Отшельница. Искра короля (СИ) - Индиви Марина

— Никаких ссор и тем более драк, — подвела итог я, чувствуя, что большие проблемы отступили. По крайней мере, на время. — Мы все здесь взрослые люди и способны решать вопросы через разговор, словами через рот. Если у вас есть какие-то претензии или вопросы, вы можете задать их друг другу или мне.

— У меня есть вопрос. Что он вообще тут делает? — хмыкнул Лазар.

— Он мой гость, — спокойно ответила я, — а значит, и твой тоже. Уверена, ты отлично знаешь этикет и умеешь обращаться с гостями.

— Гость в ноге гвоздь, — пробормотал Лазар.

— Очень взросло, — хмыкнул Тимоти.

И младший драконенок снова ощетинился.

Я подавила желание закатить глаза, но закатывать глаза у меня времени не было. Мне нужно было развести этих двух драконов по разным углам ринга — первое, и второе — подумать, что делать со Стефаном. Потому что, судя по всему, он тоже скоро заявится в гости. А у меня здесь не только сад, волшебные яблоки и варенье, но еще прием пациентов, поток которых сразу же увеличился после бегства Теренса. Не говоря уже о том, что я еще и Стефану обещала подумать о продолжении нашего разговора, если он уговорит Тимоти. А еще в планах открытие здравницы!

— Тимоти, мы как раз собирались пить чай, — сказала я. — Лазар, позови Жюли, пусть накроет на стол в гостиной…

— Вот еще, — заявил тот. — Не буду я с ним чай пить!

— И со мной не будешь? — спросила я.

— С тобой буду.

— А я как раз собираюсь пить чай. Поэтому будь так любезен…

Лазар чуть ли не зашипел и вылетел из кухни, а я повернулась к Тимоти.

— Прости. У нас не самый простой период.

Тимоти если и хотел сказать что-то язвительное, то мне не стал.

— Я могу помочь, — сказал он.

— С чем? — растерялась я.

— С чаем, давайте соберу поднос. Где у вас чашки?

Я кивнула на резной навесной шкафчик и в изумлении наблюдала, как сын короля спокойно достает оттуда посуду и расставляет на подносе.

— Не смотрите так, — фыркнул он, — я служу в гвардии, а отец против привилегий для меня. Поэтому я иногда дежурю по кухне, убираюсь в казармах, и ничего, пока руки не отвалились.

— Я вовсе не… — начала было я. — Хотя ладно, для меня это удивительно.

— Понимаю, — Тимоти кивнул, и, когда я достала варенье, подал мне вазочку. А после направился за чайником.

— Отец заставил тебя сюда прилететь?

— Нет, я прилетел по своей воле. Он всего лишь сказал, что вы хотите поговорить, и я согласился.

— Тогда почему не согласился сразу? Пока я была в Варайе?

— Вы лгали мне, — Тимоти пожал плечами. — Как, впрочем, и все остальные. Ничего удивительного.

Все остальные? Кто?

— Ты имеешь в виду Оливию? — переспросила я.

Молодой дракон не ответил, но я почувствовала, что его плечи напряглись. Да и сам он весь подобрался, мигом становясь серьезным, сосредоточенным и каким-то далеким.

— Я не лгала тебе, Тимоти, — тихо сказала я. — Если уж так говорить… я лгала всем, выдавая себя за твою мать, потому что не знала, во что все это выльется. Если обо мне узнают. Когда я только оказалась здесь, я была на грани жизни и смерти, у меня почти не было сил даже на то, чтобы самостоятельно ходить. Сначала я думала о том, чтобы выжить и как-то наладить свою жизнь в мире, который я не знаю, и где я никого не знала. Я ничего не знала про Аглаю Эрхольд, и уж тем более я ничего не знала про вашу с Оливией историю. Прости, если ты считал, что я намеренно ввела тебя в заблуждение с какими-то корыстными целями. Это не так. Я изучала этот мир по крупицам, боясь сделать любой неосторожный шаг, но ни одна моя эмоция, которую ты видел или чувствовал, не была ложью. Даже если я не сразу сказала, кто я такая.

Я замолчала, потому что добавить мне сейчас было нечего. Я правда никогда не кривила душой рядом с ним. Да, пожалуй, ни с кем, за эту мою прямолинейность мне здорово прилетало еще на Земле. И в то же время я понимала, что если Тимоти не захочет меня простить, упрется, большего я сделать уже не смогу. Поэтому сейчас я облегченно выдохнула, когда он произнес:

— Хорошо. Я вам верю.

Я улыбнулась.

— Как она умерла?

Его боль ударила в самое сердце. Не знаю, почему, но я почувствовала ее как свою. Возможно, потому что была в теле Оливии — а она все-таки была его матерью, и это тело могло помнить, каково это, быть матерью. А может быть, потому что глубоко прониклась к этому юному дракону, в точности так же, как и к одинокому драконенку Лазару.

— Я не знаю, — покачала головой я. — Когда я оказалась в ее теле, во мне не осталось ни ее мыслей, ни ее памяти…

— Аглая Эрхольд сохранила память Альви. Девушки, в тело которой попала.

Я замерла.

— Откуда ты знаешь?

— Информация от наших агентов.

А, ну да. Мир с драконами, но шпионаж все равно никто не отменял.

— Это странно. Потому что во мне не было ни крупицы мыслей Оливии, ни единого воспоминания. Но из того, что я поняла, когда очнулась в ее теле — она была в крайней степени истощения. Физического, энергетического, у нее отказывали органы. Возможно, это были последствия извлечения искры…

— Исключено, — отрезал Тимоти. — Отец лично проверял мать, когда отсылал ее. Она была здорова. Разве что расстроена тем, что больше не сможет плести свои интриги при дворе.

Сколько же в нем боли. Такое вообще можно поправить? Сюда бы сейчас детского психолога, да и взрослого тоже. Мне бы тоже не помешало обо всем этом поговорить.

Увы, продолжить наш с Тимоти откровенный разговор прямо сейчас не получилось: на кухню вошла Жюли и ахнула, увидев, что у нас уже и чайник дымится.

— Вы уже без меня справились? — широко распахнула глаза она.

— Да, спасибо. Можешь идти отдыхать.

Тимоти подхватил поднос и первым вышел в коридор, а Жюли, понизив голос, пробормотала:

— Это что же, он теперь будет здесь? Чтобы за нами следить и докладывать?

— Нет, — рассмеялась я. — Он прилетел ко мне, чтобы поговорить. Он наш гость, Жюли.

— Приготовить для него спальню?

Я не была уверена, что Тимоти останется после чая, но…

— Приготовь на всякий случай, — сказала я.

В душе понимая, что мне бы очень хотелось, чтобы Тимоти остался.

4.13

Тимоти остался.

Не знаю, что было в голове у этого мальчика, но его даже не пришлось уговаривать погостить в нашем поместье. Хотя что-то мне подсказывало, что, реши принц Рована улететь, никто и ничто не смогло бы его остановить. Слишком независимым и упрямым он мне представлялся. Весь в отца.

Узнав о том, что я ничего не помню ни о жизни, ни тем более о смерти Оливии, Тимоти больше о ней не спрашивал. Впрочем, узнать меня он тоже не пытался. По крайней мере, в отличие от Дэмиана или Лазара, не забрасывал меня вопросами про другой мир, к которым я уже успела привыкнуть. Тимоти просто наблюдал, спускался на завтрак, помогал по саду. Последнее особенно злило моего драконенка. Лазар считал сад своим местом и забывал о дружелюбии, когда другие драконы залетали на его территорию. Поджимал губы, демонстративно уходил в другую сторону.

Но мое предупреждение юные драконы поняли и приняли с первого раза, поэтому я ни разу не застала мальчиков ругающимися или, боже упаси, дерущимися. Если они и выясняли отношения, то так, чтобы я не узнала и не расстроилась. Что не мешало им тренироваться в сарказме и завуалированных оскорблениях. Вроде:

— Когда соберешься улетать, можешь не прощаться, — цедил Лазар. — Никто и так не замечает твоего присутствия.

— По крайней мере, я могу отсюда улететь, — не оставался в долгу Тимоти.

Маленький дракон в такие моменты весь багровел от ярости, а после приходил ко мне жаловаться наедине.

— Ты должна его прогнать! — заявлял он. — Что он тут вообще забыл?

— Я не знаю, — отвечала честно. — Но, Лазар, он мой гость, я сама его пригласила. Если хочешь, спроси сам, почему он остался.