Мажор в школе магии 3 (СИ) - Орлов Сергей

Дядюшка явно не ожидал такой реакции — его лицо на мгновение исказилось от злости. Но он быстро взял себя в руки и сел на небольшой каменный трон, стоявший у одной из стен святилища.

— О, это долгая история. Но что может быть лучше семейных разговоров? — он неприятно рассмеялся. — Особенно когда один из собеседников никуда не убежит.

Он откинулся на спинку трона и начал свой рассказ.

— Знаешь, каково это — быть белой вороной в семье великих магов? Знаешь, каково постоянно чувствовать на себе разочарованный взгляд отца? — его голос стал жёстче. — Нет, конечно не знаешь. Ты ведь внук самого Прохора Лазарева, великого дуэлянта. Ты, наверное, и родился с серебряной ложкой в одной руке и с волшебной палочкой в другой.

Я промолчал, но в моей голове промелькнула ироничная мысль — если бы он только знал, при каких обстоятельствах я вырос.

— Я же был никем, — продолжил Виктор, и его голос буквально сочился ядом. — «Виктор, почему ты не можешь быть как другие Лазаревы?», «Виктор, это недостойно нашей фамилии», «Виктор, попробуй хоть раз не опозорить семью» — вот всё, что я слышал от нашего великого родителя.

Он резко встал и начал расхаживать по святилищу, его движения были нервными, дёргаными.

— Средние способности, средние оценки. Ничего выдающегося, никакого врождённого таланта. Отец презирал меня за это. Великий Прохор Лазарев, — последние слова он буквально выплюнул, — не мог смириться, что его сын — обычный посредственный маг.

— Ты бредишь, — не выдержал я. — Дед никогда бы…

— МОЛЧАТЬ! — рявкнул Виктор, и его глаза полыхнули алым пламенем. Он сделал резкий взмах палочкой, и невидимая сила сдавила мне горло. — Что ты знаешь о нём⁈ Что ты вообще можешь знать⁈

Он сделал глубокий вдох, успокаиваясь, и хватка на моем горле ослабла.

— А потом родился Алексей, твой отец, — продолжил он уже тише, но с не меньшей злобой. — И он был таким, каким должен быть настоящий Лазарев в представлении нашего отца — талантливым, могущественным, особенным. С трёх лет уже показывал способности, которых у меня не было и в двенадцать.

Он горько рассмеялся.

— Видел бы ты лицо отца, когда Алексей впервые случайно превратил чайную ложку в серебряную змейку! Его глаза буквально светились от гордости. «Вот видишь, Виктор, вот что значит настоящий Лазарев! Бери пример с брата!» — передразнил он голос Прохора.

Я с трудом сглотнул. Этот образ совершенно не вязался с дедом, которого я знал — справедливым, хоть и требовательным.

— Ты же понимаешь, как бредово это звучит? — сказал я, когда снова смог говорить. — Дед никогда не был таким. Да, он требователен, но…

— Требователен? — Виктор расхохотался, и в его смехе не было ни капли веселья. — О да, к тебе, может, и требователен. А ко мне он был безжалостен! Знаешь, что он сказал, когда я не прошел отбор на турнир юных магов? «Я и не ожидал от тебя большего, Виктор. Хорошо, что хоть Алексей не опозорит нашу фамилию».

Он сжал кулаки так сильно, что костяшки побелели.

— Я стал тенью, — голос Виктора стал тише, но от этого не менее злобным. — Никому не нужным приложением к великой семье. Невидимкой. Когда Алексей в семь лет выиграл региональный турнир юных магов, отец даже не вспомнил, что в тот день у меня был выпускной. Знаешь, что он сказал, когда я напомнил ему об этом? «У Алексея был важный день. А твой выпускной… что ж, поздравляю, сын. Надеюсь, ты найдешь какое-нибудь достойное применение своим… скромным талантам».

Я покачал головой, пытаясь совместить этот образ с тем дедом, которого знал.

— И ты из-за этого стал… этим? — я кивнул на его красные глаза. — Из-за детских обид продал душу демону и прячешься в лесу? Серьезно? Может, дело не в деде, а в том, что ты просто не смог справиться с собственной посредственностью?

Я знал, что нарываюсь, но не мог остановиться. Слышать такое о своей семье было невыносимо.

Виктор резко обернулся, и я был уверен, что сейчас получу заклинанием прямо в лицо. Но вместо этого он неожиданно спокойно улыбнулся.

— Как же ты напоминаешь своего отца. Такой же самоуверенный, такой же высокомерный, — он покачал головой. — И так же не видящий очевидного.

Он снова сел на трон и продолжил уже спокойнее.

— Тогда я решил, что получу силу любой ценой. Если мне не дано от рождения, значит, я возьму её другим путём. Я начал искать. Изучать запрещённые книги, общаться с сомнительными людьми. И в итоге… — его губы искривились в улыбке, — я нашёл способ связаться с с демоном Верховного Звена, который входит в свиту самого Асмодея.

— Ты заключил контракт с демоном? — спросил я, хотя ответ был очевиден.

— Не просто контракт. Я отдал ему свою душу в обмен на силу и знания. И знаешь что? Это было лучшее решение в моей жизни.

Виктор поднял руку, и воздух над его ладонью закрутился в миниатюрный вихрь рубинового цвета.

— Асмодей направил меня в волшебный лес, к этой деревне. Красноглазка существует уже много веков, и всё это время её жители служат ему. Когда я прибыл сюда, меня встретили… не слишком гостеприимно. Но, — он гордо усмехнулся, — с новыми способностями я без труда расправился с тогдашним главой деревни и стал единоличным лидером.

Я вспомнил дедушкины рассказы о демонических контрактах. Многие шли на это ради силы, не понимая истинной цены. В итоге демоны всегда получали больше, чем отдавали.

— Мы жили здесь и готовились к приходу Асмодея. Он обещал, что скоро сможет воплотиться в нашем мире, и тогда мы — его верные слуги — получим власть и могущество, о которых даже не мечтали. Во время Великого Нашествия я даже отправил десяток самых талантливых магов в Новгород, чтобы устроили пару диверсий и помогли демонам. Никто, к сожалению, не вернулся.

Он замолчал, словно вспоминая павших товарищей. Но в его глазах не было скорби — только холодный расчёт.

— Мы думали, что это наш звёздный час, что теперь-то нам дадут раскрыться и получить свою долю власти. Но, — его лицо исказилось от ярости. — Мой проклятый младший братец и здесь отличился, собственноручно победив не кого-нибудь, а самого Аббадона! Аббадона, мать вашу! Как у него вообще это получилось⁈ Асмодей был в ярости. Он велел нам затаиться, спрятаться до поры до времени и не привлекать к себе внимания.

— И вы просто… согласились? — не удержался я.

— У тебя странные представления о Высших Демонах, племянник, — усмехнулся Виктор. — С ними не спорят. Особенно когда они в ярости. К тому же, нам было где укрыться. Деревня защищена мощнейшими маскирующими чарами. Раскрыть их могли бы только сильнейшие маги, да и то лишь если бы точно знали, что именно нужно искать.

Он обвёл рукой пространство вокруг.

— Да и кто станет искать? По-настоящему сильные маги редко заходят в волшебный лес — зачем им это? А среди наёмников никогда не было настолько искусных бойцов. Талантливые — были, но… не более. Для подобных вещей нужны особые магические знания.

Виктор встал и неспешно прошёлся по святилищу, разглядывая древние символы на стенах.

— Мы ждали несколько лет, терпеливо выполняя волю Асмодея. А потом… — его глаза загорелись ещё ярче, — из демонического мира пришла интересная информация.

Он повернулся ко мне, и на его лице появилась хищная улыбка.

— Асмодей сообщил, что у него есть подозрения относительно судьбы Аббадона. Он считал, что его извечного врага не уничтожили, а… запечатали в тело человека.

Я постарался не выдать своей реакции, но сердце забилось чаще. Если эти фанатики и раньше охотились на людей, пытаясь найти сосуд Аббадона, то я точно не хотел знать, как они это делали.

— Я знал о существовании подобных заклинаний — древних, невероятно сложных, требующих колоссальной магической силы и был уверен, что Алексей вполне мог это осуществить.

В его голосе звучала странная смесь злобы и уважения.

— Только у таких заклинаний есть одна существенная слабость — слишком большой разлёт последствий. Заклинание запечатывания может затронуть не того, кто его проводит, а любого, кто находится поблизости. Иногда даже в радиусе нескольких километров. Поэтому душа Аббадона могла поместиться в совершенно любого жителя Новгорода.