Опасная любовь командора (СИ) - Муратова Ульяна

Происходящее сильно ударило по юной Моэре. Она подурнела, толком не ела, с трудом вставала с постели по вечерам, плакала из-за любой мелочи и напоминала выцветшее старое платье, по ошибке забытое на вешалке в шкафу среди ярких и красочных нарядов. Весь свет твердил, что она влюблена в Отральда и заставляет его на себе жениться, хотя это было максимально далеко от правды.

Новая дата свадьбы неумолимо приближалась, и Моэра захотела встретиться с Отральдом лично, чтобы переговорить с глазу на глаз. Она попросила жениха отменить помолвку и объяснила, что сама это сделать не в состоянии — двадцать пять лет назад голос женщины в вопросе брака практически не учитывали, да и в нынешнее время спрашивали далеко не каждую.

Отральд смотрел на невесту так, словно перед ним извивалась ядовитая змея. Он дал понять, что вынужден подчиняться своему отцу и как бы сильно ни презирал Моэру, всё равно женится на ней. А затем превратит её жизнь в кошмар и сведёт в могилу так быстро, как только получится, поэтому в её интересах сделать так, чтобы свадьба не состоялась.

После разговора с женихом Моэра едва могла дышать от ужаса. Уклончивые формулировки и тонкие, завуалированные намёки не могли служить доказательствами, но она была абсолютно уверена, что смысл угроз уловила верно.

Тогда Моэра пошла к старому Боллару и его попросила отменить помолвку. Патриарх лишь ответил, что мнения женщины никто не спрашивал… и не спросит, даже когда она войдёт в их семью. Ещё и пригрозил наказать её за неповиновение, как только она официально станет его невесткой.

Моэра так и не поняла, зачем главы рода так яростно настаивали на браке, который приносил лишь больше раздора. И зачем Отральд, действительно безумно любивший Вивиану, подчинялся своему отцу.

Решив взять судьбу в свои руки, Моэра продала несколько подаренных ей украшений и наняла частного детектива. Он выследил Боллара и за неделю до свадьбы подстроил всё так, что Моэра смогла застать Отральда на месте преступления — полуодетым в компании возлюбленной.

Всем известно, насколько порицаема измена и что за неё карают боги, но Отральд даже не устыдился. Он заявил, что для него существует только одна женщина — Вивиана. А Моэру назвал прилипчивой одержимой дурой и прошёлся по её внешности. И добавил, что даже если он женится на ней, она может и не мечтать о возможности лечь с ним в постель.

Это было так оскорбительно! Неужели Отральд искренне считал, что после всех унижений Моэра подпустит его к себе?!

Да, в начале знакомства и сразу после помолвки она хотела наладить контакт с будущим мужем и расположить его к себе, однако к моменту свадьбы Моэра ненавидела и Болларов, и даже своего отца так сильно, что скорее бы умерла, чем подчинилась их воле. Вот только у неё не было права разорвать помолвку, поэтому она поставила ультиматум. Либо Отральд отменит помолвку, либо она бросит его у алтаря.

Моэра всерьёз надеялась, что Боллар постарается избежать позора и одумается. Она также пошла к отцу и всё ему рассказала. Он снова отмахнулся, ответил, что после свадьбы Отральд не сможет изменять и постепенно у них всё наладится. А что до шашней с Вивианой Доус, так это удар по её репутации, а не по чести дочери.

Варден Блайнер добавил, что знает сотни примеров, когда поначалу молодожёны ненавидели друг друга, но потом обретали счастье в браке. Высмеял то, как сильно Моэра драматизировала ситуацию, и заставил выпить успокоительное, а потом пригрозил, что если дочь сорвёт свадьбу, он её выпорет и сошлёт в глухомань.

— Не знал, что дед мог быть настолько жесток, — кашлянул Кеммер.

— С возрастом он стал мягче. В том числе и потому, что увидел многие последствия своей жестокости и упёртости, — ласково ответила племяннику нобларина Местр.

Несмотря на ультиматум, встреча у алтаря всё же состоялась.

К тому моменту Моэра была настолько истощена, что любые эмоции просто выгорели. Она не чувствовала больше ничего — ни к отцу, ни к жениху.

Отральд на вопрос жреца о браке ответил согласием, а Моэра громко заявила, что не пойдёт замуж за изменника, и обвинила его в неверности. Отральд у алтаря поклялся, что не вступал с другой женщиной в интимную связь со дня помолвки, а невесту назвал сумасшедшей истеричкой.

Разразился дикий скандал.

Обе семьи сцепились прямо в храме, свара получилась отвратительная. Посыпались оскорбления и вызовы на дуэль, и всё это публично, при гостях.

Нобларина Местр тяжело вздохнула и грустно добавила:

— Однако Отральд явно был счастлив. Он зло торжествовал надо мной, упиваясь моим унижением. А по возвращении домой отец выпорол меня так, что я неделю не вставала с постели и надеялась, что умру. На тот момент мне казалось, что жизнь кончена...

Оба племянника слушали тётю с потрясёнными лицами. На их памяти дед никогда не поднимал руку на женщину!

— Молодость... — с горькой насмешкой протянула нобларина Местр. — Тогда случившееся казалось концом света. Словно разверзся мой собственный Разлом. Сейчас я бы действовала иначе, но тогда я была юна, в чём-то наивна и воспринимала всё близко к сердцу. Мне казалось, будто Отральд разрушил мою жизнь, и я захотела отомстить. Обратила против него всю злость, которую чувствовала, и решила проклясть ценой своей жизни.

Она на секунду замолчала, и её глаза слегка увлажнились.

— Видите ли, мальчики, до заключения помолвки я уважала и любила отца, и мне оказалось невероятно сложно признать, что это скорее он, а не Отральд, виноват в произошедшем. Теперь я понимаю, что Отральд был чужаком, и именно отец обязан был заботиться обо мне и защищать, но он этого не сделал. Свой гнев я обратила не на него, а на Болларов. И этот гнев только усилился, когда я узнала, что Отральд женился на Вивиане.

— И ты их прокляла…

— Да. Я отправилась к руинам, которые считаются разрушенным храмом Танаты, и воззвала к богине ненависти и возмездия. Очертила круг и вошла в него добровольной жертвой. Нанесла на камни родовые узоры Болларов и ценой своей жизни прокляла весь их род за то, как они со мной обошлись. В душе скопилось столько боли и горечи, что проклятие вышло невероятно сильным и вдохновенным. Я не хотела жить, зная, что Отральд, причинивший мне столько страданий, будет счастлив со своей Вивианой. Пока чертила схему ритуала, рыдала на руинах и рассказывала Танате о произошедшем. Неожиданно богиня откликнулась и усилила проклятие. До сих пор отчётливо помню этот страшный момент. Магическое напряжение стало настолько сильным, что из меня высосало всю энергию, и наконец я просто потеряла сознание, думая, что умираю. Но честно, мальчики, я была даже рада такому исходу…

— И как ты выжила? Кто-то вмешался в ритуал? — нахмурившись, спросил Кеммер.

— Нет. Я очнулась через несколько часов, практически седая в девятнадцать лет. Таната признала мою правоту и сохранила жизнь, не приняв жертву. Это дало силы дышать. Показало, что я не сумасшедшая и даже богиня на моей стороне. С наступлением дня пришлось вернуться домой, потому что мне некуда больше было пойти. С отцом не разговаривала. Ни с кем не разговаривала, потому что никто меня не поддержал. Несколько месяцев не выходила из комнаты. Отец, увидев, насколько сильно я изменилась, пытался извиняться, дарить подарки и делать внушения, но я была к нему глуха. Что бы он ни предпринимал, я делала вид, что его не существует. Он злился, просил, умолял его простить, но я не могла. Смотрела сквозь него, а когда он пригрозил выдать меня замуж за какого-то знакомого старика, лишь рассмеялась. Мне действительно было всё равно, но при этом умирать я больше не собиралась. Начала много читать и готовиться к побегу из дома.

— И как же вы с дедом примирились?

— Отчаявшись, отец отослал меня к дальним родственникам, в Фейнтом, на горячие источники. Там я познакомилась с новыми людьми, которые ничего не знали ни о Болларах, ни о скандале. Чейстрез — небольшое горное государство, его жителей мало волнуют сплетни из других стран. Постепенно я вступила на путь исцеления. Поначалу стала много плакать. Очень много плакать. Словно над выжженной пустыней моей души пошли бесконечные дожди. А ещё за мной начал ухаживать Витальд, мой будущий муж.