Проклятье Мира (СИ) - Черника Ника

Эти мысли разжигают внутри меня желание, придают уверенности в себе. Каждый тяжелый вздох Мира, то, как он натягивает мои волосы, как двигается мне навстречу — все это распаляет и меня. Мир ускоряется, толкается глубоко, отчего я почти закашливаюсь, на глазах выступают слезы, но следом все кончается, и я чувствую горьковатую теплую жидкость во рту.

Отстранившись, он смотрит на меня тем же дурманящим взглядом, шепча:

— Глотай.

Я послушно глотаю, он, криво усмехнувшись, натягивает штаны и ложится на кровать, запуская руки в волосы.

— Охренеть, — выдает следом, я неуверенно смотрю на него, краем простыни вытерев лицо.

— Тебе понравилось?

Мир улыбается, разглядывая меня.

— Очень, — произносит в итоге, и я снова свожу колени от взгляда, которым он меня одаривает при этом.

— Мне надо на завтрак собираться, — схватив вещи, быстро одеваюсь, Мир не спеша натягивает свою рубашку. Притянув к себе, целует в губы.

— Спасибо, — говорит тихо. — Ты иди, я уйду, пока все на завтраке. После выходи к воротам.

— Хорошо.

Быстро поцеловав его в щеку, я иду в столовую, приглаживая по пути волосы. Случившееся все еще не выходит из головы, и я немного краснею, отгоняя воспоминания. Все это так порочно, я и подумать не могла, что смогу вести себя вот так… Но почему-то с Миром это не кажется неправильным.

На завтраке со мной по-прежнему никто не общается, но все переговариваются, то и дело бросая взгляды. Возможно, они не догадываются, что наш с Миром конфликт, которому они стали свидетелями, уже исчерпан, и злорадствуют. Да и плевать. Лишь бы не трогали меня.

Ловлю взгляд Иверы, она сразу его отводит. Хмурюсь, отворачиваясь. Девушка явно стала хуже ко мне относиться. Неужели из-за Кеина? И что она вчера говорила Миру в библиотеке? О том, что он может разорвать связь. Она имела в виду истинность? Разве это возможно? Нет, вряд ли, Мир ведь сам говорил, что бороться с судьбой бесполезно. Тогда какую связь она имела в виду?

Ответа на этот вопрос у меня нет, быстро доев, ухожу из здания и сразу вижу Мира. Он не спеша прогуливается по дороге вдоль калитки. Он сам-то ел, интересно? Или так и ждал меня здесь? Когда спрашиваю об этом, Мир только улыбается.

— Не переживай, все нормально. Давай лучше пройдемся, покажу тебе город.

Он берет меня за руку, и мы не спеша идем по залитой солнцем улице в сторону площади.

Все мои страхи пропадают, я наконец чувствую себя спокойно, уверенная в том, что нас никто не тронет. Мне даже нравится смотреть на людей, когда они провожают нас взглядами и ничего не делают больше, словно Мир щит, против которого никто не выступит.

— Куда ты меня ведёшь? — задаю вопрос.

— Это просто прогулка, Ада, у меня нет целей. Считай ее экскурсией по городу, которую я не успел тебе провести.

— Когда ты обратно? — спрашиваю, скрепя сердце. От этой мысли впору набежать тучам, настолько мне не хочется, чтобы он уходил.

— Пока не знаю точно. В планах было через пару дней. Но тут ты со своими грандиозными тайнами, — Мир усмехается, кидая на меня взгляд, и я замечаю, что в нем спрятана серьезная задумчивость.

— Ты говорил, что не из Кемвуда, а откуда?

— Листард.

— Оттуда много оборотней приехало? — вспоминаю, что и Кеин, и тот самый великий оборотень родом из Листарда.

— Ну как тебе сказать… Оборотней в принципе было не так уж много в то время.

Я закусываю губу, чтобы подавить горечь, которая передалась мне через голос Мира.

— Я прочитала вашу версию истории. Мне жаль. Очень жаль, Мир. Я бы не хотела, чтобы было так.

Он только кивает, достав самокрутку, закуривает.

— Так ты хорошо знаешь Кемвуд? — снова перевожу тему, потому что Мир определенно не собирается обсуждать со мной геноцид оборотней.

— Вполне. Карту бы смог нарисовать, если бы ты попросила, — он по-доброму усмехается, выпуская дым в сторону, я закатываю глаза.

— Я ведь попросила прощения! И тебя не было рядом в тот момент.

— Я постараюсь, чтобы подобное случалось как можно реже.

Мы сталкиваемся взглядами, и мне становится неловко и одновременно словно окутывает нежностью. Из таких быстро оброненных фраз я по крупицам пытаюсь понять отношение Мира ко мне.

Мы идём дальше, не отпуская рук, и все происходящее настраивает меня на добрый лад, я решаюсь расспросить Мира побольше, раз уж и он в хорошем настроении.

— Расскажи о себе, — говорю несмело, он вздергивает бровь, глядя на меня.

— Что ты хочешь знать?

— Все. Расскажи о детстве, о семье. Если хочешь, — добавляю быстро, увидев, как изменилось его лицо, и в нем проскользнула уже знакомая жесткость. Пару сотен метров мы идём молча, Мир докуривает и выбрасывает окурок, после чего начинает говорить:

— Моя мать умерла, когда мне было два, я ее толком не помню, какие-то обрывочные картинки, по которым неясно, правда они или нет. Мы остались с отцом, но ему были не особенно нужны. Он сплавлял нас с Иверой всем, кому только мог, благо, у него были тогда деньги для этого. Так мы и выросли, сами по себе, не зная, что такое семья. Мы с Иверой привыкли держаться друг друга, потому что больше никого не было рядом. И никому нельзя было доверять.

Он замолкает, а я давлю непрошенные слезы. Да, я тоже росла без родителей, но все же до десяти лет они у меня были, и были замечательными. И потом я не чувствовала себя обделенной в человеческой заботе. Дядя Эл с женой и Рина не просто были ко мне добры, они меня на самом деле полюбили и приняли в семью.

Мир всего этого не знал. Маленький запуганный мальчишка, у которого из близких только не менее перепуганная старшая сестра…

— Ты застал?.. — я с трудом выдыхаю, не находя сил договорить, но Мир понимает, о чем я.

— Мне было восемь. Но я знал об этом больше понаслышке. В Листарде почти не было смертей, там жили оборотни другой родовой ветки. Много полукровок и просто людей.

— Мне жаль, — зачем-то повторяю я снова.

— В этом нет твоей вины, Ада. Так устроила Триана.

— Нет! — я останавливаюсь, разворачивая его к себе. — Так устроила не Триана, а маги. Они сделали все, чтобы уничтожить вас. Они взяли оборотней под контроль и безжалостно заставляли великого мага убивать великого оборотня. Переписали историю, чтобы мы не знали об этом, держат всю власть в своих руках! Разве так должно быть, Мир?!

Он кривит губы в грустной усмешке.

— Теперь тебя не удивляет, что оборотни напали на вас?

Странно, но слово "вас" режет слух. Я больше не могу относить себя к магам, к тем магам, которых знала. И никогда не вернуться мне к той девочке Аде, которая рвалась на войну несколько месяцев назад. Реальность изменилась, и я вместе с ней. Хочу я этого или нет.

— Я не знаю, как правильно, — сознаюсь ему. — Мне бы хотелось, чтобы мы все жили в согласии, чтобы не было войн и одни не убивали других.

— Утопия, — хмыкнув, Мир тянет меня за руку дальше. — Я тоже был таким когда-то.

— Ты? — удивлённо распахиваю глаза. Не Мир ли мне говорил, что в его природе заложено убивать, и его это устраивает?

— Я был юн и, как ты, верил, что все можно решить полюбовно. Мне казалось, вырасту и смогу найти способ сделать так, чтобы больше никто не умирал, договорюсь с магами, не знаю даже, на что я рассчитывал…

Усмехнувшись, Мир снова закуривает, я ищу нужные слова и не нахожу. По себе могу представить, каково это. Несколько раз я оказывалась в опасности, когда могла воспользоваться магией и убить противника. Но я так и не смогла сделать этого. А Миру пришлось изменить своим взглядам, пойти на войну и начать убивать.

— Ну а что о тебе, Ада? — смотрит он на меня, выпуская в воздух дым. — Как прошло детство сиротки?

— Нормально, — пожимаю я плечами, отводя взгляд. Мне не хочется врать Миру, особенно после таких откровений с его стороны. Но я не знаю, стоит ли сейчас открывать правду. Даже в разговоре с Гремвольфом я надеюсь избежать этого. — В десять я оказалась в семье, а до этого… Я плохо помню детство. Может, не хотела помнить, не знаю.