Я великий друид которому 400 лет! Том 6 (СИ) - Дорничев Дмитрий

— Ингвара позовём? — спросила Любава.

— Он уже спит, — рядом появилась Аля и села Акве на плечо. — Я, ух, как зла! Прям у-у-у-ух!

— Все мы злы, — согласился я. — Но мы победили, и это главное.

— Такой хороший дом был!

— Сделаем ещё лучше и ещё сильнее. Будет настоящий замок!

— Правда? Тогда ладно, — кивнула фея и подлетела ко мне. — А может, ты спровоцируешь кого? Пусть припрутся убивать нас. А я их — хрум!

— Вряд ли это поможет, — улыбнулся в ответ и погладил её по голове. — Потерпи и всё увидишь. Это технология лесных эльфов, и она тебе понравится.

— Да? Жду не дождусь!

Все выглядели любопытными, но я не стал портить сюрприз. Для моей задумки нужно очень много маны. Но тут есть одна хитрость… Однако об этом потом. Завтра сделаю кое-какие артефакты и расскажу. Или не расскажу…

Тем временем мясо уже доходило, и вскоре мы получили свои порции.

— Вкусно, — сказала Любава, лопая мясо на вилке.

— Соглашусь, — кивнула Инди, проглотив кусок.

Пламя костра разбушевалось, когда с него убрали большую сковороду. Мы смотрели на огонь, друг на друга и на звёздное небо. Была середина октября, но у нас тепло и хорошо.

У каждого была большая кружка с грибным напитком, и он отлично подходил к мясу. Но оно взяло и закончилось… Впрочем, мы наелись. Спать же совсем не хотелось. Хотя ещё недавно всех вырубало от усталости. И вдруг Валькирия запела. Тихо, с закрытыми глазами, покачиваясь.

Песня была о надежде, героях и светлом будущем. Явно солдатская песня. И я вилкой начал постукивать по бревну в такт песни, затем Ли дал бит, а Вай начала подвывать, и Валькирия повысила громкость пения, подхватив волну.

И если песня поначалу начиналась как спокойная, то постепенно переходила во что-то близкое к року. Такая же энергичная, но при этом очень плавная.

Она рассказывала о храбрости воинов и о том, как о стену щитов разбивается демоническая орда. Кровь, кишки, головы летят, но стена держится, а на замену павшим встают их товарищи.

Демоны используют магию, яд, хитрости, но стена щитов стоит. Воины стоят. Сердце горит, а рука тверда, продолжая рубить головы чудовищ.

И пришла героиня. Могучая, великая и очень красивая. И прозвали героиню Валькирией. Её клинок разил великих демонов, обезглавливал демонических лордов, а солдат она подбадривала своей красотой, силой и стойкостью.

Битва за битвой стена щитов стояла. Менялись воины. Менялись щиты. Менялись поля боя. Но стена стояла. Стена сдерживала натиск бесчисленных тварей. Стена спасала жизнь всем тем, кто находился за ней.

Лучники, маги, командование, целители и даже артиллерия с кавалерией. Стена щитов была тем, что определяло победу в сражении. И она стояла. Воины стояли. Они храбры сердцем, чисты душой и после смерти попадут в рай.

Закончилась же песня на поле боя, где осталась лишь одна Валькирия, сидевшая на трупе гигантского демона. Все остальные люди умерли. Но она держала щит… А значит, стена уцелела. Стена щитов устояла…

— Ванечка! — Любава кинулась обнимать меня, разрыдавшись. Но там даже Аква обнимала Инди, громко рыдая. Умеет Валькирия эмоционально петь. Этого у неё не отнять.

— Простите… — извинилась она.

— Ты великолепно пела, — ответила Инди.

— Соглашусь, — кивал Ли. — Перед глазами пронеслись бесчисленные битвы. И скажу я, в твоём исполнении эта песня куда лучше. Она ведь о тебе?

— Да… — смутилась девушка.

— Спой ещё, — попросил я. — У тебя красивый голос, его хочется слушать и слушать.

— Хорошо, но я знаю только военные песни… — она покосилась на Любаву, а рыжая вытерла слёзы.

— Спой, пожалуйста…

Кивнув рыжей, Валькирия начала петь, а мы попробовали подобрать ритм. Так и сидели до поздней ночи. Пили, ели салат, женщины рыдали, но усталость взяла своё.

Аква вырубилась, и её утащили в палатку. Инди пошла с ней спать. Валькирия тоже легла в палатку, а Ли умчался в свою комнату, в дом, на своей кроватке поспать…

Мы с Любавой в двуспальной палатке тоже сразу вырубились. Устали… Вот только проснулся я от того, что обеим рукам было жарко. Сильно! Открыв глаза, увидел Любаву. Она была без одежды и прижимала мою руку к своей груди. Очень горячей, к слову.

Повернул голову направо и обомлел. Моя вторая рука была между грудей Валькирии… Та сладко спала и прижимала к себе мою руку. Меня хоть ночью не изнасиловали? Да нет вроде…

— Кхм… — кашлянул я, и женщины тут же проснулись. Любава сперва улыбнулась, увидев меня, а потом расширила глаза, увидев Валькирию. И никто не отпустил мои руки… А нет, я получил частичную свободу.

— Случайно вышло, — сказала Вика, отпуская мою руку, и, зевнув, прикрыла рот.

— Это как? — опешила Любава.

— Одиноко очень стало… Аж в груди всё заболело. Захотелось человеческого тепла, а вы так сладко спали…

— Надо было этого кобеля выгнать, и я бы тебя обняла, — Любава резко вытянулась, схватила Валькирию и прижала к себе.

— Тепло… — улыбалась воительница, а я поспешил сбежать из этой парилки.

И как же хорошо на улице, на свежем воздухе. Может, мне и правда завести вторую женщину? Мага мороза. Чтобы с ядром и посильнее! Одна меня перегревает, другая переохлаждает, в итоге… мне и жарко, и холодно одновременно. Мда…

Нет. Женщины — зло. Я теперь даже понимаю некоторые друидские братства, где женщины были под запретом… Как там называлось оно? Вроде «Лес без баб»… Или я путаю с одним сериалом… Ладно, не буду об этом.

Потянувшись, оглядел свою ферму. Палатки. Разрушенный дом. Волки. А ещё уровень маны упал… Эх. Но ничего, это несильно задержит развитие сада. А в чём-то даже ускорит.

Так что сперва я умылся водой из колодца.

— Выглядит жутко, — улыбнулся я, глядя в колодец, где словно руки тянутся из воды. Но это водоросли, и они насыщают воду маной. Ну и людей едят, если те свалятся в воду.

Набрал холодной воды и умылся. Потом начал греть воду в кастрюле на газовой плите. А там и народ начал оживать. Первой из палатки вышла Инди, прикрывая грудь.

— У нас туалет цел?

— Нет.

— Тогда в кустики…

— Сходи к Ингвару. У него есть.

— Поняла. Спасибо.

Девушка в одних лишь трусиках поспешила доводить нашего затворника до инфаркта.

А вообще у нас есть туалет на парковке перед внешними вратами. И туалет в доме Амерты. Ну и кустики…

Поставив воду, я поспешил в курятник, где набрал яиц и, вернувшись, начал готовить омлет с овощами. Благо всё ингредиенты находились в шаговой доступности. Молоко — в корове. Овощи — на огороде. И вскоре большая сковорода была полна. Да и аромат шёл неплохой.

Настолько, что из палатки выглянули Любава с Викторией. Последняя была вся мокрая. Аж с груди пот тёк.

— Что, поняла, каково мне? — хохотал я.

— Очень… горячая… — согласилась Валькирия, косясь на Любаву, а та улыбалась.

Обе пошли к колодцу, чтобы умыться. Воду для «почистить зубы» я уже подогрел. А затем и Ли, одетый в семейники с уточкой, соизволил явиться. Довольный, выспавшийся и зевающий. Он тоже умывался у колодца. А там и Инди вернулась.

— Не в размере счастье, а в красоте, — заявил китаец, глядя на индианку, шедшую к нам.

— Не пялься, — вздохнула та и прикрыла грудь рукой.

— Тогда как насчёт в качестве извинений смотаться в город? За покупками.

— Спасибо. Думаю, это будет очень кстати.

Индианка вернулась в палатку и вышла в лифчике. С ней и Аква вышла. Ну и вскоре мы принялись за завтрак. И…

— Ко-ко-ко! — золотая курица хвалила омлет. Она клевала прям из тарелки Любавы и выглядела довольной.

Да и мы тоже были довольны. Завтракали в дружной компании, сидели у костра, а потом собрались пить чай, но приехала автоколонна… Охрана на внешних вратах сказала, что это Кристина и Сычёвы, и я разрешил их пропустить. Ну и ворота открыл.

Вскоре к нам въехали три машины. Из одной выскочили Святослав с Кристиной, и рты пораскрывали, глядя на наш полуразрушенный дом, а из другой — Сычёвы, всем семейством. Их охрана осталась в машине, а остальные четыре машины стали снаружи, перед воротами.