Целительница для графа (СИ) - Рао Лия

Карл наблюдал за мной, сидя на полу рядом несколько минут, а затем мягко ткнулся клювом в мою руку.

– Ну всё, хватит тут раскисать, – проворчал он, – Я, конечно, понимаю, что ты, как и все люди, слишком мягкотелая, но всё же. И вообще, ты, что это, кашу не будешь есть? Она же остынет!

Я невольно улыбнулась сквозь слёзы, и, вытерев их рукавом, с трудом поднялась на ноги.

– Конечно, буду, – пробормотала я, стараясь не смотреть на его.

– Агафья бы тебя за такую мягкотелость давно бы выпорола, – продолжил Карл, садясь на стол и глядя на меня с укором, – Сказала бы, что так только бесхарактерные девки себя ведут. Она бы, на твоём месте, его бы враз отвадила! И ни за что бы не стала с ним разговаривать, а враз порчу наслала! А ты вот, нюни распустила!

– Бабушка Агафья в жизнь на меня руку не поднимала, Карл, – ответила я, усмехнувшись, – И, возможно, я не так хороша и сильна, как она, и, возможно, у меня никогда не будет её силы и мудрости, но я стараюсь, как могу.

Мы поужинали гречкой с грибами. Не обращая внимания на Карла, я привела себя в порядок, стараясь отогнать от себя навязчивые воспоминания о Лиаме. Я умылась холодной водой, надеясь, что она смоет с моей кожи не только грязь, но и остатки его прикосновений. Я расчесала волосы, заплела их в косу, и переоделась в ночную рубаху.

За окном давно стемнело, и избушка погрузилась в тишину, нарушаемую лишь тихим потрескиванием дров в печи. Я улеглась в свою кровать и закрыла глаза, но сон, как назло, никак не шёл. Я ворочалась с боку на бок, вспоминая о Лиаме. Его образ, нахальный и самоуверенный, никак не хотел меня покидать. Его лицо, с горящими от вожделения глазами, его прикосновения, такие нежные и обжигающие, его слова, полные лжи и эгоизма – всё это продолжало преследовать меня.

Карл наблюдая за мной, молча, со своей жёрдочки, а затем, неожиданно, нарушил тишину:

– Может зелье какое снотворное сваришь и выпьешь? И спала бы потом, как младенец. А ты вон маешься.

– Не надо. Всё нормально, Карл, – прошептала я, отворачиваясь к стене, и чувствуя, как по щекам снова текут слёзы. – Я почти уснула.

– Ну ладно, ладно, – пробормотал он, – Спи, девочка. И я буду.

Я ещё немного поворочалась, стараясь найти удобное положение, и, наконец, провалилась в беспокойный сон.

Ночь, словно тёмное покрывало, окутала меня своими объятиями, и вскоре я погрузилась в странное сноведение, полный смутных образов и тревожных предчувствий. Сначала я увидела себя в лесу, но это был какой-то незнакомый лес – деревья, словно великаны, устремлялись кронами ввысь, и тени, густые и зловещие, казались живыми. В воздухе витал странный аромат, одновременно манящий и тревожный, и он окутывал меня, словно невидимое облако. И в этой незнакомой местности я увидела его.

Это был незнакомый мне мужчина. Он был высок и статен, не меньше тридцати лет, с густой, тёмной бородой, которая обрамляла его лицо, словно воинственная грива, и тёмно-русыми волосами. Его кожа была загорелой и немного обветренной. Его фигура была мускулистая и крепкая, а через расстёгнутый ворот грубой рубашки проступали многочисленные шрамы. Простые, но крепкие штаны и высокие кожаные сапоги свидетельствовали о долгих странствиях и непростой судьбе. Он одновременно пугал и притягивал меня своей загадочностью.

Он шёл ко мне откуда-то издалека, и каждый его шаг был наполнен уверенностью и силой. По мере того как он приближался, я всё сильнее ощущала странное беспокойство, но одновременно с этим меня тянуло к нему, как мотылька к пламени. И когда он подошел ближе, я увидела его глаза. Они были необыкновенными – янтарные, словно два куска застывшего солнечного света. Они смотрели на меня как-то серьёзно и немного удивлённо, словно он старался разгадать какую-то тайну. Он рассматривал и изучал меня, с таким пристальным вниманием, что у меня от его взгляда перехватывало дыхание и по телу разливалось волнение и трепет.

Я напряжённо силилась вспомнить, где видела эти глаза, такие же янтарные, с этим пронзительным внутренним светом, и вдруг словно молния пронзила мой разум – у того странного волка, что встретился мне в лесу! Только у волка они были полны ярости и мучительной боли, а глаза этого мужчины казались просто серьёзными и испытывающими, словно он пытался прочесть меня как открытую книгу, заглянуть в самую мою душу. Я хотела спросить его, но слова словно застряли комком в горле, и я могла только молча смотреть на него, чувствуя, как внутри меня нарастает странное, волнительное напряжение.

Вдруг, словно из ниоткуда, я услышала резкий, настойчивый крик петуха. «Петух в лесу? Что за глупость, даже для сна!» подумала я с досадой, стараясь вернуться обратно в этот таинственный сон, где был этот загадочный мужчина, с янтарными глазами. Но, как назло, крик петуха повторился, ещё более громкий и настойчивый, словно дразня меня. Я почувствовала лёгкое раздражение. Когда же петух закричал в третий раз, я поняла, что петух кричит не во сне, а наяву.

Я резко открыла глаза, увидела знакомый бревенчатый потолок моей избушки, и вдыхала свежий аромат раннего утра. В голове моей ещё витали образы из сна, я всё ещё видела взгляд янтарных глаз, но постепенно они начали отступать, уступая место реальности. Где-то вдали, в деревне, надрывались петухи, провозглашая наступление нового утра. На жёрдочке, тихо сидел Карл, его чёрные глазки-бусинки наблюдали за мной, ожидая, когда я проснусь.

– Ну что пора вставать? – бодро сказала я ворону. – Нас ждут дела.

– И какие же у нас дела? – спросил Карл, с любопытством глядя на меня. – Собирать травы, или опять волков лечить?

– Нет, сегодня мы пойдем в деревню! Нужно пополнить запасы, и, купить мне новое платье.

– Вот это ты правильно придумала, – одобрил Карл, приподняв одно крыло, – Может, хоть там увидим что-нибудь интересное, а то скоро зачахну тут от тоски.

Глава 7

Утро обдало меня прохладой, когда я вышла из избушки. Воздух был свеж и пах сосновой хвоей и влажной землёй. Карл, как всегда, с видом самодовольного властелина, восседал у меня на плече, лениво поглядывая на меня одним глазом.

Мы шли по лесной тропе, ведущей к деревне. Тишину нарушало лишь мелодичное пение птиц, а солнечные лучи, пробиваясь сквозь густые кроны деревьев, золотили лесную тропу, создавая причудливые узоры на земле. Я старалась сосредоточиться на окружающей красоте, на трелях птиц, на шелесте листвы, но образ мужчины с янтарными глазами, словно назойливый призрак, никак не хотел покидать мою голову, всё время возвращая меня в мир сновидений.

– О чём задумалась? – проворчал Карл, нарушая тишину.

– Просто думаю, – уклончиво ответила я. – О том, что нужно купить в деревне.

Тропа вскоре вывела нас к полям, а затем и к окраине деревни.

Деревушка была небольшой. Дома, построенные из грубого бруса, с соломенными крышами, располагались вдоль кривой деревенской улицы, словно разбросанные ветром. Дворики были огорожены плетнём, а кое-где виднелись небольшие огородики, где местные жители уже возились, копаясь в земле. Дым из труб тянулся к небу, и в воздухе витал запах печёного хлеба и коровьего навоза.

На главной площади, у колодца, собралось несколько девушек, они оживлённо переговаривались, и, время от времени, заливисто хохотали. Рядом с площадью располагалась небольшая лавка, где можно было приобрести продукты и прочие необходимые в хозяйстве вещи. Кузнец, в своей мастерской, ковал железо, звон его молота раздавался на всю округу, и даже заставлял Карла вздрагивать. Несколько мальчишек бегали друг за другом, поднимая пыль, а собаки лениво развалились на солнышке, наблюдая за происходящим.

Я уверена направилась к дому местной ткачихи, предвкушая, как, возможно, скоро обзаведусь новым платьем. Я уже мысленно примеряла простое платье из льняной ткани, с длинными рукавами, без лишних украшений, такое, в котором было бы удобно странствовать по лесу, но в то же время можно было бы показаться на людях.