Исекайнутый (СИ) - Flow Ascold

Она не возразила. Только чуть ускорила шаг, намекая, то разговор окончен. Но по тому, как дрогнули уголки её губ, я понял, что попал в точку.

Двери тронного зала распахнулись с глухим скрипом, и стража, шагнув в стороны, пропустила нас внутрь. Мы вошли неспешно. Старались сохранять спокойствие, но чувствовалась лёгкая напряжённость. Как будто нас пригласили не на аудиенцию, а на экзамен с непредсказуемым результатом. А нехорошее предчувствие всё усиливается…

Зал оказался высоким и просторным, с витиеватыми колоннами, поблескивающим мраморным полом и с несколькими внушительными гобеленами, изображающими герб баронства. Внутри пахло жареным мясом, духами и чем-то похожим на благовония.

На троне, больше напоминающем уложенный подушками шезлонг, сидел, развалившись, барон. Мягко говоря, мужчина был в теле. А если говорить честно, он выглядел так, словно решил лично доказать поговорку: в каждом из нас живёт по два человека.

Пухлое лицо блестело от пота и масла, глаза маленькие, но цепкие — и сейчас они буквально прилипли к Аврелии.

— Ах… — протянул барон, с нескрываемым интересом разглядывая Аврелию с головы до ног. — Так это вы… жрица Богини Аврелии?

Примечательно, но на остальных членов нашей процессии он не обратил ровным счётом никакого внимания. Ни меня, ни Эрика, ни даже Люцианну с Рудгардом… Лишь богиня приковала его взгляд. Тяжёлый, маслянистый, с оттенком самодовольного восхищения.

Аврелия выпрямилась ещё сильнее, словно вытягивая гордость в струну. Подбородок высоко, взгляд прямой, осанка ровная и гордая. И всё же я успел заметить, как она едва заметно дёрнула щекой от раздражения.

— Да, — ответила она голосом, в котором уже ощущалась ледяная корочка. — Это действительно я.

Тем временем барон с ленцой откусил от аппетитно подрумяненной курицы. Жир тут же заструился по его пальцам, капая на шёлковый кафтан, но ни малейшего беспокойства на его лице не отразилось. Даже к салфетке не потянулся, словно подобные мелочи не стоили внимания человека его «величины».

Слева тут же склонилась служанка с промасленной тряпкой и принялась аккуратно стирать капли жира с его рук, словно выполняла нечто священное. Справа вторая начала энергично разминать бароновы плечи, вжимая пальцы в мясистую спину с деловитостью профессионального костоправа.

Стоит отметить: обе служанки выглядели так, будто кастинг на их должности проходил на местном конкурсе красоты. И талия, и бёдра, и особенно выдающиеся… достоинства — всё говорило о том, что барон не терпит посредственности.

— Чудесно… — смачно чавкнув, протянул он. — Очень… очень… интересное лицо. Вдохновляющее. Знаете, миледи, я большой поклонник… духовного. Особенно если оно в такой обёртке…

— Ваша милость, — поспешно вклинилась Люцианна, — позвольте кратко отчитаться. Мы разоблачили деревенского старосту, оказавшегося некромантом. Но при транспортировке в город на нас было совершенно нападение группой разбойников под предводительством Эмиля Лысого. Конфликт удалось урегулировать, пленники доставлены. В наличии шесть живых, остальные… — она сделала паузу, — сопротивлялись слишком активно. Самому бывшему старосте деревни Валыкино удалось сбежать.

— М-м-м, да-да, замечательно, — отмахнулся барон, даже не повернув головы.

Он был занят важным делом. Как раз откусывал хрящик с бедра с каким-то почти эротическим предвкушением.

— Люцианна, девочка моя, ты, как обычно, молодец. А вот Рудгардом я разочарован. Разве не ты у нас специалист по сковывающим заклинаниям?

Здоровяк мрачно поёжился, но ничего не ответил.

В этот момент рядом с троном незаметно шелохнулся высокий, худощавый мужчина в чёрном. Видимо, это и есть тот самый Архип, про которого рассказывала Люцианна. Бледный как смерть. И с настолько выточенными чертами лица, что ему бы впору позировать для барельефов.

Насколько я успел понять из разговоров Люцианны и Рудгарда, именно Архип был настоящим властелином здешних земель. Не по титулу, а по влиянию. Тихий, безликий, почти невидимый… Именно он определял, кому в этом баронстве жить, а кому исчезнуть без следа. От его решения зависело и наше будущее. Если он даст добро, уйдём спокойно. Если нет… придётся пробиваться силой

Он скользнул по нам мельком, словно отмечая лишь факты, без эмоций. Затем вполголоса, почти шёпотом, спросил:

— А эти? — Кивок был едва заметен, в голосе звучала сдержанная прохлада.

— Это Александр, — с лёгкой ленцой отозвалась Люцианна, махнув в мою сторону, — маг, прибывший с севера. Рядом с ним жрица Богини Аврелии, Ави. И чернокнижник Эрик. Именно они нейтрализовали некроманта в Валыкино ещё до нашего прибытия. Я сочла, что их действия должны быть вознаграждены.

Архип снова взглянул на меня, теперь чуть пристальнее. Его холодный, безразличный взгляд пробежался по моему лицу. Меня передёрнуло. Будто мои кости рассматривает…

— Маг… и без кольца? — произнёс он то ли удивлённо, то ли с ноткой сомнения.

— Мы с дальнего севера, — ответил я спокойно. — У нас немного другие порядки. Кольца — скорее формальность, чем правило.

— Понятно… — протянул Архип, чуть наклонив голову, словно делал в уме пометку. — Можно тогда поинтересоваться, как именно вам удалось вывести старосту на чистую воду? Этот человек, насколько мне известно, служил в баронской страже и за всю свою жизнь не выдал ни единого намёка на магические способности. Ни скандалов, ни жалоб, вообще никаких тёмных пятен на репутации.

Голос его был спокойным, почти отрешённым, но под этой маской чувствовалась острая, холодная настороженность.

Я откашлялся и сделал шаг вперёд, ясно давая понять: говорить буду я.

— Всё началось с нашей встречи с отрядом демонов, — начал я, стараясь держаться уверенно. — Они околачивались неподалёку от деревни, так что мы решили разобраться с проблемой, прежде чем пострадали бы мирные жители.

Небольшое отступление от правды? Возможно. Но рассказывать, что мы с Аврелией буквально материализовались в этом мире прямо перед носом у демонов, — идея, мягко скажем, сомнительная. Такими признаниями и до допросов с пристрастием недалеко.

Архип слушал в полной тишине. Его лицо оставалось неподвижным.

— После победы над демонами, — продолжил я, — мы добрались до деревни, где нас принял староста. Он вежливо попросил помочь с неким личом, якобы терроризирующим соседнее поселение. Мы согласились, но очень скоро поняли, что в этой истории что-то не складывается. Провели небольшое расследование, призвали в свидетели дух мальчишки, обращённого кем-то в лича и…

Я сделал паузу, давая словам осесть.

— В итоге оказалось, что лич — подросток, пропавший довольно давно. Староста — потерявший всё человеческое достоинство от собственной безнаказанности некромант, а предводитель местных разбойников — его родной брат.

Знаете… мы всего неделю в вашем баронстве, а уже успели столкнуться как с кучей мерзавцев, так и с действительно прекрасными людьми. Мы бы с удовольствием здесь задержались и попытались бы вновь найти сбежавшего некроманта, но нас ждёт большое паломничество Ави. Так что, с вашего позволения, мы отправимся дальше своей дорогой, пожелав вам всего самого наилучшего.

На несколько секунд в зале повисла звенящая тишина. Даже барон, хрустевший куриной ногой с неприличным энтузиазмом, вдруг остановился — то ли из интереса, то ли потому что у него действительно что-то застряло между зубами.

— Увы… — протянул Архип. Голос его был мягким, почти сочувствующим. — До окончательного выяснения всех обстоятельств я не могу вас отпустить. Это было бы… легкомысленно. Но при этом, — сделал он лёгкий жест рукой, — мне не хотелось бы, чтобы вы чувствовали неудобства.

Он медленно обошёл трон, словно разминаясь.

— Поэтому предлагаю вам остаться на несколько дней в замке. Лучшие комнаты к вашим услугам. Считайте это благодарностью… и временной мерой предосторожности.

Он внимательно следил за нашими лицами. Не грубо, но настойчиво. Так наблюдают шахматисты за соперником, которому только что указали на слишком заманчивый ход.