Чужой наследник 7 (СИ) - Коган Данил

— Константин Дмитриевич! — Бодро выдал я, появляясь из салона. — Мы же можем поговорить на ходу?

— Конечно. — Ответил он, косясь на Докучаева. — Думаю, прогулка всем нам пойдет на пользу.

— Тогда я покажу вам свою любимую кафешку, в которой делают просто чудесную сдобу. И приемлемый кофе. Давно я туда не заходил. Здравствуйте, Василий Васильевич. — сделал вид, что только заметил Докучаева. — Я так понимаю — это вы инициатор разговора?

— Сладкое вредно для организма. — Поздоровался со мной наш научник. Заявил это он с таким авторитетным видом, что, не будь я сиятельством и гранд-магистром, уже бежал бы заказывать себе ольховый гроб. — Пития кофе тоже следует избегать, по возможности. Ведь кофе работает, как стимулятор…

— Значит, вы просто посидите с нами, пока мы с генералом будем уничтожать свое здоровье и наслаждаться имеющимся в нашем распоряжении остатком жизни. — Бесцеремонно прервал я нашу штатную головную боль. — Идемте, сиятельные господа. Погодка-то какая, а?

— Прошу вас, Ваше Сиятельство, будьте серьезнее! — Этот тип никогда не называл меня даже по имени-отчеству. Только сперва: «светлостью», а теперь вот: «сиятельством».

Бальмонт страдальчески закатил глаза и потряс головой, словно вытряхивая воду из уха. Он Докучаева просто терпеть не мог. Потому что, как и любой нормальный человек, просто не понимал примерно три четверти извергаемых его вокубуляром слов. Докучаев же считал генерала тупым воякой и относился к нему покровительственно — пренебрежительно. В общем, в нашем теплом, ламповом коллективе появился свой токсик-зануда.

Мы двинулись по радиусу в сторону центра. Докучаев начал пространную, переполненную научно-техническими терминами речь. Я привычно отключился.

Я прекрасно знал, что именно хотел от нас Докучаев.

У него все было «не готово». Не хватало оборудования, специалистов, реактивов на все хотелки. И совести, зерг дырявый, вообще не было.

И он «категорически требовал» во имя науки и прочего блага и бла-бла-бла для Ожерелья отложить наше выступление. Василий Васильевич почему-то был свято уверен, что все наше предприятие затеяно исключительно ради удовлетворения его научного любопытства. Нас с генералом он числил по разряду обслуживающего персонала. Что-то типа платных гидов на сафари. Так что я, терпеливо пропускал его пространные энциклики мимо ушей. И сдерживал желание треснуть ему кулаком между слегка выпученных подслеповатых глаз.

Я дождался, когда мы окажемся напротив витрины «Пончиков от тети Глаши», после чего повернулся к нему и прервал этот бесконечный, произносимый ноющим голосом монолог.

— Нет! Василий Васильевич. Дата выхода перенесена не будет. То, что вы не справляетесь со своими должностными обязанностями, и не смогли подготовиться к установленному ИМПЕРАТОРОМ сроку, не может служить основанием для его переноса.

— Но, как представитель Его Величества, вы обязаны…

— Нет. Я не обязан исполнять ваши капризы. Ни как представитель. Ни как частное лицо. На этом разговор закончен. Надеюсь, вы не опоздаете к старту Исполинов, завтра. Экспедиция отправится и без вас. А сейчас разрешите откланяться. У нас с Константином Дмитриевичем важная приватная беседа.

— Я буду жаловаться!

— Сколько угодно, вашей светлости.

Разъяренный Докучаев, наконец, свалил, оставив нас вдвоем с Бальмонтом. Жалобы на высочайшее имя строчить пошел. Я был бы рад, если бы мог быть уверен, что его писульки секретариат императора выбрасывает в мусорное ведро. Однако опыт придворной жизни говорил, что их тщательно собирают в особую папочку. На всякий случай. Если честно, мне было это абсолютно до фиолетового в крапинку зерга. А вот Бальмонту этот зануда мог дальнейшую карьеру испортить капитально. Впрочем, господин генерал человек взрослый. Сам разберется.

— Я ведь ему то же самое сказал. — Тоскливо пробормотал генерал. — Но он пока всех не обойдет, не успокоится.

— Да и плевать. Надеюсь, что его научная репутация соответствует действительности. Потому что для получения хоть каких-то результатов важен будет он и его люди, а не наши с вами железяки, Константин Дмитриевич. Надеюсь только, что Богдан его не превратит в зомби за время похода.

Богдану я пробил должность заместителя Докучаева.

— А и превратит, невелика потеря, Олег Витальевич. — Зло ответил генерал. — Я отмажу. Напишу в отчете, мол погиб по собственной неосторожности. Достал уже этот головастик хуже горькой редьки.

— Предлагаю заесть горечь этого эпизода местными изумительными сладостями. Заодно обсудим, как наши наработки себя показали.

— Уверены, что стоит сюда зайти? Неужели здешняя кухня готовит лучше, чем ваши повара?

— Это вопрос ностальгии, Константин Дмитриевич. Ну и сладости здесь, вправду, удивительно хороши.

— Ностальгия в вашем возрасте? Впрочем, идемте, Олег Витальевич. Что с вами сделаешь. Попробую местную выпечку. Может, хоть привкус говна после разговора с Докучаевым изо рта смою.

Мы с его высокопревосходительством расположились за угловым столиком. Пока я делал заказ, брови Бальмонта потихоньку уползали в район затылка. Выпечки я заказал почти на пятерых. Но он еще крендель с миндалем не пробовал!

Я установил «купол тишины» и предложил генералу:

— Пока несут кофе и булочки, давайте кратко подведем итоги боя. Мне из кабины было видно немного. Мне нужна ваша оценка прошедшего сражения, как нашего главного полководца.

— Идея оставить чистильщиков и легкие мехи исключительно для защиты остальных боевых машин — сработала великолепно. Этот ход не позволяет связать самоходки ближним боем. А те, в свою очередь, прикрывают более уязвимых бойцов…

Следующие несколько фаз генерала прошли мимо моего сознания. Потому что мой взгляд зацепился за вывеску заведения, расположившуюся прямо напротив нашего окна. На противоположной стороне улицы красовалась старинного вида дверь. Рядом пыльное узкое окно с перекладиной форточки в верхней части. Над дверью — запыленная доска с надписью «Нужные Вещи».

Выглядела эта композиция так, как будто лавка была построена здесь вместе фортом. Картинка со щелчком сошлась. Подсознательно я ждал, когда же Стивен и его волшебная лавка вновь появятся на моем пути. Завтра выход, а где мой бонусный трип-шоп? И вот, пожалуйста. Господин Вершитель явился, не запылился. Зерг очкастый.

Я тряхнул головой, впуская в уши и сознание голос Бальмонта.

— Таким образом, использование «Громовержца» повышает эффективность действий подразделения примерно на тридцать процентов.

— Да, — механически кивнул я. — Действительно, то, что нам отдали один из этих уникальных аппаратов просто чудо. И сильно повышает общую эффективность оперативной группы.

Нам принесли кофе и сласти. Разговор сам собой прервался. Я принялся за круассаны, периодически поглядывая через окно на ту сторону улицы.

— Знаете, Олег Витальевич, — продолжил Бальмонт. — Сегодняшний день вселил в меня надежду. Самоходки и раньше себя отлично показывали. Но, когда мы, наконец, собрали все вместе… Эффект потрясающий. И связь эта ваша — что-то с чем-то. Я так привык, что в приливы связи нет. Чуть ли не флажками приходилось приказы отдавать. Возможность оперативного управления звеньями переводит наш боевой потенциал на новый уровень. Ну и игнатовские стрелялки тоже хороши. Только больно прожорливы.

— Согласен. У меня тоже хорошее предчувствие. Вернее, так. Я верю, что твари станут меньшей из наших будущих проблем. Понимание того, что броня крепка и самоходки быстры, дают некое чувство защищенности.

— Сладости здесь и вправду отменные, Олег Витальевич. Но мне пора идти. Надо в Разумовский ехать. Вы же в форте останетесь?

— Да. Присоединюсь к вам завтра у манора. — Мой манор был точкой сбора экспедиции. И стартовой чертой.

Бальмонт вышел на улицу. Залез в ожидающий его «Тигр». Машина тронулась, вновь открывая мне вид на вывеску.