Клинков 2. Последний хаосит (СИ) - Гато Макс

— Закончились…

Ментальная магия — тонкая штука. Ментаты проходят непостижимые для других магов тренировки. Если ментат поедет крышей, может пострадать огромное количество людей. Вот только работа у него такая. У меня хаос — моя родная стихия, а у него предрасположенность к ментальной магии.

Сам выбрал свой путь, нечего теперь жаловаться. Трудно ему. А девочке без памяти о матери и отце будет легко. Потёр и проблема решена. С позавчера он работает. Устал от работы. Тяжело жить. Немощь несчастная.

— Ну так, поплачь, полегчает, — холодно проговорил я.

Ментат поднялся с крыльца и сделал шаг мне навстречу.

— Лет через десять, как повзрослеешь, поймёшь, что надо было делать, а не плакать.

Ментат уставился на меня удивленным взглядом. Точно, я ж сам с виду сопляк едва за двадцать.

— Да пошёл ты…

Он сплюнул на землю зашагал к Дому найма, а потом резко остановился, покачал головой и повернулся ко мне.

— Тройную. С тебя я возьму тройную.

Через полчаса договор был заключен. А ещё через час мы стояли рядом со статуей Глеба, расположенной в одной из гостевых комнат. Расколдовать его сегодня не получится — для зелья нужна лаборатория. Хотя… если Весна успеет добраться до Выкречи со своими припасами и инструментами, то могу и так попробовать.

Но что-то подсказывало мне, что придётся идти либо к Володиным, либо к Островским. С Родами был свой риск.

Раскрывать наличие у себя Каменного цветка не хотелось. Да и рисковать потерей уникального алхимического рецепта тоже. В своём-то поместье, своей лаборатории запросто могут поставить слежку и посмотреть за созданием зелья как вживую. С граммовками и так далее.

Ментат установил связь с Глебом. Сам вмешиваться отказался, выступил только посредником. Просто словно усадил нас в одной комнате, только в наших головах.

Сначала я услышал истошный крик. Затем на меня посыпались отборные ругательства. Некоторые витиеватые и многоэтажные конструкции я даже не слышал до этого. После того, как я объяснил ему, в какой ситуации он находится, Глеб замолчал надолго. Мне казалось, что прошла целая вечность, прежде чем он подал голос. Точнее, заплакал.

Нечеловеческим голосом. Умолял отпустить, предлагал что угодно, только не безоговорочную клятву верности. Вот только я ни на что другое соглашаться и не собирался. Я не благотворитель, и доверия к Глебу у меня ноль. Точнее, отрицательное значение.

Мне казалось, что если бы он, Глеб, мог, то он рвал бы на себе волосы, грыз ногти и кусал пальцы до крови.

«Продам за три рубля. Будешь с детишками играть. А потом и с их детишками. И так до конца времен. Если раньше не разобьешься на кучки».

Именно этот аргумент помог Глебу пройти все стадии принятия неизбежного. И на моей ауре появилась метка. Как и на его. Я отпустил ментата восвояси, заплатив оговоренную сумму.

На следующий день я отправился в Торговый квартал. Мне были необходимы реагенты и компоненты для зелий и лекарств от окаменения. Да и к Среднему Крещению нужно было подготовиться как следует.

Где-то мелочи, которые можно и самому добыть. А где-то кое-что поинтереснее. Вот только из Выкречи сейчас ходу нет.

Ценники в торговых лавках взлетели до небес. За простые корни и травы, которые раньше можно было купить по бросовым ценам хоть оптом, сейчас брали втридорога.

Вот только я точно знал: завтра они будут стоить ещё дороже. Поэтому закупился всем необходимым в магазинчике на углу, где всегда и брал все ингредиенты. Местный купец даже сделал мне небольшую скидку.

— Возьми оберег, — предложил мне он на прощание.

Я уже собирался уходить, но обернулся и взглянул на чётки, протянутые мне. Маленькие серебристые камешки, нанизанные на нить. С виду ничего особенного.

— Я не верю в эту ерунду, — честно признался я.

— Ну и не верь. Я же не купить предлагаю. Не хочу терять постоянного клиента. Времена тяжёлые, любая защита пригодится.

— Ладно, уговорил.

Я взял протянутые мне чётки и сунул в карман.

— Береги себя, — попрощался со мной купец.

На улице вовсю звенели церковные колокола. Это не было сигналом к службе, нет. Впрочем, и не тревожным сигналом тоже. Все люди тянулись куда-то к центру города, на площадь. Я решил посмотреть, что стряслось, и начал медленно, но верно пробираться сквозь толпу.

В итоге, я остановился шагах в двадцати от помоста, где глашатаи обычно объявляли городские новости. Вот только сегодня их место занимали Родовые воители во главе с церковником. Я сразу понял, к чему всё идёт.

— Братья и сестры, с тяжёлым сердцем я приношу эти вести. В связи с невиданной активностью монстров в Зоне, в городе объявляется военное положение.

По толпе пробежал недовольный гул голосов. Раздались редкие выкрики.

— ТИШИНА!

Грозный голос одного из воителей разрезал воздух и прервал в зародыше любые попытки прервать речь церковника.

— Все ходоки, закреплённые в Доме найма Выкречи, обязаны оставаться в городе. Все текущие заказы отменены. Вам не о чем беспокоиться, наместник и главные Рода сказали своё слово. Для защиты города будет сделано всё возможное…

Посланник продолжил говорить. Он мог сколько угодно говорить о контроле, подготовке и аристократах. Вот только народ запомнил лишь одно слово: военное положение. Ничего хорошего оно не сулило.

Я покинул площадь заранее, пока взбаламутившиеся и засветившиеся люди не превратили все в хаотичную давку.

Дома, в избе, отправил весточку Весне. Сейчас я понимал, что большой четвёрке будет не до маленького меня своим желанием использовать их Родовую лабораторию или кузню. А лучше и то и другое.

Домик ведьмы тоже не вариант. Если всё так, как я полагаю, то монстры доберутся туда раньше. Несмотря на надёжную защиту, природная магия ни чета ментальным атакам.

Уже к вечеру город наполнился запахом дыма и страха. В кузнях, где без устали ковали мечи и выплавляли доспехи, раздавался оглушающий звон. На улицах повсюду суетились люди. Маги оставляли вязи защитных заклинаний на домах. Горожане тратили последние деньги на еду и припасы, и затаскивали их себе домой. А босяки грелись у самодельных костров.

Даже в нашем районе, прилегающем к Низшему городу, постоянно раздавался лязг доспехов. Это были усиленные патрули. Они были необходимы не только для защиты людей от монстров. Но и для защиты людей от людей.

Ворье и жулики активизировались. По улицам вновь бегали банды мелких сорванцов, норовящих схватить всё плохо лежащее.

Ночью пытались залезть к нам в дом. Я почуял опасность заранее и прогнал их простеньким заклинанием. Лезть к магам дураков не было.

Утром прибыла Весна. Она была в одном из последних караванов. Волшебница притащила с собой столько, сколько смогла унести: котелки, набор мензурок, инструменты.

— Мне пришлось пожертвовать тремя платьями, — с порога заявила раздражённая девушка.

— Значит, они были тебе не очень-то и нужны, — спокойно подметил я.

На фырканье ведьмы реагировать не стал.

Лишь вынес ее инвентарь во двор и принялся внимательно его изучать. Оказалось, что ее инструменты совсем не подходили для работы с Каменным цветком. Разве что можно попробовать сварить зелье от окаменения, и то велик шанс попросту испортить как котел, так и ингредиенты.

В суетящейся, шумной как муравейник Выкречи раздался звон колоколов. Город словно на миг застыл. Не было ни голосов, ни криков, ни лязга металла. Лишь бесперебойный набат.

На этот раз тревожный.

— Сольвейг, ко мне! — прокричал я.

Она выскочила во двор. Взъерошенная и растрепанная.

— Я тебе не собака!

Я взглянул на стену Выкречи. Там, наверху, была и сторожевая башенка, засветившаяся магическим свечением. Далековато от ворот, но оттуда вид все равно будет лучше. Вряд ли страже будет сейчас до нас.

— Подбрось-ка меня, — приказал я.

— Нашел упряжку, — нахмурилась девушка.

— Не можешь?

Меня ослепило ярким сиянием. Сольвейг вмиг оказалась рядом, я почувствовал, как она обхватывает меня руками. Я крепко обнял ее. А в следующий миг мое тело оказалось в невесомости.