Император Пограничья 1 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

Номер нам подобрали весьма просторный с тремя спальнями. Только Гавриле отдельной кровати не нашлось, придётся ему лечь на диван. Полтора рубля за ночлег отдал, не торгуясь.

Уже в номере я добавил на саблю герб покупателя — ровно тот, что красовался на его одежде. Следом привёл себя в порядок, готовясь к вечерней сделке: помылся, побрился, использовал одеколон. Новую одежду примерил — хороша, сидит ладно. Пригодился и пиджак с родовым гербом на левой стороне груди. Тот самый, что Захар привёз из Владимира и упаковал мне в дорогу. В общем, теперь даже в хорошем ресторане я буду выглядеть, как человек на своём месте.

Под вечер через гостиничного клерка я вызвал карету и вчетвером мы отправились в Серебряную подкову. Охотников местный распорядитель ресторана отправил в зал для прислуги, пообещав накормить их от пуза. Меня же проводили к заказанному столику.

Там меня уже дожидался сам боярин Судаков. Да не один, а с незнакомым спутником. Любопытно…

При виде меня покупатель улыбнулся и с лёгкой иронией произнёс:

— А вы, сударь, уже стали предметом городских пересудов. Обрели, стало быть, некоторую популярность…

Глава 20

Акакий Акакиевич, начальник Реликтового приказа, сидел за столом в своём кабинете, болезненно потирая нос, который недавно выкручивал этот наглец Платонов. Злость и стыд смешались в душе чиновника, заставляя его скрежетать зубами от унижения.

Размышления Мухина прервал стук в дверь. В кабинет вошли двое городовых, серьёзные и собранные. Один грузный едва помещался в униформу, второй — настолько худой, что хотелось протянуть ему последнюю краюху хлеба.

— Акакий Акакиевич, — начал первый, доставая блокнот, — мы расследуем сигнал, поступивший из трактира «Шпоры и Перья». Сообщается, что одного из посетителей, похожего на вас по описанию, силой вывели из заведения и увели в неизвестном направлении. Что вы можете сказать по этому поводу?

Глава Реликтового приказа напрягся, но постарался сохранить невозмутимое выражение лица.

— Господа, уверяю вас, это недоразумение, — он натянуто улыбнулся. — Сотрудники трактира просто неверно всё поняли. Это был дружеский розыгрыш от моего доброго приятеля.

Городовые переглянулись, явно не убеждённые словами чиновника. Худой, прищурившись, продолжил допрос:

— А как же сломанная дверь в ваше учреждение, которую явно выбили силой?

Мухин почувствовал, как капля пота стекает по спине. Врать в лицо представителям закона было непросто, но выбора не оставалось.

— Ах, это… Понимаете, дверь пришлось снять с петель для замены. Совсем рассохлась, знаете ли. Вот её и сняли, а новую пока не навесили.

Городовые обменялись скептическими взглядами. Они явно не верили ни единому слову пострадавшего, который очень быстро переносился в графу подозреваемых. Второй полицейский, до этого молчавший, вкрадчиво поинтересовался:

— Акакий Акакиевич, вам никто не угрожает? Может быть, вас запугали, поэтому вы отказываетесь сотрудничать? Мы можем обеспечить вашу безопасность…

Мухин почувствовал нарастающее раздражение. Эти назойливые ищейки никак не желали отставать! Сейчас бы рявкнуть и вывалить всю информацию, чтобы паскуду Платонова взяли за грудки да кинули в кутузку. И желательно при этом хорошенько пересчитали рёбра. Но ведь нельзя допустить, чтобы они совали нос в дела Реликтового приказа. Тот мерзавец и так угрожал поднять шум из-за связи Мухина с Онуфрием Павловичем. Лишнее внимание полиции совсем ни к чему. Если информация дойдёт до князя…

— Господа, уверяю вас, мне никто не угрожает, — процедил начальник приказа сквозь зубы. — Это действительно было недоразумение. Прошу вас покинуть учреждение. У меня очень много работы.

Городовые ещё пытались задавать вопросы, подступая то с одной стороны, то с другой, но Мухин стоял на своём, как скала. В конце концов, полицейские пожали плечами и ушли, так ничего и не добившись.

Как только за ними закрылась дверь, обладатель красного, как слива носа, схватил магофон и трясущимися руками набрал номер владельца лавки «Большелапофф и сыновья».

— Онуфрий, у нас серьёзные проблемы, — выпалил он, как только на том конце сняли трубку. — Сегодня в приказ заявился какой-то боярин, Прохор Платонов. Устроил настоящий погром!

— Погром? — переспросил Большелапофф. — Что именно произошло, Акакий? Толком объясни.

Мухин судорожно сглотнул и принялся рассказывать. Он поведал, как Платонов протащил его по улице, как унижал и оскорблял, прилюдно выкручивая ему нос. А потом и вовсе применил магию, чтобы снести дверь с петель. И в довершение всего угрожал, что сделает предметом достояния общественности их «договорённость».

Выслушав сбивчивый рассказ, Онуфрий несколько секунд молчал, переваривая информацию. Затем процедил сквозь зубы:

— Так-так, похоже у нас завёлся вредитель… Совсем юнец страх потерял. Ворвался в государево учреждение, беспорядки устроил. Видно, не знает, с кем связался…

— Вот именно! — подхватил Мухин. — А теперь из-за него ещё и городовые сунулись, вопросы задавать начали. Боюсь, как бы чего не вышло…

— Тут ты прав, — согласился Большелапофф. — Придётся укоротить язык этому наглецу. Иначе он может такого натворить… И да, Акакий, если вздумаешь распустить язык и бросить меня на съедение волкам, напоминаю, у меня тоже есть на тебя компромат, — глухо отозвался собеседник в трубку, голос которого прозвучал напряжённо и зло. — Так что или мы будем держаться вместе, или нас перевешают поодиночке.

Начальник Реликтового приказа нервно сглотнул.

— Да понимаю, я понимаю! Будь осторожен. Он опасен и, похоже, не из робкого десятка.

— Не переживай, Акакий, — в тоне Онуфрия звучала стальная уверенность. — У меня найдутся людишки, которые разузнают всё про этого Платонова. А там будем действовать по ситуации, уж поверь…

В последних словах явственно слышался неприкрытая угроза. Мухин тяжело вздохнул, опуская магофон. Он чувствовал, как события начинают закручиваться в неконтролируемый водоворот. И этот Платонов, сам того не ведая, запустил цепную реакцию, последствия которой могли оказаться весьма непредсказуемыми.

Не то чтобы я стремился к известности, но, похоже, слухи в городе разлетались быстрее ветра.

— Что вы имеете в виду, сударь? — поинтересовался я, вопросительно приподняв бровь.

— В Пульсе уже вовсю обсуждают ваш визит в «Ратный двор». Меч из Сумеречной стали произвёл… впечатление, — Судаков слегка улыбнулся.

Пульс…

Память Платонова отзывалась всё охотнее. Социальная сеть в Эфирнете, охватывающая Содружество Русских Княжеств и ближнее зарубежье.

— Видимо, присутствующий при нашем разговоре второй посетитель лавки не удержался и похвастался, что видел подобный клинок своими глазами, — хмыкнув, добавил собеседник. — Теперь весь город судачит. Пока слухи не просочились в новостные агентства Содружества, но такое вполне возможно. Поэтому я хочу завершить нашу сделку поскорее, пока вам, сударь, не предложили цену повыше, — с лёгкой иронией закончил он.

Я невозмутимо кивнул. Новоприобретённая известность меня нисколько не трогала. Это правда, что в Пульсе быстро разлетаются сплетни, но и они могут вполне сыграть мне на руку.

— И в каком же сообществе обсуждают мой меч? — из интереса уточнил я.

— «Подслушано у Дворян — Сергиев-Посад». Весьма популярная группа среди местной родовитой молодёжи, — произнёс он таким умудрённым годами тоном, словно ему самому было пора на покой. Хотя внешне боярину я не дал бы и двадцати пяти. — Обычно там публикуются анонимные секреты и откровения. Сплошь нелепые выдумки: «Моя невеста сбежала с учителем фехтования, но мне плевать, потому что люблю свою гувернантку!» — Судаков расхохотался, хлопнув ладонью по столу, что вызвало удивлённые взгляды присутствующих в ресторане людей. — Сами понимаете уровень интеллекта той публики.

Вновь чужая память отозвалась, зачем-то воскресив в моей голове нескладную историю, которая очень запомнилась покойному Платонову.