Тайны Калинова моста (СИ) - Елисеева Валентина

Нет уж, она не намерена без боя отдавать своё! Обеспеченного молодого парня в провинции днём с огнём не сыщешь, а Елисей не только красавец, но и явно при деньгах, раз на такой машине разъезжает и без проблем на учительскую зарплату дорогущие костюмы и пальто себе покупает. Если бы не чёртова Василиса, у неё бы всё сложилось с директором лысогорской школы, но дрянная девка всё испортила и заслужила расплату!

– На всё ли ты готова, девица? На всё ли ты согласна, красная? – вкрадчиво пропела гадалка, и Галине померещилось, что сухощавое лицо склонившейся к ней женщины исказилось – в чертах проступило что-то потустороннее, нечеловечески злобное, предвкушающее.

– Д-да, – пролепетала Галина.

– Что ж, делу справедливой мести грех не помочь. Каплю крови капни, – плотоядно прищурилась гадалка, протягивая ей булавку и ржавый, покрытый патиной медальон. Когда медальон окрасился кровью, он засиял и на глазах у потрясённой учительницы стал блестящим, как новенький, а на поверхности его проступили причудливые символы.

– Молодец. Вернёмся к нашему прекрасному директору, – ухмыльнулась гадалка.

«Я же не говорила ей, что меня интересует именно директор? Откуда она всё знает?» – подумала Галина Ивановна, но мысли текли тягуче и неохотно, её затопило чувство покорности. Так надо, она сделает всё, что скажут, и отомстит девчонке и отвергшему её Елисею!

Глава 18. Прогулка по кладбищу

То, что суббота как бы день выходной, преподавателями ОМИИ ПАСК во внимание не принималось. На первой паре все внеплановые заочники первого курса писали контрольную работу по изученным вербальным заклинаниям, описывая методику и сферу их применения. Тут важно было не запутаться в тонкостях: заклинание ваде-эт-мори лучше срабатывало на нежити телесной (созданной и самоурождённой), а для бесплотных сущностей было рекомендовано заклинание развеивания «диссолвере». Желающим получить высокий бал за контрольную требовалось к каждому типу вербального воздействия на нежить добавить расчётную формулу его канвы, созданную на основе уравнений математической магии. Охранные чары тоже требовалось и назвать, и рассчитать, и пространственную структуру их магического плетения изобразить в масштабе и с пояснениями. Помимо многократно отработанного «Нон пропиус», были ещё заклинания маскировки (под каждый вид телесной нежити, а их ужас сколько!) и заклинания, позволяющие спрятаться от агрессивных мертвецов в недрах земли. Выбравшиеся из могил покойники ни при каком раскладе не желали добровольно ложиться обратно в гроб – явление, легко объяснимое психологией нежити (да-да, был в расписании и такой предмет). Отсюда следовало простое правило: хочешь спрятаться от неупокоенного – прячься там, откуда он вышел!

– Проходить сквозь стены и пролетать сквозь потолки могут многие. Со знанием дела улечься в могилу может только некромант! – вещал на лекциях преподаватель по вербальным заклинаниям. – Если у вас когда-то возникало желание провалиться сквозь землю – это давал о себе знать потенциальный дар некромантии. Бубнение про «клаустрофобию» антинаучно, поскольку первое, что даёт человеку дар некроманта – любовь к замкнутым пространствам. По понятным причинам, да-да, по этим самым. Итак, запоминаем: «селаре» – «спрятаться». Рыть себе яму необязательно, земля расступится и поглотит вас сама, надо лишь сделать вот такой пасс руками...

И студенты, проливая кровавый пот, строчили на листах формулы и описывали пассы и требуемый при заклинаниях эмоциональный настрой. Эмоции – одна из основ магических воздействий, и одна из самых крепких основ!

– Усталые вы мои некромантики, надо вам отдохнуть, погулять, – с сочувствием встретил Валахия свою группу, с опаской просочившуюся в зал для практических работ. Круглое помещение с каменным полом, высоченным потолком и выходом к могилам было уже знакомо им до малейшей выщерблины в плитах под ногами, до малейшего завитка на арке ворот. На уточнение, где же им гулять, последовал ожидаемый ответ: – На свежем воздухе, разумеется! Среди вековых сосен и прекрасных памятников, под солнечными лучами параллельных измерений, где царит вечное лето.

– Лето – друг некромантов, зимой у нас в России не сезон: мало какая нежить из ледяной могилы откопается, – флегматично поддержали студенты, без лишних подсказок ярко представив себе, на какие именно памятники им предлагают любоваться, и где те расположены.

– Вот-вот, а руководство факультета всячески облегчает жизнь юных адептов науки. Так что гуляем в удовольствие, прислушиваемся к себе, к окружающим, к тем, кто рядом, кто под вами и над вами. Сегодня у обитателей погоста выходной, постарайтесь им его не испортить.

– Задание будет?

– Да, присмотрите себе покойника на понедельник, одного на группу хватит. Со следующей недели будем учиться не только упокаивать, но и поднимать.

– А как его присмотреть? Каковы критерии отбора? – напряглись студенты.

– Да никакие, выбирайте, кто вам симпатичней. Только сегодня не откапывайте и к себе домой не уносите, я на могилу бронь поставлю.

– Чёрный юмор, куда без него, – проворчал Руслан. – Ничего, ребята, после всех практик и кладбищ поедем по озеру кататься.

– Люблю оптимистов! – подмигнул Валахия. – Чего ждём? Проходим, проходим, толчею не устраиваем.

Залитое солнцем кладбище мистического ужаса не вызывало. Эффект отсутствия страха был явлением чисто психологическим, поскольку некроманты прекрасно знали, что многие виды нежити одинаково активны в любое время суток. И не только нежити домашней, такой как домовые, огневушки и прочие, но и нежити кладбищенской. Слабо светящееся привидение в потоке солнца рассмотреть сложнее, чем в темноте, однако из того, что вы его не видите, не следует, что оно не стоит за вашей спиной. Ночными хищниками были упыри, гули и вурдалаки, а те же стригои предпочитали охотиться днём и оно логично: ночью на кладбище слишком мало объектов их охоты. Ведь стригоев (в отличие от прочих) привлекала исключительно живая кровь и исключительно кровь человеческая. И стригои мялись рядом со студентами, выполняющими домашние работы, а те раздражённо отмахивались от них.

– Изыди, свет загораживаешь, – возмущались ведьмы, подсыпающие кладбищенской земли в какой-то порошок. – Эй, некроманты, сгоните в дальний угол свой реквизит!

– По инструкции не положено, сегодня выходной, все на свободном выгуле. У факультетов тёмной магии и артефакторики мелкие бесы на солнышко выпущены, и что-то никто не возмущается, а они нам, между прочим, призраков распугивают!

– Каким цветом у вас стригои светятся? Зелёненькие есть? – донёсся крик с другого конца кладбища и сменился радостным воплем при положительном ответе. – Отравленные!!! Гоните их на нас, нам токсикологические пробы на яды сделать надо!

Троица студентов с эмблемой факультета зельеварения помчалась к стригоям, но избыток энтузиазма сыграл против них: нежить метнулась наутёк. Разума у неё хоть и не было, но с инстинктом самосохранения наблюдался полный порядок.

– Тьфу, – ругнулись старшекурсники, без суеты занимавшиеся своим делом. – Приманивать нежить надо, прима-ааанивать, а не в догонялки с ними играть. Развели бега на кладбище, как на стадионе!

Бурчание старших магов имело массу оснований. Бегали тут не только зельевары и не только за стригоями. Стайка привидений с гиканьем гнала по погосту троицу визжащих перваков: привидения думали, что началась игра. Преследуемые думали примерно так же и попутно замеряли интенсивность магического поля преследователей на участках различной степени освещённости. Урождённым некромантам не приходилось тратить время в институте на первоначальные навыки овладения силами, у них сразу шла углубленная программа изучения нежити.

Студенты постарше, столпившись в тени дуба, допрашивали прикрученного к дереву магическими сетями призрака в рыцарских латах. Рыцарь лепетал молитвы на латыни, периодически прерываясь на слёзные моленья отпустить его восвояси, произносимые на чистейшем русском.