Рысюхин, 12 градусов хватит? (СИ) - "Котус"

— Господа, давайте не будем делить просьбы не нанятого механика!

В общем, баня в конце дня оказалась просто подарком, пусть не судьбы, а управляющего. После парилки и лёгкого ужина позвонил обеим жёнам, коротко рассказал о том, как прошёл вечер — о благополучном прилёте сообщил ещё пока дельталёт в гараж прятали — и лёг спать в гостевой спальне дома Влада, который когда-то строился как общинная изба на нелегальном хуторе Конопельченко. Правда, дом с тех пор трижды перестраивался, а хутор превратился в довольно крупное село, которое продолжает расти, поскольку тут есть и работа, и деньги. Смех смехом, а Викентьевка уже больше по населению, чем те же Мезовичи и сравнима с Талькой! Но с этой последней конкурировать пытаться бессмысленно: там есть железная дорога и имперский гарнизон, а это два таких, как выражается дед, «градообразующих предприятия», что никаким песчаным карьером их не переплюнешь. Причём и песок, и торф рано или поздно закончатся, придётся думать, что делать дальше со всеми завязанными на них цепочками, а «чугунка» была, есть и будет, только составы по ней будут ходить всё более тяжёлые и быстрые. Технику для их обслуживания меняй, и всё. Так, что-то меня унесло куда-то слишком далеко, спать, спать, спать…

В воскресенье было то же самое, что в субботу, только без бани. Когда начинал озверевать от бумаг и от невозможности найти концы, а именно: кто конкретно и когда вот это написал, зачем, и, главное — нахрена вообще писать было — тогда шёл на улицу, проветриться, а заодно осмотреть своим глазом посёлок и его производства. Огороды около домов порадовали тем, что почва на них отличалась цветом от исходного песка. Пусть ещё далеко не чернозём, и цветовая гамма из жёлтого спектра, но это уже не светлый и белёсый, а желтовато-серый. В общем, рекордных урожаев с такого поля не снимешь, но что-то вырастить уже можно. Говорят, что картошка себя вообще отлично чувствует в этой почве, которая лёгкая песчаная, но при этом с достаточным количеством питательных веществ, вырастает в среднем размером с мужской кулак. Короче, жители Викентьевки довольны вполне, и добром вспоминают мою бабушку, а также составленные ею когда-то таблицы севооборота, которые бережно копируют для новых поселенцев. Горох и бобы тоже росли отлично, местные сперва в штыки приняли идею засевать весь огород этим вот «баловством», но, прикинув, сколько получится продать «лишней» крупы и сумму выручки успокоились и тех, кому в следующем году бобовые сеять успокоили.

Наблюдал грузовики, бегавшие туда-сюда в Тальку с топливными брикетами и — наконец-то! — торфяными горшочками да мешками с питательным грунтом. Брикеты уходили вагонами в обе стороны, остальное — в тепличные хозяйства в Бобруйске и Марьиной Горке. Красиво звучит — «вагонами», да? Ну, пара вагонов в неделю — это тоже можно назвать «вагонами», почему бы и нет? И выслушал просьбу-намёк Влада, что «грузовиков хорошо бы добавить». Особенно с учётом того, что один вскоре выпадет из оборота минимум на неделю, повезёт выпивку в Ригу для шведского оптового партнёра. Вздохнул:

— Вот найдём главного инженера — с ним и будем считать, куда чего сколько не хватает.

Пришла очередь вздыхать Беляковым — Владу с Климом. Вот ведь тоже, родственнички — снюхались, словно на самом деле родные! Глядишь, простимулированные сразу с нескольких сторон, быстрее найдут нужного специалиста.

К вечеру разобрали хорошо если две трети накопленного, но всё, что требовало именно моей подписи, вроде как перебрали. В крайнем случае — в следующие выходные прилечу, хотя у меня по плану Дубовый Лог стоит. Вылетел в сторону Могилёва в начале восьмого, после небольшого перерыва для психологического отдыха, совмещённого с лёгким ужином. На процедуру взлёта собралась, казалось, вся Викентьевка, что было совсем не с руки: ветер дул вдоль древнего озера, то есть — почти строго поперёк дамбы, хоть отсюда туда разгоняйся, хоть оттуда сюда, это само по себе нервировало, а тут ещё зрители. Ну, поскольку разницы нет, а взлетать «мордой в лес» само по себе удовольствие то ещё, разгонялся от «нашего» берега. Пришлось резче, чем обычно, отдавать ручку от себя на взлёте, чтобы боковой ветер не уложил кончик крыла на землю, но справился. Тут, кстати, помогли высокие откосы, подарившие дополнительные два метра расстояния от парусины до травы. Пока кружил над сухим болотом, видел, что люди не расходились, и довольно многие махали в след кто чем, с высоты разобрать сложно.

На маршруте держал мультипликатор на отметке семь из восьми, имея чуть больше двух с половиной тысяч оборотов на винте. Могу себе позволить: энергии в накопителе хватит минимум на три часа полёта в таком режиме, плюс свой резерв полный, так что хватит до Смоленска, с запасом. Но в Смоленск мне не надо, а вот до Могилёва долетел со средней путевой скоростью сто двадцать один километр в час. Подумаю — дух захватывает! Хоть дед и бухтит, что для «нормальных самолётов» это посадочная скорость, но я на эти провокации больше вестись не собираюсь. Сдал аппарат на хранение, перекинулся парой слов с дежурным и в девять вечера был уже дома.

Кроме меня дома были ещё и вещи Ирины, но без неё самой. Меня это не удивило: на мобилет позвонили все четверо Мурлыкиных по очереди, тесть со своего мобилета, остальные — с домашнего аппарата. Я немного переживал, как на самом деле отнесётся к этому Василиса, не придумает ли обидеться, что её не пустил, а Ириску — пожалуйста, но нет, Вася была довольна, что я, цитирую: «забрал эту зануду тоскливую». Ужин, как уже заведено, ждал в духовом шкафу, а больше не ждал никто, эх… С другой стороны, сейчас доем — и спать, о том, что долетел успешно и новостей никаких нет рассказал ещё по дороге с аэродрома.

В понедельник, последний день лета, утром символически передали эстафету: я Ириске — дом, она мне — извозчика, на котором приехала из дома. Прихватил саквояж и чемодан с вещами, и — поехал пыль глотать. Было большое искушение добраться по реке, но тащить вещи на себе от пристани в Буйничах до академии больше полутора вёрст, а там это без вариантов, не многим приятнее. Была ещё шальная мысль одолжить у тестя бывший мой фургон, с шофёром в форме, но это уже злоупотреблением, пусть все и отнесутся с пониманием, но на кой мне и Василию Васильевичу такое понимание?

В общежитии сразу сдал костюм, в котором ехал, в чистку и парадную форму — в чистку и глажку. Переоделся в повседневную форму и задумался: идти в деканат, узнавать расписание, или искать приятелей и дальше идти уже с ними? Вопрос решился сам собой — меня нашли вышеуказанные приятели и одногруппники. Налетели, окружили, утащили. Но — не в деканат, расписание, по их словам, уже узнали и мне сами расскажут. Утащили готовиться отмечать, мол, вся общага уже с субботы гуляет, а мы только-только все собрались. Что отмечали? Да что угодно, на выбор: конец лета, отдельно — конец каникул, начало учебного года, то, что этот год — последний, хорошую погоду, да что угодно! Хоть день рождения тёщи брата сокурсницы. Кое-кто, вспомнив с ностальгией двенадцатое апреля, полез искать книгах, нет ли у кого-то из окрестных монархов или членов их семей дня рождения в конце августа. Я аж похолодел в ожидании новостей, но ребята, даже не заметив моего страха, разочарованно (!) отметили, что таковых не нашлось. К моему большому облегчению.

Кроме меня ждали Старчака и Синичкину, про то, что Рапухина забрала документы, знали уже все. Почти сразу после моего приезда нашёлся и Лёха — злой, как демон с изнанки, и Ира-птичка. Первый рассказал, с большими паузами для перевода своих мыслей на русский литературный, как принадлежащий его семье катер, тянувший баржу с арбузами, на котором он добирался до академии, умудрились посадить на мель почти на середине Днепра. И как потом стаскивали, попутно едва не упустив вниз по течению баржу. В общем, накопилось у него, много разного. Синичкина же, забросив вещи частью в шкаф, частью под кровать, упорхнула к знакомой в другом корпусе, и там же заночевала, вот её и потеряли. Получив от всех подтверждение участия и определив бюджет празднования, «инициативная группа» заселилась ко мне в комнату, определять список покупок и кому что поручить. Минут через десять раздался стук в дверь — девчонки прислали свою представительницу в лице «её почти милости» Наташи Чагинец, мотивировав это тем, что без их «благотворного воздействия» мы опять «одной колбасы наберём». Возмущение, что были три разных вида колбасы, два сыра и ветчина оказалось проигнорировано. В список тут же было включено то, что парни обозвали «стог травы» суммарной стоимостью в полтора бюджета, что вызвало закономерное возмущение. Через полчаса, убедившись, что бюджет не сходится и народ уже на полпути если не к драке, то к ссоре, вздохнул и вмешался: