Урожай Смерти (СИ) - Магнус Гэвин

Я уничтожал армии и побеждал древних магов, бросал вызов богиням и древнему ужасу извне этого мира. Но, пожалуй, уже долгие годы мне не приходилось вести маленький отряд по враждебной территории. Когда я последний раз делал это? Наверное, ещё до покорения Ганатры.

Тем удивительнее было сравнить разницу между старым и новым мной. Насколько же сильнее я стал за эти годы…

Королевство Лиссея явно готовилось к войне: в паре приграничных замков, которые мы проезжали, я четко отметил подготовку к обороне. В старые времена, возможно, я бы просто взял штурмом любой такой замок - но сейчас мне не потребовалось даже этого.

Наверно, впервые за долгое время я ощутил, что такое предел для смертного мага. Я мог ощутить вражеских солдат за десятки миль вокруг - и убить их раньше, чем они даже поймут что это было. Теоретический предел для прямого применения магии у мастеров королевств составлял пару миль - дальше в ход шли разнообразные изощрения, вроде непрямого резонанса, вызова стихийных катаклизмов, и прочих ухищрений.

Но я научился разделять сознание и создавать автономные проклятье ещё во время войны с Альянсом.

Встретившиеся нам замки вымерли задолго до того, как мы подъехали к ним. Отряды охотников или армейских разведчиков умирали прежде, чем успевали осознать что это было. Бесшумная, невидимая смерть - разнесенная на мили вокруг. Это даже не потребовало у меня много сил. Короткий, слабый импульс смерти, останавливающий всё процессы в организме путем пережигания жизненных токов: просто перенесенный на десяток миль вперед…

Противостояния с древними магами и богами, уничтожения горных хребтов и армий, столкновения с лучшими волшебниками людей - это были тяжелые, изнурительные схватки. Они требовали предельного внимания, концентрации, требовали рвать жилы и душу, требовали выкладываться на полную… Но сталкиваясь с простыми людьми, я внезапно обнаружил, что убивать их порой даже проще чем дышать.

В людных местах я привычно приглушал свою чувствительность, редко растягивая её дальше пары сотен метров. Но в чистом поле, в дороге… Даже не напрягаясь, я чувствовал людей за добрых два-три десятка миль. И мог убить их на месте - за несколько ударов сердца. Энергия способна двигаться медленнее мысли, но ненамного.

На третьем патруле вражеской разведки я внезапно понял, что мне даже не надо посылать удаленное проклятье, постоянно контролируя его. Прямой контроль над окружающей энергия я растянуть дольше пары миль не мог - таков был предел любого смертного мага, но были способы сделать иначе. Пусть я не мог сформировать проклятье из воздуха на расстоянии десятка миль - но мог послать туда приказ…

Я поднял руку, приказывая отряду остановиться. Воздух чуть дрогнул, когда незримая стрела смертельного удара пронзила пространство, достигая цели за следующим холмом, быстро огибая его. Вспышка смерти: и один из шести огоньков жизни людей угасает. Остальные вспыхивают ярче, словно бы готовясь к бою.

Я чувствовал эту вспышку смерти. Это облако силы, что возникло так далеко от меня, что аура не могла дотянуться. И пусть я не мог дотянуться до туда напрямую - но если энергия бесхозная, быть может, получиться иначе?

Воля, подкрепленная приказом, пронзила пространство, с короткой, почти незаметной вспышкой энергии. Совершенно недостаточно, чтобы убить кого-то… Но достаточной, чтобы изменить свободное облако силы, возникшее после чье-то смерти

Облако смерти, что медленно рассеивается в воздухе, которое чувствовал только я, дрогнуло. А в следующий миг - словно разорвалось на части, впитываясь в оставшиеся пять огоньков. Четверо погасли, а вот на пятый силы немного не хватило - тусклый, слабый огонь словно бы цеплялся за жизнь.

– Полтора десятка миль вперед, за тем дальним холмом. – наметил точку назначения я. – Там есть один раненый, я его допрошу.

Вскоре отряд черных всадников окружил пятерку трупов, неподалеку от который лежал обессиленный, бледный мужчина и стонал от боли. Я окинул взглядом тела: первый, которого я убил проклятьем, был чистым, обыкновенным трупом без следов повреждений. Остальные же четверо… Пожалуй, выглядели они так словно бы пролежали в земле несколько месяцев, как минимум. Гниющие, обезображенные лица. Но так и было запланировано - я вкладывал в приказ-намерение образ гниения.

Тяжелый удар кованых латных сапог лязгнул, привлекая внимание мутного, искаженного взгляда мужчины ко мне. Я опустился на колено, внимательно осматривая недобитка. Он гнил заживо, испытывая нешуточную боль, и пребывал в чем-то вроде лихорадки.

Короткий импульс смерти пережог его нервные окончания, избавляя от боли и парализуя ниже шеи одновременно. По его вискам крупными гроздьями катился пот.

Я поднялся, видя прояснившийся взгляд, и холодно спросил:

– Имя, звание, принадлежность отряда.

Молодой мужчина окинул окружающих его всадников быстрым взглядом и скривился, тщетно пытаясь пошевелить телом.

– Ты правда думаешь, что я буду отвечать на твои вопросы, слуга тирана?

– Это не тот выбор, что у тебя есть. – спокойно ответил я. – Ты ответишь добровольно или я выну твою душу из твоего тела, сломаю твой разум, получу ответы, а затем запихну тебя обратно в это тело и прикажу ему пойти и убить собственную семью. И оно пойдет… Что ты выбираешь?

Глаза мужчины расширились в страхе. Несколько долгих секунд он смотрел на моё лицо: там не было узнавания. Впрочем, откуда простому солдату или даже офицеру знать в лицо вражеского короля? Он и своего-то, возможно, никогда в жизни не видел. Но, так или иначе, мою угрозу он оценил серьезно - похоже, что-то об искусстве смерти офицер всё же знал.

– Оланд, десятник шестой тысячи армии освобождения Лиссеи. Командир разведотряда. – наконец, ответил он.

Они были одеты легко - луки, короткие мечи, дорожная, не стесняющая движений одежда, даже не броня. Отряд явно старался двигаться быстро и налегке.

– Количество солдат в армии? Число развед разведки? Миссия? Твои личные приказы? – сухо продолжил я.

– Около пятнадцати тысяч. Точного числа разведчиков я не знаю, десятки. Моя задача - следить за подступами к столице и немедленно возвращаться при обнаружении отрядов противника. Личных приказов не имею. – мрачно закончил разведчик, глядя на меня исподлобья.

Мы находились недалеко от Лиссейской столицы - буквально в полудне езды верховом на химерах или нескольких днях пути пешком. Я ненадолго задумался.

– Кто командует восстанием?

– Его Величество Тилиан Лиссея был коронован после смерти его отца. – неохотно ответил мужчина.

Интересно. О коронации мне не докладывали - только о бунте. Проводили тайно? Знают только офицеры?

– Мы же сомнём вас. – покачал головой. – Пятнадцать тысяч… Это даже не смешно. На что вы вообще рассчитываете?

– Конечно, мы всё погибнем. – спокойно кивнул офицер. – Но на наше место встанут другие. Альянс Света получит необходимый опыт и выживших, кто успеет отступить и уйти… Даже если таковых и будет немного. За свободу стоит умереть. Теперь вы пощадите мою семью? Знаю, вы служите безумному тирану… Но даже у слуг безумного тирана может быть сердце.

Я запрыгнул на химеру, выпрямляясь в седле.

– Я никогда не был тираном. В конце-концов, я даже дал тебе выбор…

Глаза пленника расширились в ужасе и понимании. Но это было последнее, что он успел сделать - потому в следующий миг точечный импульс смерти прямо в мозг оборвал его жизнь.

Мы подошли к городу на рассвете следующего дня, уничтожив по дороге ещё несколько разведотрядов. Метиол, столица Лиссеи, был типичным крупным приморским городом. Его добрую треть составлял порт - и, судя по моим наблюдением, движение там было запредельно бодрым. Порт Метиола был переполнен - десятки, если не добрая сотня кораблей были на стоянке, и их число постоянно менялось - из гавани выходили одни и приходили иные.

Я поджал губы. Такого оживленного движения я не наблюдал даже в Дерее в лучшие мирные годы, а Дерея была столицей морской торговли всех людей. Создавалось впечатление, что всё пираты Аттарока, торговцы и контрабандисты набились в этот порт в преддверие осады, стремясь сорвать куш…