Темный феникс. Возрожденный (СИ) - Бойков Федор

— Вот теперь ты наконец сделал то, что давно должен был, — удовлетворённо протянул я. — Именно этого предложения я и ждал от преданного роду человека. От командира, который умеет признавать свои ошибки и готов служить роду так, чтобы быть наиболее полезным.

— Вы ждали этого? — выдохнул Киреев, побледнев и оглянувшись на Зубова. — Но почему тогда сами не…

— Потому что я предпочитаю, чтобы люди учились на своих ошибках, а не повторяли их раз за разом, — сказал я, сделав ещё один глоток. — Если бы ты не подошёл ко мне сам, завтра я отдал бы соответствующий приказ. Что для твоей чести и гордости стало бы не самым лучшим вариантом. Так что ты молодец — избавил себя от пересудов за спиной.

— Благодарю за ответ, господин, — Егор Киреев сделал глубокий вдох и прикрыл глаза на несколько секунд. — И за урок. Я приложу все силы, чтобы оправдать ваше доверие.

— Только не надо геройской смерти на баррикадах, — поморщился я. — Служи хорошо, защищай род и империю, будь верным и мудрым. И даже не думай лишать меня опытного командира, который просто немного застоялся и забыл, что такое хороший бой.

— Так точно, ваше сиятельство! — гаркнул он, стукнув пятками друг о друга и приложив сжатый кулак к груди. — Я вас не подведу! Буду служить верой и правдой на благо рода и империи!

Киреев ушёл к машине, оставив меня с Зубовым. Командир боевого отряда смотрел на меня открытым взглядом, в котором не было ни сомнений, ни заискивания — только ожидание приказов.

— Принимай командование, Александр, — сказал я. — У нас тут гости зачастили незваные, позаботься о том, чтобы больше не было неожиданностей. Я рассчитываю, что моя гвардия будет встречать врагов на подходе, а не на пороге спальни.

— Спасибо за доверие, господин, — Зубов прижал кулак к груди и склонил голову. — Сегодня же переведу гвардию на военный режим. К завтрашнему дню никаких незваных гостей не будет.

— Было бы отлично, — кивнул я, подумав о теневике-некромансере. Уж его вряд ли получится отследить заранее. Хотя есть большая вероятность, что к его возвращению я уже установлю защиту от прогулок по теням.

После ухода Зубова я допил чай, потянулся, разминая мышцы, и отправился к себе. Даже после трёх суток сна, в течение которых мой организм регенерировал с бешеной скоростью, я всё ещё чувствовал слабость. Может быть, дело было в том, что я не спал на самом деле, а ушёл в перезагрузку?

В прошлом мире мы именно так восстанавливались — погружались в медитацию или глубокий сон, который перезагружал всю энергосистему. В этом мире меня чуть не вырубило после прорыва пискунов на стене, но тогда мне помешало Сердце, едва не убив меня. И вот сейчас после нескольких боёв с серьёзными противниками моему телу был необходим отдых.

Я уснул, едва голова коснулась подушки, но сон был тяжёлым и беспокойным. Мне чудились голоса моих птенцов, моих братьев, которых я не успел спасти. Я опоздал — когда я вернулся в храм, сражение уже закончилось, а я словил откат от уничтожения Сердца Феникса.

И всё же в этом сне я будто видел с самого начала, как послушники ковена магов убивают фениксов и разрушают мой храм. Огонь, крики, кровь на полу и стенах, дым и копоть. А ещё — пепел. Слишком много пепла, что стелился дымкой под сапогами магов, грабивших комнаты моих братьев.

Сон перенёс меня к месту силы, к самой глубокой комнате храма, где много веков назад зародилось Сердце Феникса. Я видел, как оно пульсирует чистой тьмой, как по гладкой поверхности пробегают импульсы силы. Я почти коснулся его, когда оно вдруг разлетелось на мелкие осколки.

Даже там, во сне, я испытал ту же боль, что скрутила мои внутренности на подходе к храму. Тьма гневалась, бесновалась и пыталась найти лазейку. Она разрушила магические источники фениксов, переполнив их, выжгла энергетические каналы и продолжила свой путь.

Я метался между сном и явью, только сейчас осознавая тот факт, что разрушить Сердце можно было только одним единственным способом. Тем самым, который был запрещён для любого из живущих. Массовое добровольное жертвоприношение, выброс от которого мог развоплотить любую материю.

Мой взгляд наткнулся на тела фениксов, что осквернили место силы. Они лежали вокруг Сердца, залив кровью чёрный мрамор из Астигских земель. Сколько жертв нужно было для развоплощения? Не один и не два десятка.

Люциан переманил на свою сторону полсотни моих учеников. Что он им посулил? Бессмертие? Чушь! Они все знали, что смогут получить его через сотню лет службы тьме.

Тогда что? Что должно было перевесить чашу и заставить отказаться от жизни? Разве что… они изначально пришли в орден, чтобы предать его.

Я резко открыл глаза и закашлялся. Горло саднило, будто я и впрямь надышался гарью. Грудь болела, раны от проклятий противно ныли, а раздробленное и вылеченное Белым плечо горело огнём.

Похоже, я переоценил возможности этого тела. Организм бросил все ресурсы на восстановление, но лишь временно заглушил боль и затянул кое-как раны. Ладно хоть тренироваться я вчера не стал, иначе сегодня чувствовал бы себя развалюхой.

Приняв душ, я оделся в чёрный костюм строгого кроя и спустился на первый этаж. Там уже вовсю сновали служанки с уборочным инвентарём и стопками белья. Я остановил одну из внучек Герасима и спросил, что за беготня с утра пораньше.

— Так готовим покои графа для вас, — смущённо ответила девушка. — Не будет же глава рода ютиться в одной спальне, а там апартаменты: гостиная, спальня, отдельная гардеробная комната и кабинет.

— Вот оно что, — сказал я и отпустил служанку.

Надо же, какое у них доверие к своему господину — даже не сомневаются, что я пройду ритуал и стану главой. Точно такую же суету я застал в кухне, а потом и во дворе. Прислуга и гвардейцы готовились встречать комиссию.

Я остался на улице, сев в плетёное кресло в беседке рядом с домом. После тягостных снов воздух казался чистым и свежим, без привкуса пепла и гари. Интересно, почему мне приснилось всё это именно сегодня?

— Доброе утро, ваше сиятельство, — негромко сказал Александр Зубов, показавшись из-за зарослей барбариса, высаженного вокруг беседки. — Переживаете из-за ритуала?

— Ничуть, — я качнул головой. — Просто захотел подышать свежим воздухом.

— Мы готовы к встрече гостей, — сказал он, выпрямившись. — Патрули усилены, у стены всё чисто, прорывов не предвидится.

— После ритуала у меня появится полный доступ к капиталам рода, а не только к текущему бюджету на содержание поместья, — проговорил я. — Составь список необходимого: боеприпасы, защитные комплекты, артефакты.

— Это будет несложно, — усмехнулся Зубов. — У нас сейчас не просто дефицит, мы уже все припасы подчистую истратили.

— Пополним, — пообещал я. — Нам нужно будет много сражаться, так что пиши с запасом.

— Так точно, — тут же посерьёзнел мой новый командир гвардии. — Можете не сомневаться, список будет полным.

— И кстати, чуть не забыл, — сказал я, когда Александр уже собирался уйти. — Я договорился о приватном разговоре с Эдвардом Рейнеке до ритуала. Пропустите его, когда он приедет.

Зубов кивнул и ушёл, а я остался в беседке, размышляя о снах, проклятьях и былых временах. Почему-то подумалось, что это тьма подкинула мне воспоминания, чтобы я не расслаблялся. Но разве тут расслабишься?

Через час один из гвардейцев доложил о приезде Эдварда. Его пригласили в кабинет отца, несмотря на то что я формально ещё не был главой рода. Зубов правильно рассудил, что нам с дядей лучше побеседовать не в гостиной или у всех на виду.

Когда я шагнул в отцовский кабинет, Эдвард уже сидел в кожаном кресле и постукивал пальцами по колену. Он кивнул мне, но вставать не стал. Хмыкнув, я обошёл его и сел на место отца.

— Слушаю тебя, дядя, — сказал я, глядя на родственника без единой эмоции. — Ты сказал, что речь о безопасности Бориса и Виктории.

— Я узнал о недавнем нападении на детей, — Эдвард поморщился и ударил кулаком по бедру. — Почему ты не сообщил мне? Ты мог попросить о помощи, мы всё же не чужие люди.