Мастер молний. Книга III (СИ) - Барр Яков

— Я объясню, почему не следует Манну появляться в Москве. Он сейчас редко появляется на людях, потому что Инквизиция остро реагирует на его участие в любых делах. Если он прибудет в Москву, а визит в Кремль трудно оставить незамеченным, это всколыхнет целую реку дерьма. Вам нужен очередной теракт в столице?

— А Беринг не всколыхнет?

— Они про него не знают. Пока он остается темной лошадкой, есть свобода для маневра. Пока что я сам не особо хочу его светить. Но лучше он, чем Манн. Просто поверь на слово.

— А сам не хочешь сходить на эту встречу?

— Меня, Сергей Геннадьевич, — ответил я-шпион, — в публичном поле вовсе не существует.

— Ладно, — сломался генерал. — Пришлем за твоим Берингом машину, скажи куда.

— Он так-то в отеле «Вешние воды» живет. Если за город автомобиль гонять слишком жирно, он может встретиться с тобой или твоими людьми в центре города, например, в лобби отеля «Мариотт-Тверская».

— Когда он сможет там быть?

— А когда надо?

— Вчера.

— Тогда через час.

— Познакомлюсь с твоим Берингом.

— А вы, Сергей Геннадьевич, уже знакомы. Именно он твою жизнь спас в «Нежном кадавре». Разве оперативник твой тебе не доложил? Он с ним успел поздороваться, пока большой бум не начался.

Единственное, для чего мне был нужен час, это спуститься в наше ателье и подобрать костюм, достойный встречи в Кремле, но не настолько крутой, чтобы вызывать зависть у князей в его коридорах. Тонкая работа, которой увлеченно занялись Алиса и Вероника. Вскоре к ним присоединилась и Варвара, немного обидевшаяся, что я не привлек ее к этому процессу.

Через час я уже сидел в лобби Мариотта и пил кофе, подумывая, не стоило ли взять виски, но ровно в назначенное время вошел человек, выглядящий как сотрудник спецслужб из какого-нибудь сериала, он проводил меня в машину. В ней нас ждал водитель, а больше никого не было. Я думал, что Бобров заберет меня лично, но кто знает, какие у него основания. Еще минут через десять мы уже въезжали через тот самый секретный пункт у Боровицких ворот.

Я почувствовал присутствие Арины, как только мы подъехали к Каменному мосту, который нагло пересекли с мигалками. Мы беззвучно поздоровались, но я чувствовал ее внимание, пока не покинул Кремль. Не подозрительное, а скорее любопытное и точно доброжелательное.

Прежний Беринг не так, чтобы очень хорошо ориентировался в Кремле, куда уж мне, бывавшему здесь всего раз. Но мне не пришлось долго гадать, где меня примут. Машина сразу юркнула под землю, дальше меня вели по лабиринту коридоров, пока мы не зашли в один из кабинетов. На допросную он не был похож, скорее на переговорную, обставленную с военным аскетизмом.

— Ждите, — сказал мой провожатый и исчез за дверью, которая тут же захлопнулась.

Я почувствовал, как пришел в движение электронный замок. Я посидел еще немного, думая, сколько же они собираются меня мариновать. Уже минут через пять дверь отворилась, и вошел сухонький старичок, чем-то похожий на Луиджи Виттарио. Кроме возраста и телосложения их объединял ироничный блеск в глазах.

При его появлении я поднялся, но не слишком шустро. Не видел причин раболепствовать.

— Яков Георгиевич, — с улыбкой приветствовал меня вошедший. — Знаете ли вы, кто я такой?

Прежний Беринг не слишком разбирался во властных структурах, запомнив лишь тех, кто часто мелькал в медиапространстве. Кроме самого императора это был разве что министр иностранных дел. Но я, обосновавшись в России, устроил себе политический ликбез, так что ответил без запинки:

— Покровский Николай Александрович, советник его величества по национальной безопасности. Рад личному знакомству.

— Не часто такое услышишь, — усмехнулся Покровский. — Вас Бобров просветил?

— О нет, — улыбнулся и я. — Сергей Геннадьевич хранил интригу до последнего. Но я и сам выполнил домашнюю работу.

— Похвально. Обычно люди, попадая в мрачные подземелья в присутствии самых зловещих фигур в правительстве, начинают судорожно припоминать, не провинились ли они в чем. Обычно, — тут старичок опять усмехнулся, — находят.

— Мне себя не в чем упрекнуть, ни разу не сотворил чего-либо противоречащего интересам национальной безопасности Российской Империи.

— Завидная уверенность в себе. Особенно, если учесть, что ждали мы господина Манна, а Бобров почему-то прислал вас.

— Да, я уже заметил, что в России предпочитают иностранное отечественному.

Тут Покровский в голос рассмеялся.

— Туше, Яков Георгиевич! Умыли старика! Ну хватит шуток. Раз уж генерал Бобров рекомендовал именно вас, значит считает, что вы способны справиться с задачей. Уж простите и за мой полицейский юмор, и за встречу в таком скучном месте. Мы могли бы обставить наше знакомство и уютнее, и торжественнее, но все заинтересованы в том, чтобы сохранить встречу в тайне. В том числе и от высших сил. И тот факт, что человек вашей профессии, если я все правильно понимаю, смог прибыть в Кремль без препон, многое доказывает. Или же вы жулик, и потому на вас защита этого места не среагировала.

— Бобров меня мошенником не считает, — заметил я. — Впрочем, простенький фокус для вашего спокойствия я могу показать.

— Будьте любезны! — захлопал в ладоши Покровский. — В своей профессии я встречал фокусников, больше, чем хотелось бы. Но они показывали чудеса немного другого плана. Ну же, чем старика повеселите?

Я пожал плечами, и металлический стол между нами исчез, будто его и не было. Покровский пошарил перед собой руками, наощупь тоже не нашел ничего, похожего на мебель.

— Витя, — крикнул он, — зайди на минутку.

К нам зашел давешний провожатый.

— Витенька, дружок, ты видишь стол?

— Никак нет, Николай Александрович, не вижу, — четко по-военному ответил Витя.

— И я не вижу. А он был. Все, свободен. А вернуть можете? — спросил Покровский, когда бравый агент удалился.

Я кивнул и щелкнул пальцами. Стол возник между нами, но это было не то стальное убожество, за которым нам пришлось сидеть ранее. Я создал антикварный инкрустированный столик, копию того, что стоял в моем кабинете в Эритии. Я щелкнул еще раз, и наши не слишком удобные стулья превратились во вполне приличные кресла. Покровский дернулся, ощутив какое-то шевеление под мягким местом, но паниковать не стал.

— Занятно, Яков Георгиевич. Я, честно говоря, думал, что вы заупрямитесь, откажетесь что-то мне доказывать, а вы вон как порадовали старика. Что ж, со вступлением покончено. Ой, голова моя садовая, я ж вам даже кофе не предложил. Не сомневаюсь, что вы могли бы и сами меня угостить, но я не беру еду и питье из незнакомых рук. Положение не позволяет. Кофе, чай?

— Кофе, если позволите, — не стал я кобениться.

— Витя! — крикнул Покровский. — Два кофе организуй нам! Ладно, будем считать, что знакомство состоялось. А скажите, Беринг, почему вы так смело раскрываете передо мной свои таланты? Мы навели справки, вас характеризуют как человека скрытного, я бы даже, без обид, сказал бы «дурачком прикидывается».

— Две причины. Во-первых, полагаю, что такой человек, как вы, сходу почувствовал бы фальшь. А во-вторых, если уж вам понадобился Манн, то у вас беда, которая требует определенных способностей. Если я собираюсь взяться за эту работу, то нет смысла прикидываться беспомощным.

— А вы собираетесь взяться?

— Я пока не услышал, что у вас за проблема. Думаю, самое время ее озвучить. Ну или поблагодарим друг друга за приятное знакомство, и я откланяюсь.

— О нет, вы уж меня выслушайте, раз не поленились сюда прибыть.

Витя впустил симпатичную официантку, выгрузившую с подноса кофейник с чашками, сахар и сливки. Кстати, на охранника новый стол произвел впечатление.

— Я до конца боялся, — признался Покровский, пригубив напиток, — что этот сервиз на пол рухнет. А кстати, старый стол вернется?

— Нет.

— Почему же?

— Новый лучше. А такого добра, как был, у вас должно быть навалом.