Договор (СИ) - Видум Инди

Я лег и попытался расслабиться, что получалось с трудом — взбудоражил меня разговор с Валероном. И информация о зачаровании на владельца тревожила. По всему выходило, что оружием лжевоенного пользоваться не стоит, пока не проверю, есть там чего или нет. Мне такие сведения пока не попадались, хотя они наверняка были в курсе артефакторики.

— Тьфу ты, из-за тебя чуть не забыл выгрузиться, — внезапно прозвучал рядом со мной голос.

— Думал, что ты уже у Астафьева бдишь, — зевнул я.

— С полдороги вернулся. Я ж перегруженный.

Он замолчал совсем ненадолго, видно, отходил выгружаться.

— Слушай, там под полом уже кто-то хранилище сделал. Нехилое такое.

Я сразу проснулся. И подскочил на кровати.

— Астафьев? Не зря же он так в дом рвется?

— Довод. Сейчас смотреть не будем. Во-первых, там много. Во-вторых, соглядатай под боком. Пойду слушать Астафьева. Без меня чтобы не лез смотреть, что под полом.

Судя по его поведению, захоронка была весьма приличной.

— А что там?

— Мешки. Внутрь не лез. Разбирать долго. Если судить по внешнему виду, запрятаны не так давно. Всё, я пошел.

— Стой!

— Что такое?

— Нужно наши вещи в другое место засунуть. Вдруг положивший придет за своим, когда никого из нас не будет, и заберет и наше?

— Довод, — согласился Валерон. — Тогда я под пол бани засуну. Там влажность высокая, долго держать нельзя. Но это же ненадолго. Деньги только забери и бумаги все.

В этот раз он ушел с концами, и я наконец уснул, хоть и поворочался перед сном в размышлениях, что лежит под полом. Вот ведь… Мог бы проковырять хотя бы один мешок, псина вредная…

Матвей честно отдежурил всю ночь и поутру выглядел сонным и невыспавшимся, в отличие от остальных артельщиков. Те пришли собранными и готовыми выяснять дело с Астафьевым до победного конца. Поэтому даже в полиции за меня говорил Демин, пока полицейский его не прервал.

— Егор Ильич, Воронов в вашей артели?

— Я доверяю Егору Ильичу говорить от моего лица, — ответил я вместо Демина. — Они тоже заинтересованные лица, потому что в результате деятельности Астафьева потеряли артефактора.

— Это еще не доказано.

— Воздействие на мой разум доказано. Общался я до разговора с целителем только с Астафьевым и его приятелем и полицейскими. Выбор не такой уж большой.

— Проверим.

Полицейский протянул руку за бумагой от целителя, но был остановленным возмущенным возгласом от Демина:

— Э, нет, Петр, не отдавай. Потеряют, как есть потеряют, а вторую тебе никто не даст. Время-то прошло.

— Я зафиксирую подлинность и верну.

Полицейский аккуратно перенес данные с моего листка на другой, зафиксировал подписью и печатью, после чего действительно вернул заключение целителя. Вообще, вел он себя на редкость спокойно, как будто это не у них под носом обворовали князя на целую реликвию, чего, похоже до сих пор никто так и не заметил. Даже сам Куликов. Вот ведь какой невнимательный князь.

После полицейского участка я направился к Матвею и купил его старый боевой топорик. Выглядел он попроще, чем тот с которым артельщик сейчас ходил, но было видно, что оружие — рабочее, не раз побывавшее в переделках и спасавшее жизнь хозяину. Из улучшений там была руна автозаточки, которую ставили почти на все рубящее оружие с магией, и внедренное огненное плетение, позволявшее с какой-то вероятностью поджечь противника. Последнее по желанию можно было сделать неактивным. Еще там было прибавление по единичке к ловкости и силе владельца. Это пришлось принять на веру, хотя врать теперь уже бывшему владельцу смысла не было: я всегда могу пойти и проверить.

— И ковка от человека с кузнечным делом. Начальным, конечно, поэтому и ловкость, и сила по минимуму, — пояснил Матвей, уже широко зевавший. — Добрый топорик-то, я с ним скока прошел.

Он ностальгически вздохнул, вручил мне чехол для топора, так же изрядно потертый, на чем мы и попрощались. Я пристроил топор сбоку на ремень, почувствовав себя куда уверенней, и пошел в контору узнавать про соседский участок с так заинтересовавшим меня кирпичным строением, которое оказалось каретным сараем. Внезапно. Я бы еще понял, если бы это была конюшня, но какие кареты в том районе, где я живу? И все же описание уверяло, что именно каретный сарай.

— А владелец точно не согласится продать часть? — все же уточнил я у служащего.

— Он был очень категоричен в этом вопросе.

— Мне нужно только подсобное строение. При условии, что город совсем скоро попадет в зону, цена на дом слишком высока.

— Я могу запросить скидку, — предложил служащий. — Но письмом, это время.

— Запросите, — согласился я. Я как раз заметил за его спиной шкафы с документацией по местностям, уже оказавшимся в зоне, поэтому посчитал уместным спросить: — Неужели там тоже есть дома на продажу?

— Разумеется. Куликовы не теряют надежды восстановить контроль над своей землей, — ответил служащий. — Это будет прекрасным вложением денег. Сейчас там дома стоят сущую мелочь.

— Еще бы, ими никто не сможет пользоваться, да и развалились они за это время.

— За десять лет даже деревянные дома не разваливаются, а там выставлены на продажу прекрасные кирпичные здания, — оскорбился служащий. — Например, собственность того же купца Воробьева в Володаре.

При этих словах внутри меня словно что-то засвербело, и не потому, что все начиналось на одну букву, а потому, что нестерпимо захотелось купить, даже несмотря на то, что я понятия не имел, что там у купца было в собственности. Чувство было необычным поэтому я глянул, что там с характеристиками, и обнаружил, что интуиция уже 3 уровень. И когда только успела? Последний раз, когда я проверял, была единица. Первый раз, поди, ночью поднялась, когда я речь про недвижимость в зоне завел.

— Что там входит в собственность купца? — внешне скептически спросил я.

— Бывшую собственность, — тут же поправился служащий, — потому что князь у него все выкупил. То есть договор на покупку будет с князем, не с купцом. И в случае отхода зоны не придется судиться с Воробьевым. Ушлый купчина.

— Так что из его бывшей собственности продается?

— Дом, лавка, мастерская, склад. Причем всё с содержимым — вывезти ничего не успели.

Я расхохотался.

— С содержимым? Там сгнило все, если мародеры не растащили.

— Не успели. Зона настолько быстро расширялась, что не до грабежей было, рванули оттуда, только пятки сверкали.

— И все же от содержимого там мало чего осталось. Наверняка в лучшем случае одни корпуса.

— Так корпуса — это тоже хорошо. Кстати, вся бывшая собственность Воробьева уходит за пятьсот рублей, ровно за столько же, сколько хотят за заинтересовавший вас дом.

— Меня там сарай заинтересовал, дом у меня есть.

— Ну вот, а на участке купца рядом с домом много чего есть. И конюшня, и сарай. У него и сад был знатный.

Описание участков, бывших ранее окультуренными и попавших под влияние зоны, я читал. Если и остались там яблони, то яблочки с них уже вполне могли обзавестись зубами и охотиться за удобрениями для материнского дерева.

— Я не пойму, вы меня за идиота считаете? — удивился я.

— За человека, который увидел потенциал там, где другие пропустили. За последнюю неделю ко мне три человека обращались по поводу недвижимости в Володаре. Все уверены, что зона уйдет. Так почему бы и не вложиться? — парировал он.

— Я подумаю. Но для размышлений мне бы полный список того, что продается, и карту Володара.

— Пять рублей за карту и пять рублей за список.

— Ну у вас и цены, любезнейший.

Он пожал плечами.

— Цены не мои, княжеские. Ежели, сударь, имущество купите, то эти деньги из цены вычтем. Недвижимость в Тверзани интересует? Есть прекрасный вариант рядом с княжеским особняком.