Одержимость Фенрира (СИ) - Снегова Анна

- М-м-м… - сердце снова ноет. Морщусь и потираю рёбра под левой грудью.

В чёрных глазах Ворона вспыхивает беспокойство.

- Так ты не врала? Ты и правда болеешь?

Я посмотрела на него с грустью.

- Жаль, что твой отец мне не поверил. Правда в том… что если меня не вернуть немедленно к мужу, я могу не дожить даже до родов. Мой Волк – моё единственное лекарство. Может, ты сможешь ещё раз попробовать поговорить с Одином? Как донести до него, что я в любом случае не смогу стать его женой, если останусь здесь…

Хаг тряхнул головой.

- Мой отец не слушает никого. И меньше всех на Вороньем камне он послушает меня.

- Почему?.. – невольно сорвалось с моих губ.

Хаг отвёл глаза, и я увидела, что мой вопрос ему неприятен.

- Не хочу об этом говорить.

Я вздохнула. Жаль, что он мне не доверяет до такой степени. Но сейчас и правда у меня было о чём подумать кроме того, чтобы разбираться в сложностях семейных интриг местного правящего семейства.

Села на краешек каменного ложа.

- Спокойной ночи! Мне кажется, я сейчас засну сидя.

- Минутку.

Хаг вышел на середину комнаты и простёр ладони над каменным полом.

В считанные минуты в центре покоев вспыхнуло синее магическое пламя, озаряя их уютным мерцающим светом и даря тепло, которое волнами плыло по воздуху и мягко окутывало меня всю. В сон стало клонить ещё немилосерднее.

- Так будет лучше, - кивнул Хаг.

- Спасибо… - робко начала я. Но он не стал слушать. Зло глядя перед собой в пустоту, развернулся и широким шагом двинулся к выходу.

- Не смей меня благодарить, - процедил через зубы. – Я ничем не заслужил твоей благодарности. Чем дальше, тем противней мне то, что я сделал.

Я запнулась.

- Ты… запрёшь меня? В смысле… тебе велели?

Не поворачиваясь, стоя ко мне спиной на пороге, Хаг тихо проговорил:

- Нет. На Вороньем камне никто не запирает дверей. Но я тебя очень прошу никуда не ходить. По крайней мере, без меня. Уйти отсюда без крыльев ты всё равно не сможешь. А вот влипнуть в какие-нибудь неприятности – ещё как.

- Куда уж мне сильнее влипнуть, - горько усмехнулась я, обнимая себя за плечи.

Хаг по-прежнему стоял ко мне широкой спиной, почти растворяясь в черноте тьмы, царившей за дверью, куда не проникали отблески магического огня.

- Просто поверь мне, Нари. Ещё как есть куда. Мне… мне очень не понравилось, как на тебя смотрел мой брат.

Хлопнула тяжёлая полуовальная дверь из прочных досок.

Я вздрогнула.

Звука поворачивающегося ключа не было. Да и никакой замочной скважины или ручки на двери тоже.

Изнутри она не запиралась, разумеется.

Да у меня даже дома была возможность запереться! Все же знают, как важно для человека иметь возможность надёжно отгородиться от окружающего мира, это что-то древнее, инстинктивное, только так можно чувствовать себя в абсолютной безопасности. Когда ты полностью наедине с собой.

Кажется, пленникам Вороньего камня такая роскошь не полагалась.

Я разулась и не раздеваясь забралась под шкуры. Надо будет попросить завтра какую-нибудь одежду. Валькирия была красиво одета, наверняка у них тут есть какие-нибудь ненужные вещи… и помыться бы после такого трудного путешествия…

Боже, о чём я думаю!

Всё же разум всеми силами будет цепляться за привычные и обыденные мелочи, лишь бы не сползать в пучину отчаяния.

Я скорчилась под шкурами, прижала холодные ладони к животу.

Всё будет хорошо.

Ты ещё не знаешь, мой маленький, как сильно тебя любят мама и папа. Особенно папа. Он тебя так долго ждал…

По моей щеке покатилась горячая слеза.

Я усилием воли сдержалась, чтоб не разреветься.

Мне теперь надо быть очень сильной.

…Вопреки всему, сон отказывался идти.

Я лежала и пялилась на сполохи синего пламени, танцующего в полумраке. Всему виной была незапертая дверь. Ощущение опасности не проходило. Я никак не могла расслабиться и уснуть, зная, что в любой момент ко мне могут войти.

А потом вдруг услышала в тишине шаги.

Спокойные, уверенные. Далеко по коридору… они неминуемо приближались.

Рывком села в постели. Прижала руку к груди. Сердце бешено колотилось, с каждым тактом запуская новую порцию боли.

Я не знала, кто сюда идёт. Но мне стало ужасно страшно.

Глава 40

Глава 40

А потом шаги вдруг резко остановились.

Отрывистые, резкие слова – кажется, ругательство. И я узнаю голос. Это белый Ворон. Как я и боялась.

- Задница фомора! Я чуть не споткнулся об тебя! – вся сжимаюсь, когда в ночной тишине слышится раздражённый голос Муна. И всё же… с кем он там разговаривает?! – Какого чёрта ты тут забыл? Ночуешь на коврике у ног своей будущей хозяйки? Наша мачеха и правда ягодка, даже ты наверняка оценил.

В голосе Муна появились мурлыкающие нотки, и мне стало противно, как будто в грязи изваляли. А он продолжал невозмутимо:

- Валькирии, конечно, вне конкуренции, но даже от их сильных тренированных тел со временем устаёшь. Новенькая девочка такая маленькая, такая беззащитная! Сложно устоять при взгляде на эти нежные сладкие изгибы…

- Закрой свой грязный рот! – зло отзывается его невидимый собеседник.

И меня отпускает.

Хаг никуда не ушёл. Он остался меня караулить. Всё это время охранял.

- Аха-ха… не надейся, щенок! Тебе тут ничего не перепадёт. Всё самые вкусные девочки – для настоящих мужчин. А не для слабаков, как ты.

- Поворачивай обратно. Дальше ни шагу.

- Ты думаешь, я испугаюсь твоих угроз? – в голосе старшего звенит сталь. С замиранием сердца я жду, что будет дальше. Оглядываться в поисках оружия бесполезно. Тут нет даже ничего, чем я могла бы забаррикадировать дверь. Мой единственный щит – это храбрость и доброта одного неправильного Ворона, у которого никогда не было друзей.

- Не думаю. Я знаю, что ты уважаешь только силу. А мне с тобой не тягаться. Но как ты думаешь, что скажет отец, когда узнает, что ты попытался испортить ему невесту, не дожидаясь свадьбы? А он узнает, можешь не сомневаться.

Мне страшно. Не уверена, хватит ли сил у моего малыша, чтоб отбивать каждые попытки чужих лап прикоснуться ко мне.

За дверью меж тем напряжённая тишина.

- Отец не вечен. Он к тебе чересчур снисходителен – за что, не понимаю. Наверное, в память о твоей предательнице-матери. Уж и не знаю, почему он до сих пор не может её забыть. Но как только повелителем Вороньего камня стану я, ты пожалеешь, что появился на свет, ничтожество!

- Надеюсь, я не доживу до этого чёрного дня.

- Очень может быть. Очень может, - со зловещей угрозой в голосе, отвечает тихо Мун.

И его шаги неторопливо удаляются прочь.

Выждав, пока наступит абсолютная тишина, я спускаю ноги с постели и бегу к двери.

Хаг стоит, сгорбившись, чуть поодаль, посреди коридора. Крылья безнадёжно повисли, подметая землю. Тени совершенно скрывают его лицо. Но даже отсюда чувствую, как от него веет мрачной отчуждённостью. Ему плохо. Очень плохо.

- Я…

- Иди спи, Нари. Не бойся, я побуду здесь до утра, - проговорил он глухо, не оборачиваясь.

- Спасибо тебе, если бы не ты…

- Иди.

- Но ты же не сможешь так каждую ночь!..

Он оборачивается ко мне. Синие кристаллы на потолке бросают отсвет на его бледное лицо. В полумраке вижу его невесёлую улыбку.

- Почему нет? – он будто с трудом выталкивает из себя слова. – Так от меня хоть какая-то польза. Иди.

Решаю, что сейчас не лучший момент лезть к нему в душу. Понимаю только, что в семье он изгой, и травят его давно. И отец, и брат. А ещё эти намёки насчёт «предательницы-матери»… у Хага с Муном они разные, что ли? Это бы объясняло, почему у них ни капли родственных чувств друг к другу.

Хотя нет. Всё равно не понимаю.

Я росла в семье, в которой каждый готов жизнь за другого отдать. Мне не понять, как можно так относиться к близкому человеку.