Целительница для боевого мага (СИ) - Королева Анастасия Юрьевна

Выражение лица Джейрона, по мере того, как я говорила, менялось. С ленивой расслабленности на… Я не могла понять, на что именно. Но что-то тёмное промелькнуло в его взгляде, впрочем, он быстро взял себя в руки и ответил вполне учтиво:

– Как прикажете, госпожа целительница.

Я больше не успела ничего сказать, он развернулся и, чеканя шаг, ушёл прочь.

К горлу подобралась дурнота, и мне понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Заглянув по пути в лазарет, я убедилась, что девочка не вернулась. Вновь выйдя на улицу, покрутилась на месте, пытаясь увидеть хоть кого-то из бойцов, но как назло, среди палаток было пусто и тихо.

Вспомнила о поваре и побежала к нему, а, не дойдя до кухни всего с десяток шагов, услышала тихий детский голосок и грубый, принадлежащий Роланду:

– И что? Ты всё это съешь, букашка? Ты же лопнешь!

– А воть и нет, – Лисси воспротивилась, – я говодна!

Голодна… Малышка всего лишь хотела поесть, вот и сбежала, а что не предупредила… Так она боится нас, не удивительно, что не посчитала нужным разговаривать с нами. Хотя вот Мари пришлась ей по душе, могла бы хотя бы ей сказать.

Впрочем, что теперь об этом думать? Главное, что она никуда не убежала с территории лагеря. А уж Роланд точно её не обидел бы.

Девочка принялась есть с таким аппетитом, что любой бы позавидовал. Я не стала торопиться, решила ещё немного понаблюдать за ними, но повар, прищурившись, посмотрел в мою сторону и расплылся в довольной улыбке. Поднял руку, махнул, при этом горомыхнув:

– Госпожа целительница! А мы тут, вот! – он не стал разглагольствовать о том, чем именно они тут занимались, и без этого было понятно.

Пришлось подходить ближе, при этом наблюдая, как малышка спрыгнула с высокого табурета, едва не путаясь в моей рубашке, которая была ей вместо платья, и попятилась назад, прячась за ногу Роланда.

Парень не сразу понял, что происходит, оглянулся на Лисси, потом нахмурился и перевёл взгляд на меня. Снова на девочку:

– Это ты что же? – спросил он ту, кто крепко держалась за его штанину. – Нашу госпожу целительницу боишься?

Малышка посмотрела на меня исподлобья, и часто-часто закивала.

Роланд воззрился на меня растерянно, почесал затылок и выдал:

– Ну, ты даёшь, букашка, нашла кого бояться! Это же наша целительница, она самая добрая девушка из тех, кого я встречал.

От такой лестной похвалы я против воли ощутила, как вспыхнуло лицо, но погасить улыбку не смогла.

Удивительно, каждая из девочек выбрала своего покровителя и кумира. В этом вопросе Лисси оказалась куда дальновиднее Мэл – уж что-то, а Роланд всегда её накормит. Очень вкусно накормит, между прочим. Чего не скажешь про Фила, тот разве что сможет исправно кормить шутками. Это у него отменно получается.

– Она вже цевительница, – с некоторой растерянность прошептала малышка, явно не понимающая, как в одном предложении смогли соединиться добрая и целительница.

– И что? – совсем не понял её Роланд. – Она помогает тем, кто заболел. Лечит. Это же хорошо.

– Это больно! – не стала сдаваться Лисси и даже ногой топнула, будто так её точно могли понять.

– Иногда лечение приносит боль, – вклинилась в их «познавательную» беседу. Я подошла к столу и заняла свободный стул. Что-то из-за всех этих событий ноги уже не держали меня. Хотя день едва ли подкрадывался к вечерним часам, и, по сути, я ещё должна была порхать, словно плашка. Но реальность была такова, что мне всё больше хотелось оказаться в своей палатке, свернуться калачиком на кровати и уснуть, не думая ни о чём.

– Это пвохо! – хмурясь и сжимая маленькие кулачки, со злостью произнесла она в ответ.

Боль – это плохо. Логично, и спорить с ней бессмысленно, разве что…

– Смотри, если бы у тебя болело горло, и ты из-за этой боли не могла бы ничего есть, что бы ты выбрала? Оставаться всегда голодной или же потерпеть пять минут, пока целитель будет тебя лечить?

Судя по тому, как малышка прикусила губу, я задела её за живое. Еда – вот что Лисси интересовало. И не удивительно, судя по тому, какими худыми они с Мэл были, пропитание стояло для них на первом месте.

– А ещё, – продолжила я искушать малышку, – очень часто целители, когда лечат маленьких пациентов, дают им за терпение что-нибудь вкусное. Засахаренные фрукты, например.

Мне хотелось подружиться с ней. Хотелось, чтобы она перестала бояться и смотреть на меня испуганным зверьком. Я любила детей, и мне было больно видеть страх в глазах малышки. Это неправильно. Ребёнок в её возрасте не должен так бояться. Он должен улыбаться и радоваться жизни, а не выживать…

– И ты дашь? – после продолжительного молчания всё же спросила Лисси.

В её глазах появился лукавый огонёк, да и тон голоса был таким, что невозможно было оставаться серьёзной. Впрочем, я справилась, а вот Роланд закашлялся, пытаясь замаскировать смех.

Я чуть подалась вперёд, приставила руку к губам, будто собиралась сказать это только для неё, и тихо прошептала:

– Только если ты разрешишь себя осмотреть.

Пока я ничем не могла помочь Аманде, так хотя бы проверю девочек.

Лисси нехотя отцепилась от повара, и смело шагнула ко мне:

– Чево не сдеваешь ради сва-а-адкова, – произнесла она со вздохом. Тут уж я не смогла удержаться, рассмеялась, пряча лицо в ладонях. Роланд подхватил мой смех, а вот малышка слушая нас несколько мгновений, недовольно пробурчала:

– Не смефно.

Но она была не права – её рассуждения были смешными. Забавными. Настоящими. Такими, которые смогли развеять тягостные мысли, что сжирали меня с самого обеда.

– Пойдём? – предложила ей, когда отсмеялась. И протянула руку, ожидая, что она вновь спрячется за Роланда, но малышка осталась на месте, только прежде, чем вложить свою ладошку в мою, она уточнила:

– А у тебя точно флукты такие есть? За-са-ха-лен-ны-е? – последнее слово ей явно было не знакомо, но она произнесла его почти без ошибок. Если не брать во внимание проблемы с произношением некоторых букв.

– Лучше, – я подмигнула ей, – у меня есть конфеты. Шоколадные. И о-о-очень вкусные.

Глаза малышки загорелись с новой силой и на этот раз она, наконец-то, взяла меня за руку.

– Спасибо, что присмотрел, – прошептала Роланду, он же махнул рукой и вслед нам произнёс:

– Разве же мне сложно. А еду я с кем-нибудь вам пришлю.

Ему – не сложно. Это оттого, что он хороший, в отличие от Джейрона. Стоило вспомнить бойца, как холодок пробежал по спине. Мне всё казалось, что я ещё хлебну с ним проблем.

Мы подошли к лечебнице, а там, мечась из стороны в сторону, бегала Мари. Она замерла на месте, только заметив нас.

– Слава всем богам, – всплеснула руками. – Я уже надумала себе всякого.

Лисси, услышав слова девушки, смутилась, после же осторожно подошла к ней, дёрнула за подол юбки и тихо призналась:

– Пвасти, я бовше так не буду.

Что же, признавать свои ошибки она умеет. Хорошее качество.

– Идите, я сейчас приду, – оставила девочек одних, сама же юркнула в палатку напротив, ту самую, что являлась моим домом.

Опустилась на колени, достала из чемодана припрятанные конфеты и вышла на улицу. Мари и Лисси уже зашли в лечебницу, мне были слышны их тихие голоса, так что и я поспешила к ним.

Ни Аманду, ни Грегори мы не стали беспокоить. Расположились прямо в приёмной. Конфеты я, благоразумно, оставила на столе. Чтобы малышка видела их, и знала, ради чего терпит осмотр.

– А они точно вкуфные? – с сомнением протянула она, заглянув в коробку. Впрочем, почувствовав запах шоколада, её глаза тут же округлились от удивления.

– Да-да, – подтвердила я, – они очень вкусные.

Лисси тут же подбежала к кушетке, легла на неё и замерла. Даже зажмурилась, лишь бы не видеть то, что я буду делать.

– Не бойся, – успокоила её, – больно не будет.

– Влёшь? – она приоткрыла один глаз и посмотрела на меня.

– Не вру, – ответила без тени улыбки. Осмотр, действительно, не принесёт ей боли. По крайней мере, я очень постараюсь, чтобы она не разочаровалась в моих обещаниях.