Волокита (СИ) - "Stereoman"

— А если ошибаешься?

— А если нет? Когда меня этот бугай в отбивную превращал, только Вероника встала и хоть что-то сделать пыталась. Не Люба, не Настя, а Вероника.

Ерофей медленно садится в кресло, глубоко затягивается. Выдохнув дым, указывает на кресло. Как только сажусь подаёт мне сигарету и зажигалку.

— Давно это было, — качает головой Ерофей. — Много лет назад, Виктор Степанович Жигунов, то есть прадет Павла Петровича нынешнего главы, решил жениться. Времена те были лихие, не как сейчас. Вообщем, Виктор Степанович, пошёл на преступление. Клан Журавлёвых, небольшой, целительством занимающийся вытравил. А дочь главы, Татьяну, насильно в жёны взял. Позже, в учение Вальмонда ударился. Татьяна исчезла, Виктор год погоревал и женился на своей же дочери. Когда время пришло, детей своих поженил. Они своих. Закавыка здесь в том, что по женской линии никакие уродства не передаются. Девки хорошие рождаются, дорожные. Высокие, красивые. А вот мужики мельчают с каждым поколением.

Поговаривают, женщин в клане их Святая защищает. Силу целительства при рождении даёт. Чем спасает от уродств. Это может быть правдой. После того как нас Еления посетила, я ничему не удивлюсь. Ты знаешь что, Вячеслав, попробуй. Если мы девку у Жигуновых уведём, такого удара они не выдержат. Правда нам этого не простят, но если ты так прикипел к Веронике этой... Не отступишь?

— Никогда.

— Рад это слышать, — кивает Ерофей.

— Пап, а ты откуда всё это знаешь?

— Положено мне, знать как можно больше о других. Так легче... Легче помочь, понять, раздавить. Я не любитель, но эту падаль Жигунова, раздавить мечтаю. Поэтому... Тебе придётся быть осторожнее. Ну и, давить сильнее. Как на Ваську, так и на Веронику.

— Вынудить их действовать, — прикуривая улыбаюсь. — Заставить торопиться и совершить ошибку.

— Ты, сынок, улыбку с лица сотри. Дело серьёзное, опасное. И в школе, раз уж начал ухо в остро держи. Этот мир, не такой доброжелательный, тут и отравить могут. Да так, что хрен прикопаешься. Из рук ничего ни у кого не бери, есть и пить только дома. Но, я всё же надеюсь, что Жигунов не настолько хитёр. Он слабый, мелочный, эгоистичный дурак, но самолюбие его и чувство собственной важности границ не имеет. Поэтому я надеюсь на самый лёгкий исход.

— Это какой?

— Хм... Это два варианта, — скалится Ерофей. — Первый, ты забываешь о Веронике и никогда больше к ней не лезешь. В итоге всё затихает... Второй, ты продолжаешь. Рискуешь, доводишь Ваську. Жигунов суётся к тебе, после я вызываю его на дуэль и ломаю ему голову. Тебе какой больше нравится? Чего замолчал? Нет, не отворачивайся, смотри на меня.

— А ты бы как поступил?

— А разве речь сейчас обо мне? Слава, мы о тебе разговариваем. Ты взрослый, судя по словам, поступкам и действиям самостоятельный. Решай.

— Чем обернётся для нас убийство Жигунова на дуэли?

— Жигунов никто с завышенным самомнением. Он не боец, маг из него тоже никакой. Единственное что очень хорошо умеет Павел Петрович, целовать чины повыше в мягкие ткани ниже спины. Ну и запугивать простаков своими связями. Которые у него на самом деле есть, но тут двояко. Его дядя, Никодим, работает в Императорской Канцелярии. Но работает... Он подносчик к столам чистой бумаги. Вся его работа заключается в том, чтобы катать тележку между столами и кабинетами, и выдавать служащим чистые листы бумаги, карандаши и прочие принадлежности. Убийство Жигунова... Если я просто так оторву ему голову, меня повесят. Здесь со мной разговаривать никто не будет. А вот если я вызову его на дуэль, то ничего. Правда, Жигунов может не согласиться. Позор будет страшным, но этому уроду не привыкать.

— Значит надо действовать по-другому.

— Как? — смотрит на меня Ерофей. — Ваши предложения, Вячеслав Ерофеевич. Ну?

— Жигунов, если судить по его отпрыску, конченная мразь. Но граф. Нам, папа, надо действовать не в открытую, а тоньше. Для начала, собрать информацию. Мне надо сблизиться с Вероникой, узнать её и то что творится у них в семье. Ваську она ненавидит, по глазам вижу.

— Ага, а потом?

— Потом, Ерофей Евгеньевич, именно потом. Начнём с разведки и сбора информации. Как соберём достаточно, разработаем план. Спешить не будем.

— Молодец, Слава.

— Пап, хвалить меня рано. Я ещё ничего не сделал. Ты лучше скажи, здесь... Как можно убрать человека, не прилагая особых усилий? Как сделать так, чтобы он сам себя похоронил?

— Не совсем понимаю тебя, сын. Хм... Необоснованное убийство, равно казнь. Изнасилование. Однополая любовь среди мужчин. Грех страшный, если факт будет доказан, клан замешанный в этом прекратит своё существование. Воровство в особо крупных размерах, это пожизненная каторга. Высказывание в адрес Императора.

— Об этом подробнее.

— Можно и подробнее. Наш Император, самый сильный маг. Вот уже почти двести лет, он правит Империей. Его силы настолько велики, что сравнимы с божественными. Также его ум, он велик. К Императору можно относиться по разному. Можно любить его, ненавидеть, уважать, бояться. Но никогда, запомни это, никогда нельзя высказываться о нём в негативном ключе. Нельзя критиковать, оскорблять, подвергать сомнению его действия, решения, поступки. Говоря про Императора, всегда помни что сотрудники Канцелярии Государственной Безопасности находятся везде. Это может быть твой одноклассник, уборщица, кассир в магазине. Случайный прохожий, нищий просящий милостыню. Мелкий беспризорник клянчащий у тебя копеечку. Если ляпнешь что-нибудь про Императора, об этом тут же будет доложено куда надо, и скорее всего тебя посадят куда следует.

— Хорошо. А ты что о нём думаешь?

— Ничего плохого, — улыбается отец. — Лично знаком. Знаешь, в обычной обстановке, по нему и не скажешь что он Император. Спокоен, в меру весел, рассудителен. Милосердием не страдает особенно к врагам империи. Сто девяносто девять лет правит страной. Реформы, нововведения, улучшения. Только при нём крестьян грамоте учить начали. Школы даже в самых захолустных сёлах открылись, училища, больницы. Как по мне, поступает он правильно. Его политику, не смотря на то что Император отправил нас в ссылку, я поддерживаю. Не потому что боюсь, нет. А потому что правит он железной рукой. Вот его предшественник, за пятьдесят лет своего правления, дел наворотил... Дворяне парики носить начали, на английский манер. Слова иностранные в обиход вошли. Обычаи. Капитал за границу потёк. Думаю не смести его нынешний Император, так мы бы сейчас друг друга сэрами величали, ходили напудренными как клоуны, в колготках, и на Англию самоублажались. Потому что там у них всё. А у нас ничего. У них всё ещё вычислительные машины в обиход не вошли. А телефоны не в кармане, а стационарные. Но зато парики, комзолы шерстяные, овсянка по утрам на завтрак. А что под париками и пудрой на лице? Вши, язвы, грязь. Лоск там только сверху. А мы варвары, потому что бороды носим, да шапки меховые. Зверушек несчастных бьём, ради меха. А то что они целые нации под нож пускают это нормально. Тьфу...