Трофейная жена (СИ) - Плотников Сергей Александрович

— Да, об этом нам надо будет поговорить… но наяву, не теперь.

— Не теперь! — согласился я. — Потому что я тебе столько всего еще не показал…

Уж не знаю, сколько прошло времени в этом сне, три дня или меньше — я совершенно потерял ему счет. Знаю только, что в конце заснул крепко и спокойно, без сновидений, а когда проснулся, то лежал на кровати у Рагны в комнате — а ее самой уже рядом не было.

Но это ничего. Теперь я твердо знал, что однажды проснусь здесь с нею вместе.

Рагна предлагала не передавать наш разговор с богиней Мириэль слово в слово — мол, все-таки твердо она наши опасения не развеяла, беременная женщина может перенервничать. Однако я не согласился.

— Мириэль сейчас намеренно или ненамеренно ведет себя как нежная наивная девочка, но она закаленный в боях воин, — мягко сказал я Рагне. — И ненамного младше вас с Ханной, между прочим! Не будем унижать ее самообладание и выдержку.

Так что в итоге я рассказал Мириэль все честно, без утайки. Мол, богиня Любви подтвердила, что действительно меня благословила, плюс в ход пошло благословение Белого мужа, которое хрен знает как действует (не записываться же в самом деле на курс к Амаратто, чтобы узнать?), плюс, возможно, косвенное влияние Клятвы. Однако исключать то, что тело Мириэль было изменено, нельзя. Богиня сама этого не видела, однако она, что называется, не специалист.

— Она сказала, что не может заглянуть мне в душу, потому что я ей не молилась? — задумчиво произнесла Мириэль. — А ведь и в самом деле. Я решила жить в этом мире, но пока ни разу не молилась здешним богам… А ведь внимание жителей мира к богам помогает поддерживать стабильность миропорядка. Недоработка с моей стороны! Нужно бы действительно сделать домашний алтарь твоей патронессы, Рей. Если не возражаешь, я этим займусь.

— Какие возражения, делай, конечно, — сказал я. — А как твои страхи? Улеглись?

— Немного улеглись, — слабо улыбнулась она. — Скажем так, вернулись к обычному уровню. Я, к сожалению, всегда в последнее время живу в тоскливом ожидании какой-то беды.

— Последнее время? — спросил я. — Последние девять лет?

— Последние два месяца! — усмехнулась Мира. — Когда я стала счастлива! Предыдущие девять лет мне нечего было терять, наоборот, я мечтала убить своих хозяев и умереть. Так что и тоскливого ожидания не было.

Сказала она это очень обыденным, спокойным тоном, но я сделал себе еще одну мысленную зарубку: при случае прикончить Фириона и руководство «Ивовой ветви» как-нибудь понадежнее. А случай, мне почему-то все больше начинало казаться, обязан представиться. То есть я бы предпочел, чтобы эти гады нахрен о нас забыли, но чем больше я думал об истории с Темным властелином по найму, тем меньше она мне нравилась. Возникало какое-то смутное ощущение, которое я не мог стряхнуть, что эта страница еще не перевернута, и что о Синдикатах мы еще услышим.

Может быть, это просто во мне гуманитарное образование говорило? Мол, «сюжет» должен развиваться по определенным правилам. Нельзя просто так спасти Василису от Кощея, чтобы он не кинулся в погоню — непременно придется бросать за спину гребешок, платок и зеркальце! Мириэль вот никаких сюжетов не ждала, была уверена, что «Ивовая ветвь» не будет заново лезть в этот мир, после того, как раз получила по рогам — невыгодно. Я, понятное дело, не собирался ее разубеждать.

В общем, вопрос с происхождением беременности мы закрыли и начали понемногу готовиться к рождению ребенка. Обустраивали детскую, делали мебель и все такое. В моем прошлом мире считалось, что не стоит начинать раньше второго триместра — можно, мол, сглазить. Но мы, во-первых, получили почти что гарантии, что ребенок родится здоровым, во-вторых, понимали, что осенью, когда пойдет самое производство ткани и торговля, у нас вообще не будет времени ни на что! А ребенок-то родится уже к зимнему Солнцевороту…

Между тем лето вступило в свою самую жаркую пору. Работ на полях было не так уж много — во многом благодаря тому, что мы буквально упахались зимой и весной! Например, благодаря прорытым каналам мы без труда смогли организовать полив. Вредителей легко убивала Рагна, а с болезнями и ростом растений внезапно помогла Мириэль.

— Я так-то плохой травник, — со вздохом сказала она. — Но связь с Лесом есть у всех эльфов, и последнее время я чувствую, что она во мне обостряется. Слышала, такое бывает во время беременности!

В общем, посадки нас радовали, отношения с крестьянами постепенно налаживались — слуги уже всем рассказали о том, что в поместье с ними хорошо обращаются, нормально кормят и прилично платят. Ну и раздача мяса детям, безусловно, добавила нам очков популярности. Я даже подумывал о том, не начать ли строить шлюзы прямо сейчас, не дожидаясь зимы, как мы планировали.

И тут случилось то, что показало: форсировать работы надо в другом направлении! Не в инженерном, а в социальном.

Нас явились грабить! Или, скорее, показать новому барону, как «приличные люди» в этих местах делают дела.

Дальше я вынужден рассказывать с чужих слов, потому что в тот день отправился выгуливать Ночку подальше в горы. Она хоть и стала сама порой приходить к нам в большую гостиную, увы, больше никаких признаков разума или эмоций не проявляла. Однако я не оставлял надежды и придумал брать ее на длительные прогулки, как зимой. Одновременно и сам знакомился со своими владениями и прилегающими землями, и с Ночкой время проводил.

А вот мои девчонки остались и решили устроить «пляжный выходной». Правда, пляжа как такового у нас не имелось, но в одном месте Леу нашла ровную, обращенную на юг гранитную плиту, спускающуюся прямо к холодным водам озера. Да, холодным: даже в летнюю жару наше водохранилище не прямо сказать чтобы хорошо прогревалось! К тому же в силу особенностей рельефа у него почти не было мелководья, глубина начиналась почти сразу от обреза воды.

Уж не знаю, кому в голову пришла эта идея, думаю, Ханне или Леу. Но Леу предложила всем девчонкам покататься по озеру на драконе — то есть на ней — а потом вместе поваляться на солнышке. Мириэль начала было отнекиваться, что не хочет рисковать ребенком — у нее кончался первый триместр и животик был уже даже немного заметен без одежды, если знать, куда смотреть. А грудь потяжелела и стала еще великолепнее, чем была, хоть я и не думал, что это возможно.

Однако Рагна ей сказала:

— Не думаю, что будет беда, если не начнешь нырять, как в прошлый раз!

Мириэль вздохнула.

— Я не пыталась покончить с собой! Я хотела провести глубинную медитацию, это особая техника, меня ей дедушка с бабушкой научили! Ныряешь на глубину. Задерживаешь дыхание на две-три минуты, потом обратно. Так все беды и проблемы словно бы остаются на поверхности. Я просто не учла температуру воды и свое собственное взвинченное состояние — слишком быстро сожгла кислород и мне не хватило воздуха выбраться наружу!

— Верим, верим, — успокоительно сказала Ханна. — Но, серьезно, ты слишком много работаешь, Мира… Как и мы все, но только у тебя есть тело, которому можно этим повредить! Так что давай, отдохни.

— Ладно, — лукаво сказала Мириэль. — Но только если Рагна искупается вместе со мной!

— Что? — ахнула Рагна. — Как ты это видишь⁈

— А что такого? Ханну я, понятное дело, не прошу — если она нечаянно утонет, Леу может ее так просто не достать со дна, будет неприятно…

— Это я-то не достану⁈ — возмутилась Леу. — Да я кого хочешь достану!

Ханна захохотала, Леу сообразила, что сказала, и тоже захихикала.

А Рагна нахмурилась.

— Я не смогу плавать! Удельный вес кости выше, чем воды. Так что я тоже сразу пойду ко дну, как и Ханна. С той только разницей, что меня найти и достать будет легче. Да я и сама смогу выбраться вверх по склону.

— Зато, — сказала Мириэль, — если ты прокатишься на шее Леу, опустив ноги в воду, то сможешь почувствовать давление воды, контраст холода и солнечного тепла! Это все кость ощущает, не так ли?