Мажор в школе магии 3 (СИ) - Орлов Сергей

Флегг коснулся кончиками холодных пальцев моего лба, словно проверяя на подлинность драгоценный артефакт.

— И всё это время он был прямо у нас под носом, — прошептал он с едкой усмешкой. — Какая ирония.

Я напрягся, отчаянно пытаясь пробудить силу Аббадона, призвать демоническую ауру и сломать проклятый паралич. Но демон, всегда готовый вырваться наружу, теперь словно глубоко спал, намертво запертый в темнице моего тела.

— Выходит, легенда не лгала, — задумчиво произнесла полуэльфийка Ясмина, окидывая неподвижную Шумилову взглядом, в котором смешались насмешка и едва уловимая угроза. — Высший Демон и впрямь оказался заключён в человеческое тело. А вы всё это время скрывали столь неудобную истину от глаз общественности. Даже представить страшно, что начнётся, когда правда выйдет на свет.

Грулев приблизился вплотную и неторопливо провёл ладонью над моим правым глазом, срывая магическую иллюзию. Я почувствовал, как защитная маска сползает, открывая миру истинное, проклятое лицо — чёрный зрачок и алую радужку, свидетельство моего проклятия.

— Восхитительно… — прошептал он с благоговением, и вся эта проклятая секта замерла, словно перед ними воплотился бог, которого они так долго искали.

— Асмодей будет очень доволен, — еле слышно, почти сладострастно, проговорила Ясмина.

Асмодей? Это имя гулко стукнуло в голове, поднимая со дна памяти мутные обрывки дедовских страшилок. Прохор любил пугать меня байками про вечную вражду между заточенным во мне Аббадоном и каким-то там Асмодеем.

Если говорить грубо, это были два демонических альфа-самца, веками делящих адский престол. И вот теперь фанатики, поклоняющиеся одному из этих монстров из преисподней собираются использовать меня как мясо в их демонической разборке? Ситуация становилась всё веселее, только смеяться почему-то совсем не хотелось.

— Вы, — Грулев указал на гоблинов, — поднимите мальчишку. Фору мы себе обеспечили, но нам лучше поскорее убраться отсюда.

Я почувствовал, как меня поднимают в воздух с помощью левитационного заклинания. Отлично, мало того что эти уроды меня похитили, так ещё и таскать думают, как мешок с картошкой.

— А что с ней? — Флегг кивнул на Шумилову, которая стояла неподвижно, но её глаза яростно сверкали. — Убьём?

Грулев отрицательно покачал головой.

— Нет необходимости, — холодно ответил он. — Она парализована и останется в таком состоянии ещё пару часов. За это время лесные твари позаботятся о ней. Те же пауки, придя в себя после предыдущей схватки, наверняка отправятся по нашему следу. Когда поисковая группа обнаружит её тело, всё будет выглядеть как несчастный случай: магиня из школы завела ученика слишком далеко в чащу, они утратили бдительность и поплатились за это. — Он развёл руками, словно подчёркивая неизбежность случившегося. — Увы, волшебный лес крайне жестоко наказывает тех, кто допускает ошибки.

Вот же мразь. А ведь изображал из себя обычного наёмника — надежного, уверенного, сдержанного. Отличный был спектакль. Я стиснул зубы, едва сдерживая злое, бессильное рычание. Ладно. Если выберусь отсюда — а я, чёрт побери, выберусь — первым делом найду этого ублюдка и впечатаю ему заклинание туда, куда солнце никогда не заглядывает.

Пока они обсуждали мою судьбу, я лихорадочно соображал, как помочь Шумиловой. Она, конечно, не самый приятный человек в мире, но бросить её на растерзание лесным тварям? Нет уж, такое даже врагу не пожелаешь.

И тут меня осенило. На занятиях по боевой магии нам рассказывали, что от заклинаний оцепенения иногда помогает сильная боль. Не всегда срабатывает, но шанс есть. Вот только как причинить боль человеку, когда сам не можешь пошевелиться?

Краем глаза я заметил в кустах маленькую тень — Пушистик! В суматохе про него все забыли, даже я сам. Фамильяр чувствовал угрожающую мне опасность и готовился броситься на защиту, но сейчас это было бы самоубийством.

Я сосредоточился и направил мысленный приказ: «Пушистик, не высовывайся. Останься в кустах. Когда они уйдут, подберись к Шумиловой и… поцарапай её. Сильно. Так, чтобы очнулась».

От фамильяра исходила волна тревоги и несогласия. Его главная задача — защищать меня, своего хозяина, а не оставаться в стороне, пока меня уводят неизвестно куда.

«Я знаю, что ты хочешь помочь мне, — мысленно продолжил я, — но сейчас ты можешь помочь только так. Шумилова — мой единственный шанс. Если она выживет, то приведёт подмогу. Пожалуйста, доверься мне».

Пушистик притих, но я почувствовал его неохотное согласие. Хороший мальчик.

Тем временем наемники двинулись вперёд, пробираясь через заросли. Меня тащило следом за ними, как воздушный шарик на невидимой верёвке. Унизительно, но я старался сосредоточиться на том, как выбраться из этой ловушки. Я пытался нащупать связь с Аббадоном, но демон молчал. Крепкий там был артефакт похоже, раз вырубил целого Высшего Демона.

Шли мы около часа, углубляясь в дебри, которые становились всё гуще и непроходимее. Внезапно лес вокруг нас ожил, зашевелился, и из-за деревьев выскочили несколько странных существ.

Это были кровохлёбы — твари размером с крупную собаку, с кожей, покрытой бледно-розовыми пульсирующими наростами. У них не было глаз, только огромные пасти с несколькими рядами острых, как бритва, зубов. Я слышал о них в рассказах наемников — кровохлёбы охотятся, улавливая вибрации сердцебиения жертв своими наростами.

— Мерзость, — прошипел Бром, выхватывая свой клинок.

Грулев лишь усмехнулся.

— Не мешайте мне, — сказал он, выступая вперёд. Его глаза полыхнули ещё ярче, и он произнёс несколько слов на незнакомом мне языке.

Кровохлёбы замерли, потом начали переминаться с ноги на ногу, словно в замешательстве. Наконец, самый крупный из них издал пронзительный вой и бросился прочь, остальные последовали за ним.

— Что это было? — спросила Ясмина, не скрывая восхищения.

— Демоническая речь, — ответил Грулев. — Все низшие твари инстинктивно боятся её. Можно сказать, у нас иммунитет.

Иммунитет, значит? Интересно.

Через некоторое время путь нам преградило причудливое существо, напоминающее гигантского светящегося осьминога, парящего в воздухе. Его щупальца, сотканные словно из звёздного света, извивались в воздухе, создавая гипнотический узор.

— Галиаль, — выдохнула Ясмина. — Они крайне редки и смертельно опасны.

Грулев выступил вперёд, но на этот раз его демоническая речь не сработала. Галиаль атаковал, молниеносно выбросив щупальце в сторону Флегга. Гоблин успел уклониться, но щупальце задело дерево позади него, и оно мгновенно превратилось в пыль.

— В сторону! — скомандовал Грулев. — Атакуем одновременно!

Они рассредоточились, окружая существо. Бром и Флегг достали из своих сумок какие-то странные приспособления, похожие на небольшие круглые диски, и метнули их в галиаля. Диски, соприкоснувшись с существом, начали пульсировать красным светом.

Грулев тем временем выхватил странный нож с рукоятью, украшенной рубинами, и произнёс короткое заклинание. Лезвие загорелось алым пламенем.

Галиаль издал высокий, вибрирующий звук и попытался скрыться, но был словно прикован к месту дисками гоблинов. Грулев прыгнул вперёд с невероятной для человека ловкостью и вонзил пылающий нож прямо в центр существа. Раздался оглушительный свист, и галиаль взорвался каскадом ярких искр, которые постепенно погасли в воздухе.

Интересно, что во время боя с этим существом ни один из них не использовал волшебную палочку, словно в их арсенале это было далеко не самое мощной оружие.

— Сильная тварь, — заметил Грулев, убирая нож. — Но недостаточно.

Он посмотрел на останки существа, которые всё ещё слабо мерцали на лесной подстилке, и его глаза загорелись алчным блеском.

— Бром, — произнёс он, указывая на светящуюся массу, — собери его щупальца и внутренности. Всё, что ещё светится.

Гоблин недовольно скривился.

— Почему всегда я должен возиться с потрохами?