Серп и меч на краю империи (СИ) - Бадевский Ян

Я сел напротив Бердянского.

С полминуты мы сверлили друг друга взглядами.

— Прежде, чем начнутся переговоры, — сказал я. — Хочу вам кое-что показать, граф.

Тимофей Демидович ждал продолжения.

У меня теперь свой умный дом с преферансом и куртизанками. Скармливаю фрагменты воспоминаний Бродяге, а он транслирует на большой экран. Очень удобно и познавательно. Прямо «Очевидное-невероятное».

Ролик с обрушением усадьбы Бердянских занял всего несколько минут. Своего геоманта я показал со спины, чтобы лицо не светить. Но из контекста было понятно, кто виновник произошедшего.

Стоп-кадр.

По моему мысленному приказу Бродяга остановил просмотр в тот момент, когда над руинами усадьбы ещё стояли облака пыли.

— Как вам такое, Тимофей Демидович?

Скулы аристо заострились, в глазах полыхнула ярость. Думаю, он бы сейчас ускорил метаболизм и попытался меня убить, если бы мог. Но циркуляцию ки остановили браслеты.

— Ты ответишь.

— Хм, — я задумался. — Интересно, как вы себе это видите. Идёт война, парламентёров ко мне никто не отправлял. И в рамках этой войны я могу делать, что захочу.

— Один Род против девяти. Шансы низкие, — процедил граф.

— Боюсь, у вас проблемы с математикой, — ухмыльнулся я. — Взгляните-ка на эти бумаги.

И я показал Бердянскому документы, подписанные его бывшими соратниками.

— Узнаёте подписи и печати?

Мне показалось, что зубы аристо заскрежетали.

— Вижу, что узнаёте, — убираю листы в папку, с которой заявился на встречу. — А это означает, что против меня воюет уже шесть семей. Звучит не так страшно, правда? И вы сейчас здесь, граф. Беспомощный, убогий, без надежды на вызволение. Часть вашей гвардии, как я подозреваю, разгромлена. Часть куда-то переброшена. В надежде, что получится завершить начатое. Но нет, не получится. Потому что в тот район уже выдвинулись наши дирижабли. Пардон, ваши дирижабли. Просто теперь они наши.

Позволил собеседнику обдумать услышанное.

И добавил:

— Усадьбу я разрушил, чтобы вы поняли одну вещь. Шутки закончились, граф. Следующий на очереди заводик по производству сантехники. Краеугольный камень вашего благополучия.

— Барон, ты идиот? — не выдержал Бердянский. — Проще ведь…

— Отжать его у вас? — перебил я. — Думаю, проще. Но контролировать будет тяжело, придётся продать. А вообще, поздравляю. Вам удалось вывести меня из себя. Поэтому я могу ступить на тропу тотального уничтожения всего, что вам дорого.

Граф, похоже, начал соображать.

Уточнил:

— Если?

Я щёлкнул пальцами.

В комнату вошла служанка, положила на стол дорогую перьевую ручку и, не проронив ни слова, удалилась. Я же достал из папки новые бумажки.

— Это ещё что? — глаза Бердянского подозрительно сузились.

— А сами как думаете? — ответил я вопросом на вопрос. — Я решил развлечь вас рисованием детских каракулей. Ну, или можем попытаться разгадать кроссворд.

— Что? — на лице графа появилось глупое выражение.

— Шутки у меня такие, — приближаю документы к лицу графа так, чтобы он мог прочесть содержимое. — Вы сделаете то же самое, что и ваши благоразумные коллеги. Официально разорвёте отношения со своим альянсом.

Бердянский наградил меня тяжёлым взглядом.

Я его выдержал, не напрягаясь.

— И вот ещё что, — добавил я, откидываясь на спинку стула. — Не думайте, что сможете отомстить за усадьбу. Выкиньте эту мысль из головы, пока её не выбили мои люди.

Глава 30

С Бердянским мы в итоге договорились.

Более того, после подписания акта о выходе из альянса, граф получил возможность связаться по телефону со своими людьми, которые осели в одном из курортных посёлков Азовского побережья, и те заказали ему билет на пассажирский дирижабль до Ростова. Всё, что нужно было сделать аристократу, это прибыть на аэровокзал, предъявить документы или родовой перстень, получить билет на руки и убраться восвояси. Не в шикарную дворянскую усадьбу, но и скромный коттедж у самого синего моря, как по мне, не худший вариант. Я решил проявить великодушие и подбросить бывшего врага на аэровокзал в одной из своих бронированных машин. Даже презентовал немного деньжат на карманные расходы — всё равно у него такие репарации, что моя подачка погоды не сделает.

И тут выяснилось, что шоссе раскурочено, а ремонтные работы даже не начались. Причина банальна: люди Демона с отбойными молотками в руках выковыривали из полотна вражеских механикусов. А сам Лютый осматривал периметр, занимался ротацией отрядов, контролировал лечение раненых и вообще был далёк от наведения порядка на трассе. Пришлось метнуться в аэропорт вместе с Бродягой, высадить там неудачника Бердянского и тут же переместиться в имение.

Мне нужно было планировать следующий удар.

И принимать доклады от Старших Рептилий.

Разведка показала, что в окрестностях больше нет вражеских отрядов. Мастер Багус прочесал всё основательно — были задействованы не только прыгуны, но и один из имеющихся в нашем распоряжении дирижаблей. Гончая исследовала прилегающие леса и горные склоны.

Не успел я налить себе очередную порцию кофе и сконцентрироваться на выборе следующей жертвы, как раздался звонок. На проводе висел Барский, начальник СБ Дома Эфы. Понятно, что связаться со мной решили не случайно, так что я взял трубку.

— Наидобрейшего утречка, Артур Олегович! — поприветствовал я одного из самых могущественных людей юга России. — Как поживаете? Как дети, жёны?

— Твоими молитвами, Сергей, — хмыкнул эсбэшник. — Мне тут сорока на хвосте донесла, что в Красной Поляне неспокойно. Наметились некие… хм… военные проблемы.

— Разве? — с максимальной искренностью удивился я. — Так, лёгкие шалости. Захаживал разный сброд, только и всего. Пришлось выгнать.

— Сброд, говоришь, — задумчиво произнёс граф. — А мне докладывали, что вторглась большая группировка объединённых Родов. Причём, не самых бедных и весьма известных.

— Вторглась — это слишком громко сказано, — парировал я. — Попытались пересечь периметр. Были уничтожены. Сейчас всё спокойно, уверяю вас.

— Ну, раз ты уверяешь, я только рад, — в голосе собеседника прозвучало напускное добродушие. — Просто хотел напомнить, что важнейший для всей империи Турнир состоится уже в следующем году. И ты помнишь, что на кону стоит благополучие Фазиса.

— Как такое забыть, — вырвалось у меня.

Реплика была проигнорирована.

— И ты в курсе, что наши договорённости основаны на твоих возможностях обеспечивать безопасность Красной Поляны, — добавил Артур Олегович непререкаемым тоном. — Потому что этот посёлок превращается… эээ… в объект стратегического значения.

Я понимал, куда он клонит.

Моей соседкой была Маро Кобалия — бессмертная воительница, мастер меча и главная надежда клана на предстоящем Турнире. А Турнир был вовсе не спортивным мероприятием. Клан, чей боец уделает всех, возглавит империю на ближайшее десятилетие. Грубо говоря, на острие меча Маро находилась власть Трубецких. Власть в стране, а не в отдельно взятом регионе. И я понимал, что напряжение в ближайший год будет нарастать, а правящее ядро Эфы заинтересовано в том, чтобы Красная Поляна была под надёжной охраной. Собственно, и я был в этом заинтересован, поскольку мы с Маро — лучшие друзья.

— Уверен, что не нуждаешься в помощи? — осторожно уточнил Барский. — Мои ребята могут выехать…

— Всё в порядке, Артур Олегович, — перебил я. — Ситуация под контролем. Мы справимся.

— Ну, как знаешь, — в голосе эсбэшника послышалось лёгкое сожаление. — Моё дело предложить.

— Я вас услышал.

— И ещё один момент, — Барский не спешил вешать трубку. — Наш гость… будь готов перебросить его в нужное место по первому требованию. Не скажу когда, но… в общем, будь готов.

А вот это уже интересно.

Барский не любит сообщать важные новости прямым текстом, хотя телефонная линия надёжно защищена Бродягой. Но то, что я сейчас услышал, может означать… что в Халифате намечается переворот. Ну, или Махмуда решили перевести во дворец более надёжного партнёра. А то у меня страсти кипят, и по ночам чужие мехи разгуливают.