Пауки и иерархи (СИ) - Веден

— Смерть каждого человека в стенах этого замка фиксируется старой магией, над которой комендант не властен. И если смерть наступила не от натуральных причин, это отмечается тоже, — пояснил Теаган. — Заключенные умирают постоянно, в комиссии не обратят внимания на обычную строку записи о смерти. А вот запись об убийстве или намеренном доведении до смертельной болезни их внимание привлечет.

— А доведение себя до голодной смерти сюда не относится?

— Нет. Это очень похоже на то, как умирают те, кто сломался в залах Бьяра.

На поиски узников, их допросы, а потом изучение бумаг коменданта ушло немало времени, так что было уже далеко за полночь, когда я упал на какую-то кровать в каких-то покоях, смутно похожих на гостевые, погрузился в черноту сна и вынырнул из нее, казалось, уже через мгновение — оттого, что солнце било мне прямо в глаза. Судя по положению светила, половина утра уже прошла, но будить меня не стали.

Первым делом я отправился проведать последнего найденного нами узника. Я был почти уверен, что искры благословения сумели его спасти, но все же, вдруг нет?

Из прочитанных бумаг стало ясно, что прежде он занимал высокий пост в Гильдии Алхимиков, проводил какие-то важные эксперименты и получал уникальные результаты. А дальше история развернулась примерно как с юным Сейдом — нашлись коллеги-враги, которые позавидовали и решили от него избавиться, причем так, чтобы никому и в голову не пришло его искать и спасать.

Бывший узник все еще находился в своей камере, разве что теперь дверь стояла открытой настежь. Когда я вошел, он спал, но выглядел в разы лучше. Уже не живой скелет, обтянутый кожей, а обычный человек, разве что слишком бледный.

В камере бывший узник был не один — целитель дремал, сидя на стуле, который принес откуда-то. При моем появлении встрепенулся и открыл глаза.

Я кивнул ему, подходя ближе и одновременно меняя зрение. Искры сидели на груди бывшего узника и что-то лопотали.

— Вы большие молодцы, — сказал я им тихо, чтобы не разбудить спящего, и протянул руку. — Отлично поработали.

Лопотание стало отчетливо довольным, искры заскакали по груди человека, потом запрыгнули мне на ладонь и притихли. Я стряхнул их себе на плечо и выпрямился. Услышал тихий вздох и перевел взгляд на целителя — тот смотрел на меня сияющими от восторга глазами.

— Это чудо, — прошептал он. — Настоящее чудо. — И видя, что я собираюсь идти, тоже вскочил на ноги и вышел из камеры следом за мной.

В коридоре было пусто и тихо.

— Рейн, я бы хотел с вами поговорить, — сказал целитель серьезным тоном, хотя какая-то часть прежнего восторга на его лице еще осталась.

— Конечно, — согласился я, остановившись. Отошли мы уже достаточно далеко от камеры и можно было не беспокоиться, что звуками голосов разбудим бывшего узника или что он вообще сможет нас услышать.

Целитель заговорил не сразу. Сперва он оглядел меня, задержавшись взглядом на том плече, куда я высыпал искры, и явно сожалея, что не может их увидеть, потом глубоко вздохнул.

— Вы в большой опасности, Рейн, — сказал.

— О чем вы? — спросил я недоуменно.

— Я заметил, что чем дальше, тем чаще вы пытаетесь командовать людьми да-вира и даже им самим. И пусть ваши идеи здравы, это неважно, это все равно покушение на его власть. Да, сейчас он это позволяет без спора. И да, я понимаю, раз вы здесь выполняете приказ верховного магистра, вам кажется, будто все в порядке, но это не так. Светлейший Теаган слишком ревнив и властолюбив, чтобы спустить подобное с рук даже такому, как вы, человеку с даром этера. Он выждет, пока вы не окажетесь в уязвимом положении, и тогда нанесет удар.

Я несколько раз моргнул.

— Почему вы мне об этом говорите?

— Потому что вы слишком ценны, чтобы позволить вам погибнуть! — воскликнул тот с пылом. — Всю жизнь я лечу людей, и прекрасно знаю ограничения целительской магии. Но вот так, за одну ночь, восстановить практически мертвого человека, полностью лишившегося внутренних сил — это ни с чем не сравнимо!

— Это сделал вовсе не я, это сделали искры благословения богини, — возразил я

Целитель посмотрел на меня с недоверчивым выражением.

— Если думаете, будто это как-то уменьшает то чудо, которому я стал свидетелем, то напрасно!

Потом шагнул вперед, положил руки мне на плечи, крепко сжал и заговорил почти умоляюще:

— Пожалуйста, Рейн, не злите светлейшего Теагана, не провоцируйте его! По крайней мере до того, как обретете надежную поддержку в Обители. И я обещаю, я клянусь — это случится уже очень скоро.

— Поддержку? — повторил я.

— Многие ордены выступят на вашей стороне. Многие иерархи. Но для этого нужно время. Обещайте мне, что будете осторожны! Что побережете себя!

— Ну… Постараюсь, — пробормотал я.

— Хорошо, — целитель опустил руки и отступил на шаг. — Хорошо. И пожалуйста, помните, что ваша жизнь бесценна!

Он низко мне поклонился и пошел назад к камере, где спал бывший узник.

А я смотрел ему вслед и думал о том, что все это значит.

Целитель был искренен в каждом своем слове — это я мог сказать точно. Но я уже видел, как можно говорить чистую правду, утаивая при этом самые важные моменты. И казалось мне, что у того, что только что произошло, было еще и другое, затаенное, значение, вовсе не связанное с желанием одного конкретного человека помочь тому, кто на его глазах совершил чудо.

Похоже, иерархи начали свою игру.

Глава 26

— Наконец-то, — выдохнул я несколько часов спустя, когда, по возвращении в Обитель, мы с Теаганом оказались в его доме, в кабинете, защищенном от подслушивания. — Как же я устал прикусывать язык, чтобы не сказать что-то лишнее в чужом присутствии.

— Да, я тоже не мог спросить у тебя всего, что хотел, — отозвался Теаган. — Скажи, история с комендантом — это еще одна нить?

Я ненадолго задумался.

— Я бы сказал, что нет, что это обычная человеческая гниль, но меня смущают шибинское заклинание для создания тайника и полное досье, которое комендант держал на своих заказчиков. Выглядит так, будто его целью было не только личное обогащение, но и возможность запустить крючки в важных людей.

— Сам он — шибин?

— Вполне вероятно. И еще, самое интересное — каким образом его заказчики на него вышли? Откуда они знали, что существует возможность сплавить ненужного родственника или конкурента в Залы Бьяра? Они все состоят в одном тайном обществе? В секте? Если в секте, то вряд ли белой, — я покачал головой.

— Что ты предлагаешь сейчас сделать? — Теаган смотрел на меня очень внимательно.

— В первую очередь — провести ментальный допрос семьи и всех слуг коменданта, а также полный обыск его дома.

Он кивнул.

— Людей туда я уже отправил.

— А еще, как можно быстрее, организовать одновременный арест всех заказчиков.

— Почему одновременный?

— Если они действительно состоят в тайном обществе, то имеют возможность общаться. Арестуй кого-то раньше — и есть риск, что остальные узнают и сбегут… Что касается исчезнувшего коменданта… Судя по компроматам, который он держал на своих заказчиков, вряд ли он будет думать об их спасении и их предупреждать, тем более что теперь они для него бесполезны.

Теаган нахмурился, поднялся с кресла, сказав «Я сейчас» и вышел из кабинета. Вернулся минут через десять.

— Изменил приказ, — пояснил. — Насчет одновременного ареста ты прав, так будет надежней.

— Один из заказчиков уже стал главой клана, пусть и Младшего. Его взять тоже получится? — спросил я с любопытством.

— Младший клан на то и Младший, — Теаган хмыкнул, — проблем не будет. Вот со Старшими кланами, особенно из первой десятки, пришлось бы повозиться.

Хм… Я не мог не вспомнить о том, какой клан относился к десяти самым могущественным…

— Такие Старшие кланы, как, например, клан Энхард, — проговорил я задумчиво. — Они будто неприкосновенны. Даже императоры, заговоры против которых они устраивали, не смели их тронуть. А Церковь… Церковь бы смогла?