настоящего чудовища. А у неё не было сил ни защититься, ни отомстить. Единственное, о чём она могла думать, было дыра.

«Мне нужно спрыгнуть туда!»

Тьмо смотрел на девушку и улыбался. На самом деле он наслаждался этим моментом. А почему бы и нет? Развлечений у него давно не было — ни игр, ни общения. По сути, это был первый случай за долгое время, когда он встретился с людьми. Всё остальное время он прятался. Поэтому сейчас Тьмо проявлял необычную сговорчивость.

— Хочешь умереть?

— Да.

— Нет, ты не умрёшь.

Тьмо сел на камень, не выпуская из рук голову Бинко.

— Ты присоединишься к культу.

Лета молчала, хотя знала, о ком идет речь.

— НИ ЗА ЧТО!

— Это ты сейчас так говоришь. Когда-то я был таким же, — продолжил он. — Меня звали иначе, выглядел я по-другому. Меня называли гением.

Лета не поверила ни единому слову.

— Только быть гением не всегда хорошо, — невозмутимо добавил Тьмо. — Ты привлекаешь слишком много внимания. Меня, например, выкрали прямо из моей спальни.

— Что?

— Да, выкрали, — повторил он, словно это была незначительная деталь. — И сделали рабом Тьмы.

Культ Падших часто занимался подобным. Он был в разы меньше Школы Трёхглавого Дракона — в десятки, а может, и в сотню раз. Их деятельность была вне закона, поскольку их методы считались омерзительными.

Только в одном им не было равных — они мастерски владели искусством рабских меток, печатей и практик. Особенно легко им удавалось поработить тех, кто не владел Шинсу. Это было проще, чем могло показаться на первый взгляд.

Поэтому и говорят: «Только владение Шинсу делает тебя по-настоящему свободным».

Тьмо говорил долго. Это было не пять минут, не час и даже не два. Он рассказывал Лете всё, что накопилось у него за годы. Она слушала, хотя её глаза покраснели и опухли от слёз. Говорить в ответ она не могла — горло болело от криков. Впрочем, дикаря это не волновало. Ему было безразлично её состояние.

— Когда я отучился полгода, у нас был лагерь, — начал он рассказывать. — Это что-то вроде Двора Основ, только без тренировок. Там преподавал учитель Культа, обучая нас быть шпионами.

Тьмо объяснил, что Культ Падших действует, как сорока: похищает учеников и отправляет их учиться в другие школы. Настоящие же тренировки он прошёл только в Школе Трёхглавого Дракона.

— Я даже прошёл Двор Основ, — с гордостью добавил он. — Дошёл до следующей стадии, получил свою технику. Я был так близок к своей мечте.

У Тьмо тоже была мечта. Когда-то он был молодым юношей с горящими глазами.

— Только я оказался неосторожен, и меня начали подозревать, — произнёс он с горечью, сплюнув на землю. — Всё из-за той девчонки. Она предала меня!

Тьмо машинально потянулся к правому уху — к тому месту, где его уже не было. Двадцать лет назад ему пришлось инсценировать свою смерть. Это было сделано в спешке: он отрезал ухо и скрылся в шахтах. Однако, по его словам, это была малая цена за спасение.

Это ухо ничего не значило для Тьмо. Настоящей проблемой было отсутствие ресурсов для культивации. Здесь, в шахтах, не было ничего, кроме кровавого камня, но даже он был бесполезен — поглощать его напрямую было невозможно. С каждым годом Тьмо становился всё более отчаянным.

Его связь с Культом оставалась неизменной. Они держали его здесь специально. Выбор этой пещеры не был случайным — она была выбрана для удобного случая, который так и не наступал.

Если бы не их приказ, Тьмо давно бы сам спрыгнул в подземную реку. В каком-то смысле, эта дыра предназначалась не для Леты, а для него самого.

Он смотрел на девушку и думал: «Когда-нибудь я это сделаю… Может, сегодня?»

Его размышления прервал тонкий писк. Тьмо поднялся. Лета, наблюдая за ним, пыталась понять, что он задумал.

— Полежи пока тут. Мне нужно сходить за твоими друзьями.

— Что? Зачем тебе это?

Её охватил страх: одно дело — она сама, но ведь ещё были другие люди.

— А ты думала, что я пришёл за тобой? — Тьмо хмыкнул. — Тебя сюда просто выманило письмо брата. На самом деле моя цель — жирная «крыса».

— Что?

— Ты не моя главная цель, — сухо добавил он.

На самом деле Тьмо и сам не верил в эти слова. Однако Культ активизировался ради одного человека настолько, что поднял троих шпионов, скрытых в школе, для этой операции.

«У меня больше нет права на ошибку. Мне нужно выполнить эту работу».

***

Когда я открыл глаза, то сильно удивился.

Что за?

Меня волокли по земле. Опять. Уже второй раз на этом испытании. К счастью, на спине был рюкзак, поэтому я не чувствовал особого дискомфорта, за исключением раздражающего шаркающего звука.

Однако унывать я не собирался. Напротив, это даже казалось мне забавным. Почему? Это уже третье испытание, через которое я прохожу. Я многое пережил и постепенно привыкаю к таким ситуациям. Скоро, кажется, у меня выработается своего рода иммунитет. Это и называется стать закалённой сталью.

Я повернул голову и встретился взглядом с Далемиром. Ему, похоже, было куда менее комфортно, чем мне. Если я чувствовал себя на рюкзаке почти как на перине, то его тащили параллельно со мной, и это явно ему не нравилось. Цепи сковывали его руки и ноги, а голова раз за разом ударялась о камни.

Я довольно улыбнулся и произнёс:

— Привет. Как дела?

Далемир явно не разделял моего настроения.

— Ты что, спятил? Разве ты не видишь, что нас схватил какой-то маньяк?!

— Это точно, — согласился я. — Мерзкая штука. И ещё твой друг нас кинул. Вот так вот.

О Елохе Далемир ничего не сказал. Видимо, не нашлось, что ответить. Одно было ясно: если бы у Далемира появилась возможность убить Елоха, он бы ею обязательно воспользовался.

Тем временем существо, которое тащило нас, углублялось всё дальше и дальше. Хотя, если честно, это не казалось долгим. Мы словно зашли в соседнюю пещеру, прошли через пару секретных проходов — и вот, мы уже в его логове.

Первое, что я заметил, — Лета. Причём не только я, но и Далемир. Он даже на миг забыл о боли и выкрикнул её имя.

— ЛЕТА!

Однако девушке было всё равно. Точнее, у неё были дела поважнее. Она сидела на противоположной стороне пещеры, такая же грязная, как и мы. По её щекам текли слёзы, конечно же, из-за брата. Было видно, что она лежала на его холодном теле — нет большей трагедии для любящей сестры, чем потерять брата.