Повелитель огня III (СИ) - Опсокополос Алексис

Чем ближе мы подходили, тем яснее становилось, что ферма — это целый комплекс зданий. Несколько длинных каменных корпусов с узкими высокими окнами, похожими на прорези, стояли параллельно друг другу. Над крышами зданий поднимался туман — полупрозрачный, едва заметный, словно лёгкое марево, будто сама магия медленно оседала в воздухе над тем местом, где создают магические «батарейки».

Судя по их размерам, в каждом корпусе вполне могли одновременно работать две-три сотни рыжих, выжимая из магической энергии те самые запасы. По периметру комплекса тянулся невысокий, аккуратный заборчик, отмечавший границу фермы. Никаких серьёзных ограждений — просто знак, что дальше начинается территория, куда лишним лучше не соваться.

У входа на территорию стояли два серых брата в одинаковых тёмно-серых куртках, с мечами на поясе. Они держались спокойно, без лишней напряжённости. Когда мы подошли ближе, они оба синхронно склонили головы и произнесли:

— Славься, Владыка!

Николай коротко приветствовал их жестом и, не задерживаясь, повёл нас к ближайшему корпусу. Мы пересекли двор, и перед нами открылся вход в ближайшее здание — массивная дверь, обитая металлом, с широкой каменной ступенью перед ней.

Стоило нам приблизиться к этой двери, как она распахнулась, и на улицу выскочил мужик лет тридцати: широкоплечий, крепкий, с плотной, тёмной, не рыжей, бородой и коротко остриженными волосами, одетый в простой серовато-синий кафтан и плотные рабочие штаны. Мужик этот первым делом восславил Владыку Севера и отвесил ему поясной поклон, а затем придержал распахнутую дверь и объявил:

— Такая честь, Владыка! Такая честь!

Мы переступили порог, и я сразу ощутил, будто попал в какую-то другую реальность, словно в каком-то сказочном фильме оказался. Даже для этого мира с его магией и прочими чудесами, открывшаяся моему взору картина казалась слишком волшебной.

Это был настоящий магический цех — огромный, просторный, светлый и чистый. Помещение тянулось далеко вперёд, ряды рабочих мест уходили длинными линиями, и их, этих мест, было не меньше сотни, возможно, даже больше. И за каждым стоял один рыжий мастер-запасник.

Но несмотря на то, что рабочих мест было много, тесноты не ощущалось вовсе. Пространства вокруг каждого мастера было более чем достаточно. Между рядами оставались широкие проходы, а воздух был удивительно свежим — ни пыли, ни запаха гари, ни духоты. Пол был вымыт до блеска.

Было очень светло. Солнечный свет проникал в помещение через высокие окна под потолком, плюс работали магические светильники. Передо мной было практически идеальное рабочее пространство, и я не мог не признать, что бывший красный директор организовал рабочий процесс на сто из ста. Похоже, своё дело он знал очень хорошо.

Мастера-запасники были разные: молодые — с горящими глазами и яркими огненными вихрами; зрелые мужчины — со спокойными лицами и аккуратно стриженной рыжей шевелюрой; старики — уже поседевшие, но всё ещё сохранившие медный след в густых бородах.

На всех была одинаковая униформа, простая, но красивая: яркие жёлтые рубахи, тёмно-коричневые штаны, широкие кожаные пояса с медными застёжками и кожаные наручи. И только мужики — я не заметил в помещении ни одной женщины.

Перед каждым мастером-запасником над его рабочим местом в воздухе висел шар. Все эти шары находились на разных стадиях формирования: у одних мастеров они были плотными, белоснежными, с мягким, ровным светом внутри — почти готовый продукт; у других — полупрозрачными, сделанными будто из молочного стекла, с едва заметной внутренней световой пульсацией; у третьих — почти невидимыми, похожими на лёгкое дрожащее марево, на пустую оболочку.

Размер у всех шаров был одинаковый — примерно со средний арбуз. И вид у них был настолько необычный, волшебный и завораживающий, что я невольно задержал взгляд, рассматривая мягкие блики света на поверхности ближайшего ко мне готового шара.

При нашем появлении несколько мастеров, которые только что закончили работу над очередным запасом, повернулись к нам, поклонились Владыке и традиционно восславили его. Но лишь те, кто мог отвлечься, большинство продолжали генерировать свои шары, не позволяя концентрации ослабнуть.

— Если процесс пошёл, отвлекаться нельзя, — пояснил негромко Николай.

Только он это сказал, к нам подбежал энергичный, невысокий мужичок лет сорока с абсолютно счастливым лицом. И он был настолько огненно-рыжий, что казалось, его борода даже светится. На мужике была та же униформа, что и на других мастерах, но с какой-то нашивкой на груди — возможно, бригадир или начальник смены. Он тоже поклонился Владыке Севера в пояс и торжественно произнёс:

— Славься, Владыка! Рад видеть тебя на нашей ферме!

— И я рад видеть тебя, Кветан, — ответил Николай. — Вот хочу показать своим гостям, как тут у вас всё работает.

— Прекрасно работает, Владыка! — отчитался мужик. — Все мастера трудятся не покладая рук во славу Владыки! Во славу Севера!

После этих слов Кветан состроил такую преданную физиономию, что даже мне захотелось дать ему как минимум грамоту за хорошую работу.

— Кветан в этом цехе — старший, — пояснил мне Николай. — И его бригада уже несколько месяцев идёт на первом месте по показателям среди всех цехов.

— Соцсоревнование? — спросил я, натурально обалдев.

— Ну а как ты хотел? — ответил Владыка Севера. — Всё как положено.

— И грамоты есть?

— Кветан, у твоего цеха есть грамоты? — переадресовал Николай мой вопрос дальше.

— В этом году — пять, Владыка! — отрапортовал начальник цеха и вдруг как-то резко изменился в лице, после чего хлопнул себя ладонью полбу и заорал: — Дя-а-ака!

Буквально через секунду после этого вопля к нам подскочил худенький мальчишка лет десяти с веснушками и рыжими кудрями и уставился на Кветана.

— Дяка, ну-ка бегом принеси гостям бодрящего отвару! — приказал начальник цеха пацанёнку, а когда тот умчался, Кветан обратился к Николаю: — Как я сразу не догадался, вы же, поди, с дороги. А отвар у нас бодрящий, вкусный. Жена моя его варит по особому рецепту из северной мяты, сушёного зверобоя и кореньев редких. Испей с дороги, Владыка, и вы, гости дорогие!

Николай кивнул, давая согласие, и Кветан аж засветился от радости. Чтобы не терять время, пока Дяка бегает за отваром, мы подошли к одному из мастеров-запасников. Тот как раз заканчивал формирование шара. Он плавно двигал руками, собирая и уплотняя последние нити энергии. И вот очередная искра магии влилась в форму, ярко вспыхнула, и перед мастером в воздухе уже висел не просто красивый магический шар, а законченный запас.

Шар был красивый, плотный, идеально круглой формы. Снаружи белый, непрозрачный, напоминающий матовое стекло, но внутри были заметны слабые, едва различимые перламутровые переливы, будто в глубине медленно двигались световые волны. И от этого казалось, будто шар едва заметно дышит.

Мастер-запасник, завершив работу, выдохнул и тут же повернулся к нам, поклонился и восславил Владыку. Николай ответил ему коротким кивком, после чего осторожно поднял на ладони шар и поднёс его поближе ко мне и Добрану, чтобы мы могли получше рассмотреть свежеизготовленную магическую «батарейку».

— Вот это и есть тот самый обычный запас, — сказал он. — Который почти всё в нашем мире питает и служит средством платежа.

— Немаленький, — отметил я.

— Сжать её до размеров горошины не проблема, — ответил Николай. — Этим обычные сильные чаровники занимаются. Они в другом месте сидят, к ним относят уже готовые запасы, и они их сжимают.

С этими словами Владыка передал шар мужичку, который стоял неподалёку и, судя по виду, только этого и ждал. Мужик бережно принял запас и сразу же быстрым шагом куда-то его понёс.

— А как червонные и золотые запасы генерятся? — поинтересовался я.

— Они не генерятся, — ответил Николай. — Их тоже делают чаровники из обычных.

Он хотел ещё что-то сказать, но в этот момент прибежал Дяка и принёс на большом деревянном подносе четыре чашки, пузатый глиняный чайник и тарелку, на которой горкой лежали сушки и пряники. Поднос он поставил на небольшой рабочий столик у стены и, не задерживаясь ни на секунду, убежал обратно. А Кветан взял чайник, разлил густой тёплый отвар по чашкам и, чуть наклонив голову, сказал: