Рыцари комариного писка - Розов Александр Александрович "Rozoff"

Общаясь с комбригом Монкадо и с его офицерами, задавая им простые (казалось бы) вопросы, и получая логичные (казалось бы) ответы, Хуго мысленно составлял некий конспект-таблицу политических доминант среднего офицера Фронта Ре-интеграции.

- Какое должно быть политическое устройство?

- Союз этнокультурных автономий, конечно! За это воюем!

- А кто во главе союза?

- Президент, конечно. Мэры автономий соберутся, и выберут его. Открыто выберут, в прямом эфире по TV, чтоб все видели и слышали, кто за кого голосовал, и почему.

- Ладно, а мэры автономий откуда?

- Так мы выберем. Мы – военные. А гражданским нельзя доверять выборы власти. Они продадут свои голоса за бутылку пива, гамбургер, и льготный кредит.

- А военные не продадут?

- Нет, мы не продадим. Нас жизнь научила, что и как устроено в политике.

- Ладно, вы выбрали мэра, а кто его контролирует? Парламент?

- Нет! К черту парламент! Нам не нужна банда продажных дармоедов. Мы лучше сами проконтролируем. Оружие есть, воевать умеем, так что удержим мэра в рамках.

- Значит, у вас получится военная хунта. Так?

- Да. И это уж точно лучше, чем продажная демократия.

- Ладно. А кто будет принимать законы, если нет парламента?

- А на хрен эти законы нужны? Только чтоб адвокаты и банкиры наживались.

- Что, вообще не нужны законы?

- Ну... Какие-то нужны, но только небольшие. Можно взять что-нибудь древнеримское. Древние римляне сочиняли коротко и ясно. Про это даже в энциклопедии сказано.

- Ладно. А строй какой? Капитализм или социализм?

- Ни то, ни другое. Хватит с нас этих «измов». У нас свое будет. Этнокультурное.

- Тогда прямой вопрос: что с правом собственности на землю, и на предприятия?

- Ну, это просто: земля должна быть у фермеров и у солдатских семей. И никакой там скупки земель крупными корпорациями и банками. За это сразу к стенке. Банк вообще должен быть один у каждой автономии. И чтоб мэр решал как обращаться с деньгами.

- Ладно, а предприятия какие должны быть? Частные, или государственные?

На этом этапе респонденты начали путаться. С одной стороны, они соглашались, что в современном мире нельзя прожить только на маленьких семейных предприятиях. Но, с другой стороны, они очень негативно относились к крупным коммерческим компаниям (называя эти компании «жуликами, ворами, и врагами народа»). Не лучше было у них отношение к государственным компаниям. Кто-то из офицеров заговорил о «шведском социализме» и «участии профсоюзов в управлении предприятием», но тоже запутался. Короче: в вопросе свободы бизнеса и дележа прибавочной стоимости офицеры ФРИН барахтались, как в виртуальной трясине, и пускали идеалистические пузыри. 

Деревенское интуитивно-общинное представление о справедливости и экономическая прагматика, диктуемая таким же деревенским здравым смыслом, всегда оказываются в противоречии одно к другому. Решить такое противоречие непросто, для этого в любом случае, нужна опора в виде более-менее объективных наук о человеке и обществе. Не просто знание о том, что такие науки есть и как-то называются, а умение применять методы таких наук к практическим (или хотя бы к упрощенным тестовым) ситуациям. Отметив (в мысленном конспекте) что «будущим хозяевам автономий» не помешал бы основательный ликбез в политэкономической теории, Хуго одновременно признал, что желание разобраться в сути дела и готовность к содержательно дискуссии у них есть… Несколько позже (перенося мысленный конспект-таблицу в свой ноутбук) Хуго вдруг сообразил, на что (по стилю и содержанию) был похож этот разговор с офицерами. На увлекательные кухонные социально-философские баталии в гостях у Лео и Леа Варгас, давным-давно, в их квартире в старом городе Гранада, около рыбацкой пристани…

…Памфлетист даже успел пролистать на ноутбуке несколько конспектов этих старых дискуссий, чудом сохранившихся в череде последующих жизненных передряг. А тем временем, солнце уже садилось, и приближалась поездка к Варгасам в… 

…

*39. ...Баскервиль-холл (он же - Кочующий Центральный Штаб).

В темноте было не разглядеть толком, но, кажется, это был речной катер с габаритами пассажирского железнодорожного вагона. Осадка позволяла такой штуке двигаться по водным путям, где глубина всего по колено. Впрочем, памфлетист не вникал в детали техники – его (разумеется) в первую очередь интересовали люди. По дороге он строил догадки – как теперь выглядят Лео и Леа? Насколько они изменились? Не стал ли Лео очередной жертвой мании Предназначения (с большой уродливой литеры «П»)?..

…Не стал. И памфлетист понял это с первого взгляда, как только протиснулся сквозь довольно узкую дверь в небольшую кают-компанию (или как тут это называется). Не изменился старый знакомый Лео. И Леа не изменилась. Точнее, они изменились, но в примерно такой мере, как меняются люди по итогу хорошего, слегка экстремального многодневного похода «в экологическом стиле». Это внешне. А внутренне кто знает?

- Wow!!! - воскликнула Леа, и бросилась на шею гостю, прицельно чмокнув его в нос.

- Привет, Хуго! - весело окликнул Лео (сделав актерскую паузу), - Когда тебе надоест тискать мою жену, может, ты пожмешь мне руку? Тогда я угощу тебя той отравой, про которую в здешней глуши говорят, будто это ром, хотя это картофельный самогон. 

- Давай свой самогон, Лео! – решительно сказал памфлетист, и пожал руку «идейному лидеру Фронта Ре-Интеграции». 

- А меня даже не заметили, - раздался театрально-трагический голос из угла.

- Хуго, знакомься, это Шошо, наша студентка и друг, - пояснила Леа.

…Вот это да (растеряно подумал Хуго Редондо, глядя на юную полудикую охотницу из племени южных муи-муи, сумевшую даже на довольно маленьком пространстве кают-компании оказаться невидимкой). А вслух он сказал:

- Привет, Шошо, я рад знакомству, - и протянул ей руку.

- Привет! - она коротко цапнула его руку своей крепкой ладонью, - Я знаю о тебе. Леа говорит: ты владеешь колдовством, чтобы выворачивать мысли наизнанку! Правда?

- Просто, - ответил он, - у меня манера: задавать неожиданные неудобные вопросы.

- Я послушаю, - сказала Шошо, и плавно втянулась обратно в угол, устроилась там на маленьком диванчике и, судя по всему, решила снова стать невидимкой.

- Не зевай, - окликнула Леа, и пихнула в руку памфлетиста стаканчик домашнего рома.

Можно сказать: началась неформальная вечеринка. По обстановке, было бы не в тему говорить сразу о политических соглашениях, и Хуго спросил:

- Ну, признавайтесь, разбойники: вы пишете сейчас что-нибудь?

- Пишем, - сказала Леа, - но не сказку, не роман, не балладу, и не эпос, а фэйк-трэш.

- Гм… - Хуго глотнул рома, - …Что-то я не припомню такой жанр.

- Это предсказуемо! – весело сообщил Лео, - Ты не можешь припомнить такой жанр, потому что мы с Леа придумали его всего полмесяца назад, и еще не представили это изобретение на суд доброжелательной публики и злокозненных критиков.

- А в чем изюминка? – спросил Хуго Редондо.

- Попляшем от яйца, - сказала Леа, - что такое просто трэш-жанр ты знаешь?

- Конечно, знаю. Это где оборотни, каннибалы и вампиры. Плюс красотки с большими сиськами и задницами, чтоб у трех категорий антигероев была питательная база. Плюс, какие-нибудь люди, которые регулируют численность антигероев с целью сохранения экологического равновесия, ведь иначе антигерои сожрали бы всех красоток.

Леа и Лео переглянулись, после чего Леа объявила:

- Мы крадем это определение для предисловия. На тебя мы, конечно, сошлемся.

- Валяйте, крадите, - разрешил Хуго, - но все же, что такое фэйк-трэш?

- Это, - сказал Лео, - жанр фэнтези, в котором трэш является легендой прикрытия для безобразной политики, для религиозного фанатизма, или для большого бизнеса.