Стальной наследник. Том 1 (СИ) - "Amazerak"

— Возможно, вам действительно стоит набраться опыта.

— А что, я плохо написала статью? Вы же сказали, что вам понравилось.

— Как по мне статья прекрасная. Но я не знаю тонкостей вашего дела.

— Вот видите. А нет никаких тонкостей. Главное, чтобы публике нравилось. Тогда журналы лучше покупают, рейтинг растёт. Просто у нас такой редактор… он вечно боится всего нового, перестраховывается. Уверена, мою статью он тоже зарубил без причины. Побоялся, как бы не прогневить кого-то из властей.

За окном полил дождь. Капли застучали по асфальту, по листве деревьев, по стеклу. Над прохожими раскрылись разноцветные купола зонтов, кто-то из застигнутых ненастьем побежал прятаться.

— Осень, — проговорила Анжелика, глядя в окно. — Вечно дожди, серость и прочая ерунда.

— Не любите осень?

— У меня она вызывает скуку. Все мысли о близящейся зиме. А со статьёй я придумала, что сделаю. Отправлю её в какой-нибудь иностранный журнал, который на русском издаётся. Там запросто возьмут.

— Думаю, это рискованно. Если кто-то не желает, чтобы информация обо мне просочилась в прессу, у вас могут быть неприятности.

— Да бросьте. Говорю же, наш главред просто перестраховывается. Боится то ли владельца журнала, то ли внимания со стороны третьего отделения. А по факту я ничего запрещённого не написала, никакие секреты не выдала. Поэтому статья будет опубликована, пусть и не у нас, — торжественно заявила Анжелика, и её взгляд просветлел.

— Что ж, поступайте так, как вам подсказывает совесть, — отговаривать Анжелику было бесполезно, ведь ей взбрела в голову очередная «светлая» идея.

— И я попытаюсь нарыть ещё какую-нибудь информацию про ваших родителей.

— Но зачем?

— Мне интересно. Хочу докопаться до правды. Для чего ещё я стала журналисткой? Мне один мой знакомый из редакции обещал найти на следующей неделе статьи двадцатилетней давности про ОПКТЭ. Свяжусь с теми, кто их писал, и пообщаюсь.

— Ладно. Тогда я заплачу за любую информацию, касающуюся непосредственно моих родителей и сфабрикованного против них дела.

— Ну что вы. Я ничего не собиралась у вас просить. Если все узнают правду, это для меня станет лучшей наградой. Ну так что, дождь вроде бы не слишком сильный, можем идти. А то мне сегодня ещё к родителям надо заехать на ужин.

Мы встали из-за стола. Я подал Анжелике плащ, надел свой, и мы вышли из кафе. Дождь, и правда, оказался несильный, но долго находится под этой холодной моросью всё равно не хотелось.

Перед входом в кофейню на тротуаре стоял длинный парень с сухим, недовольным лицом. Он держал в руке зонт. Анжелика застыла как вкопанная.

— Геннадий? Ты что здесь делаешь? — проговорила она с недоумением.

— Просто мимо проходил и тебя в окне увидел, — сказал парень сухим, нервным голосом. — Вот как, значит, ты время проводишь. Не представишь своего друга?

— Э… Светлейший князь Святослав Павлович Прозоровский, мой знакомый. Святослав Павлович, а это мой жених, дворянин Геннадий Андреевич Крюков.

— Очень приятно, — проговорил я улыбнувшись. — Оставлю вас наедине.

И тут парень вспылил:

— И теперь вы собираетесь просто так уйти, господин Прозоровский? Вы дважды находились наедине с моей невестой, более того, затащили её к себе домой! Я не могу это воспринять иначе, как личное оскорбление! Как мой секундант может с вами связаться?

— Ты что творишь? — возмутилась Анжелика. — Какая дуэль? Геннадий, ты с ума сошёл? У нас была деловая встреча. Я репортёром работаю, ты забыл?

— А ты… — сверкнул глазами Крюков. — С тобой мы потом обсудим ситуацию. Ну так что, господин Прозоровский, будьте добры оставить свой номер телефона.

По плотно сжатым губам и желвакам на лице было видно, что парень не шутит. Ему показалось оскорбительным, что я дважды оставался с его невестой наедине, его охватила ревность, и теперь он жаждал избавиться от возможного конкурента на любовном поприще. Хотя лично я с ним не собирался конкурировать. Рушить без всякого веского повода чьи-то помолвки, договоры и прочее у меня и в планах не было. И что теперь, убить этого дурня малолетнего?

— Вы совершаете ошибку, господин Крюков, — я попытался воззвать к голосу разума парня. — У меня нет никаких намерений относительно вашей невесты. Наша встреча носила сугубо деловой характер.

— В кофейне. Один на один, — Крюков не поверил моим словам или сделал вид, что не поверил. — Поединок решит, на чьей стороне правда.

— Подумайте, вы, не разобравшись в ситуации, собираетесь убить на дуэли человека. Возможно, вам стоит остыть и хорошо всё обдумать.

— У вас хватает смелости уводить чужую невесту, но не хватает мужества принять вызов? Ваша ложь оскорбительна!

— Хватит уже! — воскликнула Анжелика. — Ты совершаешь ужасную глупость, Геннадий!

— А ты знай своё место и не вмешивайся в мужские дела, — грубо одёрнул невесту Крюков.

У меня не было выбора. Аристократ не мог отказаться от дуэли. Когда-то я всеми силами поддерживал запрет на данное действо, зная, сколько сильных аристократов гибнет на поединках порой из-за сущих пустяков: косого взгляда, неосторожного слова, женщины. Но запрет не всегда останавливал знать от решения конфликтов с помощью оружия и магии. Здесь происходило всё то же самое.

— Господин Крюков, — я достал из кармана телефон. — Запишите мой номер. Правда, я должен извиниться: у меня уже запланирована одна дуэль, поэтому вам придётся встать в очередь.

— Я подожду. Надеюсь, вы останетесь живы, чтобы я мог получить сатисфакцию.

— Записывайте номер.

Мы обменялись телефонами, и Крюков с оскорблённым видом зашагал к своей машине, стоявшей неподалёку.

— Какой же… идиот, — процедила Анжелика, провожая взглядом жениха. — Какая муха его укусила? Он что, следил за мной? Тупица!

— Ничего страшного. Бывает всякое, — проговорил я.

— Ох, простите, что втянула вас в это. Если бы знала, что мой жених окажется таким чокнутым, я бы… поговорила с ним. Но я даже представить не могла, что он так оскорбится! А вам теперь придётся драться на дуэли.

— Ничего страшного. Вы в этом не виноваты. Либо ваш жених сам остынет, либо я остужу его пыл. Убивать не буду, обещаю. Но проучить — проучу. Пойдёмте. Нам незачем здесь стоять и мокнуть.

Мы быстрым шагом направились в сторону Золотых ворот, где остались наши авто.

— Надеюсь, всё так и получится. Ну или секунданты вас помирят. Он вспыльчивый. И меня постоянно раздражает. Ведёт себя так, как будто я… ладно, не хочу о нём говорить, — осеклась Анжелика. — Попытаюсь убедить его, чтобы он передумал.

— Вас с ним родители познакомили?

— Да, у меня всё происходит так же, как и во многих консервативных дворянских семьях. Отец настоял, чтобы я вышла замуж за сына своего приятеля. Матушка за меня заступалась, но отец упёрся лбом, дескать, если на брак не соглашусь, то и ни на какую журналистику не пойду. Пришлось устроить компромисс.

— Мою сестру наш двоюродный дед тоже пытался выдать замуж против её воли. Она сбежала ко мне в поместье.

— Правда? А я и не знала. Она мне ничего не рассказывала о себе. А оказывается, у нас с ней есть кое-что общее. Может быть, мне тоже сбежать? В Америку, например, во французскую или английскую колонию. И никто меня не найдёт. Никогда. Кстати, вы сказали про какую-то дуэль. Вы уже успели с кем-то у нас поссориться?

— С молодым князем Вяземским.

— Вяземским?

— Вы его знаете?

— Вяземский — самый богатый аристократ во Владимире. По крайней мере, так говорят. Он меценат, спонсирует приют и больницу, несколько церквей построил. А из-за чего вы с ним поссорились?

— Молодой Вяземский ездил с друзьями на сафари в ОПКТЭ, а возвращаться решил через мои владения. Он посчитал, что я обязан его пропустить. Я же имел другое мнение на этот счёт. В итоге — дуэль. Только трудность одна появилась: у меня нет в городе ни одного знакомого дворянина, кто бы согласился быть моим секундантом. Надо драться, а получается, поскольку формальности не соблюдены. В общем, я оказался в затруднительном положении.