Опасная любовь командора (СИ) - Муратова Ульяна

Кеммер твёрдо решил предложить Адели брак. Правда, с условием.

Ирвен получил у тёти схему проклятия, наложенного на Болларов, и Кеммер вынужден был признать: он понятия не имел, как такое можно снять. Они с братом потратили не один десяток часов в поисках решения, но так ничего и не придумали.

Тогда решили зайти с другой стороны. Смириться с тем, что проклятие всё же подействует, и бороться не с ним, а с последствиями…

С помощью ритуала слияния, например.

Его проводили очень редко, потому что он был крайне опасен для обоих магов, разделяющих печать слияния. Смертельно опасен.

Зато он позволял впоследствии делиться друг с другом силой, что в других обстоятельствах можно провернуть лишь через накопитель. Единственные, кто умели отдавать силы напрямую — маги жизни, но этот талант был редок: им обладало всего несколько семей, включая Болларов.

Сам ритуал крайне болезнен, но против этого Кеммер не возражал. Боль не казалась такой уж великой ценой за его ошибку. Смерть — другое дело. Но они с Ирвеном прикинули, что шансы воскреснуть после подобного ритуала довольно велики — не один к двум, а скорее два к трём.

Кеммер абсолютно здоров, его тело останется неповреждённым, жрецы будут наготове…

Даже смерть лучше, чем обвинения в домогательствах или необходимость плясать под дудку Болларов. Зато для Адели рисков куда меньше, всё же она сильная целительница и маг жизни, ей, вероятнее всего, ритуал особого вреда не нанесёт. А если Кеммер погибнет в процессе, вряд ли она расстроится.

Для Адели в задуманном был и ещё один плюс — если бы она вышла за Кеммера замуж, заранее зная, что он погибнет, это выставило бы её в глазах общества убийцей. А так — можно сделать вид, что они рассчитывали на хороший исход, но не повезло.

После женитьбы жизнь Кеммера особо не изменится. Он всё так же будет пропадать в части, навещать Адель раз в пару месяцев. Не те отношения с женой, которых он бы хотел, но многие так живут, особенно аристократы.

Его собственные родители были настолько холодны друг к другу, что не разговаривали неделями и даже месяцами. Впрочем, это не помешало им завести столько детей.

После рождения Десара отец настаивал на других детях, но мать категорически отказалась. Когда Десару исполнилось десять, она сочла, что её супружеский и материнский долг исполнен, поэтому вернулась на Север, оставив младших сыновей с Блайнерами.

Кеммер поначалу злился на мать за то, что она их бросила, но с возрастом понял: она просто была очень несчастна в браке. Именно поэтому сам он женитьбы избегал. Не хотел повторения сценария. Однако если на одной чаше весов лежат небо и возможность делать любимое дело, то на вторую вполне можно кинуть неудачный брак с Боллар, и он не перевесит.

И разве не по-детски глупо мечтать о чём-то большем, чем простая сделка, если дело касается брака?

Всё равно основная часть жизни командора — служба, и до тех пор, пока существует Разлом, это не изменится.

Уже подъезжая к дому Адели, Кеммер вспомнил первую попытку опоить его приворотным зельем.

Амполина.

Не такая красивая, как Адель, но тоже очень даже привлекательная. Он толком не влюбился, однако был опасно близок к этому. Ему нравились её тёплая улыбка, доброта и образованность. Они редко виделись, но когда встречались, могли обсуждать всё на свете — от маголётов до политических памфлетов. Амполина всегда смотрела на него с восхищением, ожиданием и нежностью. Кеммер даже обкатывал мысль сделать ей предложение, считая заботливой и ласковой.

Но не успел.

В конце концов Амполина устала ждать шага с его стороны. Или же просто притворялась милой и душевной?

На пикнике в честь своего дня рождения Кеммер обустроил романтичное местечко, пригласил её присоединиться и предвкушал приятную ночь в очаровательной компании, но ошибся.

Ночь получилась… не особо приятной и романтичной, зато запоминающейся. Как только Кеммер почувствовал вкус зелья во рту, ринулся в ближайшие кусты. За ним последовала испуганная Амполина. Он был настолько зол на девушку, что предпочёл сначала нажраться ядовитых листьев бода, чтобы перебить действие зелья, а потом заблевать орешник, однако не позволил приворотному подействовать. Неожиданно оригинальное решение, если учесть, что подобные зелья способствуют усилению отнюдь не мозговой деятельности.

К счастью, на пикник приехал друг-целитель, и он помог Кеммеру вывести из организма остатки и яда, и зелья. Правда, приходится до сих пор выслушивать его шуточки на эту тему, а на последний день рождения Ячер прислал ящик с листьями бода с запиской «Поздравляю, ты опять постарел! Есть повод снова закусить кустами!» И зная друга, можно смело утверждать — традиция продолжится.

Кеммер мог публично объявить о преступлении Амполины, но не стал портить её репутацию. Она рыдала и умоляла простить. Клялась в любви и говорила, что всего лишь хотела подтолкнуть к браку.

Конечно, ни о каком браке речи больше не шло. Симпатия к Амполине испарилась без следа в тот самый момент, когда Кеммер осознал подлость её поступка. Ни извинения, ни подстроенные ею «случайные» встречи, ни длинные письма, которые он даже не читал, не смогли этого изменить. Глядя на неё, он ничего не чувствовал…

Тем удивительнее, что с Аделью всё происходило несколько иначе. Кеммер злился, испытывал досаду и сильнейшую вину, боль от предательства, но уж точно не был равнодушен. Именно с такой гремучей смесью в душе он и остановился у дома Болларов, и, видят боги, предпочёл бы не ощущать ничего.

Идя по стёршимся гранитным плитам подъездной дорожки, Кеммер осматривал старый запущенный сад Болларов. Затем — фасад огромного имения из потемневшего от времени камня. Оно пока не выглядело сильно обветшавшим, но взгляд уже цеплялся за облупившуюся краску оконных рам и ржавые петли парадных дверей.

Кеммер постучался, и вскоре одна из створок широко распахнулась, явив высокую кудрявую девушку с неприлично короткой стрижкой, одновременно и похожую на Адель, и кардинально отличающуюся от неё.

Девушка ухмыльнулась, выкинула вперёд левую руку, а затем громко щёлкнула пальцами практически у самого носа Кеммера. В воздухе вспыхнули голубоватые искры. Он инстинктивно отпрянул в сторону и тут же получил сокрушительный правый хук в челюсть. Перед глазами вспыхнули цветные пятна, лицо пронзило болью, он закрылся рукой и едва успел заблокировать удар с левой — кудрявая и не думала останавливаться!

На командора посыпался град удивительно мощных ударов, от которых он мог только закрываться — не бить же нобларину в ответ!

Кеммер так растерялся, что даже не сразу вспомнил про щит. Только когда небольшой кулак с хрустом сломал ему нос, он вслепую жахнул в ответ несколькими молниями — скорее чтобы отпугнуть, чем покалечить.

Бешеная девица лишь отпрыгнула в сторону, мотнула головой и снова ринулась в атаку, как дикая драконица! Командор наконец пришёл в себя — закрылся магическим щитом и ужалил бесноватую парочкой молний.

— Вы с ума сошли? Я пришёл к Адели! — прорычал он, уклоняясь от очередного выпада.

Боллар метнула в него сгусток магии, что прошил щит насквозь и впился в плечо. У Кеммера неожиданно отнялась рука, и он в шоке уставился на противницу — таких заклинаний он даже не знал!

— Кайра! Прекрати! — вылетела из дома Адель.

— Это Блайнер! — зло выплюнула её сестра.

— Это не тот Блайнер. Не Ирвен! — воскликнула Адель, подбегая к ним. — Просто похож!

На секунду все трое замерли у крыльца, яростно разглядывая друг друга.

Бешеная кудрявая девица поразила Кеммера до глубины души. Такая вполне могла служить на передовой, причём не обязательно в медицинском подразделении.

Он достал платок и вытер капающую из носа кровь. Если бы не боль, ему было бы смешно, что его так отделала девчонка лет на восемь младше. Надо рассказать Десару, он оценит.

До неприятного разговора дело ещё не дошло, а командор уже с разбитой рожей и препаршивейшим настроением!