Тактик 4 (СИ) - Кулабухов Тимофей "Varvar"

Ещё четверть часа таран безуспешно долбил ворота. А орки неторопливо расходовали стрелы, нанося раны вражеской пехоте.

Орки азартны, они метались по стене, подбирая более удачное положение, а потом я послал с десяток ополченцев кидать камни на крышу тарана.

Часть камней рикошетила, безрезультативно стучала по команде тарана, бессильно катилась, но хотя бы попадала вражеской пехоте под ноги и мешала делать своё дело.

В принципе после первых ударов уже было понятно, что таран с воротами не справится. Поэтому в какой-то момент пехотинцы, которые пытались «я твой дом труба шатал», то есть сломать ворота, стали отступать под прикрытием стены щитов.

Рог протрубил три раза, и вражеские войска по всему фронту начали отходить.

— Мы победили! — обрадовано закричал кто-то из капралов на стене.

— Они бегут! — с восторгом подхватил другой.

Но я видел, что происходило на самом деле. Группа солдат, управлявшая тараном, отступала под прикрытием щитов, утаскивая раненых, а таран бросили временно, не оставили нам в подарок.

К осадной машине была привязана толстая верёвка, и одна из рот армии Альшерио переместилась к этой верёвке и как репку стала вытаскивать ценное оборудование обратно к своим позициям.

— Эй! — азартно крикнул Волагер, который вопреки расстановке командиров самовольно покинул своих стражников и поднялся на стену. — Они утаскивают таран! Что делать?

Я тоже подошёл к воротам по стене, так же сюда подтянулся и Гаскер.

— Ничего, — пробурчал я. — Пусть забирают.

— Но почему? — не понял капитан стражи. — Мы могли бы помешать им!

— Чем? — спросил я. — Вылазкой? Открыть ворота и напасть? Напомнить, что у нас там стоит пятнадцать воинов? Даже и против тридцати уставших врагов я не был бы так уверен в наших. Враг свяжет боем, подтянет ближайшие роты и ворвётся в открытые по такому случаю ворота. Что мы ему противопоставим? Вашу очаровательную улыбку и ваших стражников, которые не очень-то блистали в первом бою? Хватит нести чушь, азарт хорош на танцах в кабаке, но не на поле боя.

Волагер задумался и нехотя кивнул.

Вскоре вражеская армия утянула таран и стала уходить. Тем не менее наши воины ликовали, искренне считая это победой.

Но то, что я видел только что, настоящим сражением в полном смысле этого слова не было. Если отбросить лирику и волнения участников, матюки и израсходованные стрелы, то только одно лишь подразделение врага что-то делало, остальные всё больше тренировались на местности, разминались и прогуливались, раздражая своим присутствием защитников стены.

— Гаскер, — позвал я заместителя командира. — Собери всех командиров рот на вечерний разбор в штабе. Нужно обсудить то, что мы увидели сегодня.

— Будет сделано, — кивнул тот. — А как ты оцениваешь сегодняшний бой?

— Никак, — честно ответил я. — Потому что боя не было. Это так, любовная прелюдия, пощупал нас Альшерио за выступающие места, покрутил и осмотрел.

Вечером в доме Пратна Остроглаза собрались все командиры, от моего «зама» Гаскера до юных Талли и Осмера, которые были хотя и молодыми, но всё же руководителями своих подразделений.

Атмосфера была совсем иной, чем после первого боя. Никто не праздновал, но и не грустил, все понимали серьёзность ситуации.

— Итак, отцы-командиры, — начал я, когда все уселись за длинный стол, — сегодня мы получили урок того, как профессиональная армия изучает противника. Давайте разберём, что мы узнали и что это означает. Кто-то хочет высказаться?

Гаскер первым подал голос:

— Они проверили на прочность наши ворота. Вероятно, их шпионы, а мы исходим из их наличия в пределах городской стены, заметили, что мы их отремонтировали, но одно дело донесения, а другое — проверка на прочность. Таран тоже опробовали, ещё и назад утащили.

— Вывод?

— Да очень простой вывод, они сделают таран потяжелее, а солдат в него поставят не два десятка, а пять.

— Согласен, что один человек построил или, в данном случае, гном, то другой завсегда сломать сможет. Ломать не строить.

— Мы не видели шпионов, сэр лорд-защитник, — поднял руку Осмер, — Но не можем исключать, что они были под личиной горожан, мы видели, как минимум шестерых во время боя в районе стены.

— Понял. Значит они изучали нашу скорость развёртывания, дисциплину, вооружение, точность действий. Гришейк, как оцениваешь эффективность стрельбы твоих орков?

Молодой орк недовольно нахмурился:

— Не особенно хорошо. Выпустили же почти две тысячи стрел… Нам надо тренироваться. Всего двенадцать трупов у ворот после такого обстрела… Но после боя мои ребята спустились на верёвках со стены и собрали стрелы, так что запасы более-менее восстановим. Мы также притащили трупы для ээээ… изучения уязвимых мест. В общем, нам нужно больше тренировок в стрельбе.

— Что для этого нужно?

— Территория молочного рынка, босс, — орк оказался готов к этому вопросу, — Это единственное место рядом со стеной с достаточно большим пространством, где можно поставить мишени и тренироваться часами напролёт, пока не настанет пора бежать со всех ног на стену и стрелять уже по живым бронированным мишеням, по этим ублюдкам.

— Мэр Тибо, этот молочный рынок, он…

— В связи с блокадой он не работает, — с готовностью пояснил Тибо. — За ночь расчистим, прилавки и прочее уберём, можно загонять лучников. Только… Пусть это и не моё дело, но у нас есть лучники и в ополчении, их бы тоже туда пустить.

— Согласен, тренировка нужна всем, как и луки, а не только нашим дорогим оркам.

— Можно мне, сэр Рос⁈ — поднял руку гном Торим.

До совещания мы договорились перейти с ним на «ты».

Я кивнул

— А сколько всего есть лучников? — подал голос Торим. — Община гномов готова предоставить всем новые длинные луки и запасы стрел, такие же, как сделали для орков, они в несколько раз мощнее, пусть сразу осваивают их.

— Поддерживаю, — слова гнома показались мне дельными.

Я по очереди поднял командиров рот и заставил доложиться по численности лучников в их ротах. Вчерашние солдаты и капралы, они только-только стали осваивать новые роли. Сейчас по их лицам было видно, что как минимум половина свой «личный состав» знают плохо и цифры называют наугад. Ну ничего, пусть эта ситуация покажет им, что своих бойцов надо знать.

Гном записывал, хотя по хитрым глазам и бормотанию под нос стало понятно, он тоже решил для себя, что цифры приблизительные.

Я коротко прошёлся по всем. Кто где стоял, кто что делал, что надо ещё сделать. Волагеру сделал ещё одно предупреждение, незачем уходить от своих бойцов, даже когда враг отступает.

Когда совещание закончилось, я заметил, что Талли и Осмер не уходят, топчутся в углу.

Я подошёл к ним.

— Талли, сын Строма, имеешь что сказать?

— Да, то есть… Так точно, лорд-протектор! Имею.

— А почему не поднял руку на совещании?

— Потому, что Вы велели обсуждать то, что мы узнаём только в пределах молодых рот, а не болтать при других взрослых. А остальные командиры — другие взрослые.

— Хм. Резонно. Ну, теперь мы одни. Говори.

— Я заметил один дом, — начал он неуверенно. — Там, где стена делает изгиб на восточном участке…

— Что за дом? — не понял я. — О чём речь?

Талли смущался и с трудом подбирал слова.

— Рядом с городской стеной стоит дом. Он… он… мне кажется, что он слишком близко к крепостной стене. Как по мне, так там три человеческих роста, не больше. А по законам ещё пращуров нашего покойного герцога там должно быть расстояние в полёт стрелы. И дом высокий.

— Хм. Я осматривал стену сам, но…

Я напомнил себе, что осматривал всю стену в первый день, в дикой спешке, очень быстро, к тому же я и сам тот самый взрослый, о котором говорил пацанам.

— Стоп, — резко сказал я, внезапно поняв, о чём он говорит. — Талли, ты имеешь в виду, что с крыши этого дома можно перебраться на стену?