Старый, но крепкий 7 (СИ) - Крынов Макс

Меня встретил охранник — молчаливый тип с каменным выражением лица — и жестом указал следовать за ним. Мы прошли до особняка, потом — по длинному коридору, мимо надоевших до зубовного скрежета картин. Эти пейзажи и портреты я уже успел выучить наизусть — кажется, Крайслеру доставляло особое удовольствие мучить гостей однообразием интерьера.

Наконец охранник остановился у двери комнаты для медитаций, распахнул её и посторонился. Из комнаты пахнуло теплом и густым ароматом благовоний и лекарственных трав.

Войдя внутрь, я увидел хозяина дома. Крайслер выглядел чуть более свежим, чем в наши первые встречи, хотя лицо всё равно оставалось бледным и усталым.

— Принёс тебе зелье регенерации, — буркнул я вместо приветствия, доставая из сумки небольшой пузырёк с мутноватой жидкостью. — Я не специалист в лечении, но остальным оно помогает залечивать и травмы энергетики.

Крайслер учтиво кивнул:

— Здравствуй, Китт. Увы, в этом зелье нет смысла. Те, кто создал карательный эликсир, предусмотрели такой банальный ход. Любой эликсир подобной направленности лишь ускорит моё угасание.

Я раздражённо пожал плечами и сунул пузырёк обратно в сумку.

— Ну ладно, — проворчал я, закатывая рукава и подходя ближе. — Тогда давай приступим к массажу.

— Трудный день?

Я поколебался. Мелькнула мысль поделиться проблемой — постоянными проигрышами Сяо Фэн, но я остановил себя. Меньше всего хотелось лишний раз откровенничать с человеком, который на интригах собаку съел, и как минимум раз уже был замечен среди тех, кто планировал предательство (или переворот — не знаю точно, что произошло в Доме Крайслеров).

— Неудачно прошедшая тренировка.

Крайслер скинул тяжелый халат и лег на массажный стол.

Массаж начался, как и прежде. Я налил немного масла в ладони и тщательно растёр их друг о друга, разогревая. Осторожно положив руки ему на спину, я начал аккуратно массировать, чувствуя под пальцами напряжённые мышцы.

Закрыв глаза, я сосредоточился и взглянул глубже. Внутренний взор проник внутрь тела Квейта, пробежался по энергетическим каналам, задерживаясь на узлах и блокировках. Я беззвучно хмыкнул, отметив про себя, что состояние зельевара с прошлого раза изменилось. Энергетическое ядро разбито на семь осколков, но теперь они находились чуть ближе друг к другу. С прошлого раза смещение едва превышало миллиметр, однако даже это было важным. Похоже, выправляя энергетику по всему телу Квейта, я обращаю вспять изменения.

Может, я действительно могу помочь Крайслеру сильнее, чем думал?

С помощью навыка анализа я за считанные секунды просчитал идеальное расположение этих осколков. Для полноценного ядра не хватало ещё пяти фрагментов, но даже из этих семи можно было собрать хотя бы неполную сферу — пусть несовершенную, но способную стабилизировать его энергетику.

Я глубоко вздохнул и сосредоточился сильнее, направляя тонкие нити своей Ци через ладони в тело Крайслера. Приходилось действовать крайне осторожно: любая сильная волна энергии причиняла Крайслеру боль. Приходилось работать предельно аккуратно и деликатно, словно медицинским пинцетом.

Осторожно ухватив первый осколок своей энергией, я медленно потянул его к соседнему. В тот же миг стало понятно, что идея не лучшая: Крайслер изогнулся от боли.

— А-а-ргх! Демоны побери! Что ты там творишь⁈ — вскрикнул он раздражённо и сжал кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев. Он явно едва сдержался от ругательств — не знаю уж, благодаря врождённому аристократизму или просто не желая портить отношения со мной.

Я мог бы остановиться сейчас же и извиниться. Или мог бы спокойно объяснить ему свой замысел, заручиться согласием и постепенно, месяц за месяцем, миллиметр за миллиметром сдвигать эти осколки на нужные места. Целых два варианта, у которых есть свои минусы и плюсы.

Но я выбрал третий.

Моя Ци текла по телу Крайслера свободно и уверенно. Его энергетика жадно поглощала её, однако поглощение происходило достаточно медленно — времени, пока моя Ци текла по телу, хватало на манипуляции. Именно так я разгонял проблемные застои и устранял блокировки в каналах своих клиентов.

На теле человека есть несколько точек, воздействие на которые способно мгновенно отправить сознание в глубокий сон. Я никогда еще не прибегал к столь радикальным методам, но сейчас мне показалось, что лучший выход — промассировать Квейта, пока тот будет без сознания.

Мои пальцы быстро и точно коснулись нужных точек: одна у основания шеи, другая чуть ниже лопаток и третья рядом с позвоночником в районе поясницы. Одновременно с каждым касанием я направлял всполохи энергии через кончики пальцев.

Квейт резко содрогнулся всем телом, но сказать ничего не успел. Его мышцы мгновенно расслабились, и Крайслер растекся по массажному столу безвольной медузой.

Я перевел дыхание. Возможно, не лучшее решение, но если я добьюсь успеха, Крайслер поймет, что результат того стоит. Да и я заработаю хотя бы один балл к «массажу». На семидесятом ранге меня наверняка ждет что-то потрясающее.

— Теперь можно спокойно поработать, — хмыкнул я, вспомнив шутливую поговорку: «надежно зафиксированный пациент в наркозе не нуждается».

Снова закрыв глаза, я полностью сосредоточился на осколках энергетического ядра Крайслера.

Работа оказалась кропотливой и муторной. Спина взмокла, одежда прилипла к телу, а по лбу стекали крупные капли пота. Я уже несколько раз опустошил пару своих резервов — к счастью, Ци успевала пополняться сама собой за время сеанса и медитировать не приходилось. Но даже так, усталость постепенно накапливалась, и даже выносливость, которую я считал изрядно выросшей, подходила к концу — я дышал глубоко и тяжело, а пальцы мелко дрожали от напряжения.

Однако два ближайших осколка медленно приближались друг к другу. Каждый миллиметр давался с огромным трудом, словно я пытался соединить два магнита одноименными полюсами. Если бы Квейт был в сознании, сейчас бы извивался от боли и кричал во всё горло. Даже в состоянии «сна» его энергетическое тело содрогалось от мощных волн.

Наконец, с огромным усилием я заставил два осколка соприкоснуться. Вот только моя надежда, что они тут же сольются в единое целое, не оправдалась: осколки отталкивались, стремясь вернуться на привычные места. Мне приходилось удерживать их вместе, постоянно подпитывая энергией и одновременно успокаивая бурю, бушующую в меридианах Крайслера.

Однако кое-что все-же произошло: остальные пять осколков чуть-чуть приблизились друг к другу. Всего на миллиметр, но даже это было значительным прогрессом.

Похоже, нужно действовать иначе. Удерживая вниманием соединённые фрагменты ядра, я осторожно начал подтягивать к ним остальные осколки. Это было невероятно сложно — энергетику Крайслера буквально штормило: всплески энергии метались по каналам, вызывая микроскопические разрывы и повреждения. За это зельевар точно не скажет мне «спасибо».

Внезапно в левой руке Крайслера лопнул один из слабых и искорёженных энергоканалов. Я выругался сквозь зубы: когда Квейт очнётся, он не сможет двигать мизинцем, пока не восстановит энергоканал. Неприятно, но сейчас куда главнее собрать ядро.

По мере того как я продолжал сближать все семь осколков, повреждения накапливались. Ради восстановления ядра мне приходилось пожертвовать периферийными участками энергетического тела.

В дверь уже пару раз стучали, но, не дождавшись ответа, уходили. Однако в этот раз стук был настойчивее, и дверь осторожно приоткрылась:

— Господин Крайслер, простите за беспокойство… О Ками! Вы в порядке? — голос слуги дрожал от волнения.

— Всё нормально, — медленно сказал я, не отрываясь от работы. — Ваш господин уснул во время процедуры. Сейчас, пока он спит, я могу провести несколько манипуляций, которые были бы невозможны в обычном состоянии.

— Но господин не предупреждал…

Не давая ему закончить мысль, я твёрдо добавил:

— Когда Квейт очнётся, ему будет очень больно. Он будет нуждаться в самых сильных снадобьях из тех, что есть в доме. Советую немедленно принести их сюда.