Проклятый Лекарь. Том 7 (СИ) - Молотов Виктор

На фоне слышался взволнованный голос Ростислава:

— Это безумие! Безумие! Они покрыли воронками стратегически важные точки! Больницы, школы, детские сады, дома престарелых! Даже кладбища не пощадили!

— Я ем грунт! — донеслось возмущенное восклицание Костомара.

— Костомар говорит, что это возмутительно и кощунственно! — перевел Ростислав. — Использовать места упокоения для некромантических экспериментов — это переходит все границы!

— Сергей, как вы сами? Не слишком устали? — поинтересовался я.

— Я немного устал, если честно, — признался водитель. — Всю ночь за рулем, глаза слипаются. Четыре чашки кофе выпил. Но ребята еще в форме, вон призраку вообще отдых не нужен по определению, а скелет говорит, что может работать вечно.

— Я ем грунт! — подтвердил Костомар бодрым голосом.

— Видите? Полон энергии! — засмеялся Ростислав. — Мертвые не устают! Одно из немногих преимуществ посмертного существования!

— Хорошо, продолжайте, — сказал я. — Но будьте осторожны. Если заметите активность Ордена или инквизиции — сразу сваливайте. Никакого геройства.

— Понял, шеф! Кстати о награде…

— Что?

— За сверхурочные премия вроде полагается, — хитро напомнил Сергей. — Двойную ставку за ночную смену.

— Получите свою премию, — усмехнулся я. — Тройную, если найдете центральный узел всей сети. Должна быть главная воронка, которая координирует и контролирует все остальные. Материнская воронка.

— О! Тройная премия! — воскликнул Ростислав. — Сергей, у нас появилась серьезная мотивация! Гони к центру города! Проверим Кремль и окрестности!

— Я ем грунт! — воинственно поддержал Костомар.

Хотя по идее оттуда они вообще должны были начать… Ну да ладно.

— Костомар говорит, что готов работать за такие деньги хоть неделю без перерыва!

— Скелету деньги не нужны, — заметил я.

— Это фигура речи! — обиделся Ростислав. — Мы тоже хотим чувствовать себя полезными и оцененными! Даже мертвые нуждаются в признании!

— Ладно-ладно. Удачи, разведчики. Жду полный отчет к вечеру.

Я отключился.

Больше двадцати воронок только в городе. И неизвестно сколько в области. Масштаб поражает воображение.

Орден готовит нечто грандиозное. Не просто сбор энергии для своих нужд, а что-то гораздо большее.

Возможно, ритуал массового жертвоприношения. Превращение всей Москвы в гигантскую некромантическую батарею.

Машина остановилась у неприметного трехэтажного здания в одном из тихих переулков Арбата. Серый фасад без архитектурных изысков, маленькие окна с решетками на первом этаже, обшарпанная входная дверь.

Никаких вывесок, табличек, указателей. Выглядело как заброшенное административное здание или склад.

— Здесь? — недоверчиво спросил я у водителя. — Вы уверены, что не ошиблись адресом?

Он молча кивнул, потом все-таки заговорил хриплым, прокуренным голосом:

— Второй этаж. Кабинет двести шесть. Господин Ярк вас ждет. Скажите охране внизу, что вы от графа. Пропустят без вопросов.

Водитель отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Я вышел из машины и огляделся. Переулок пустынный: ни прохожих, ни машин. Только бродячий кот копался в мусорном баке, да голуби дрались за корку хлеба. Идеальное место для секретных дел.

Вошел в здание.

Внутри оказалось совсем иначе, чем снаружи. Мраморные полы, отполированные до зеркального блеска. Стены обшиты дубовыми панелями. Лепнина на потолках — ангелочки с рогами изобилия.

Картины в золоченых рамах — пейзажи, натюрморты, портреты людей в старинных костюмах.

И запах. Характерный больничный запах.

Так вот оно что. Секретная клиника. Место, где лечат тех, кого нельзя лечить в обычных больницах. Криминальные авторитеты с пулевыми ранениями. Аристократы с некоторыми венерическими болезнями. Политики после неудачных покушений. И некроманты, раненные инквизицией.

На первом этаже располагался просторный холл с постом охраны. Там стояли два крепких парня в черной форме без опознавательных знаков. Бритые головы, накачанные шеи, холодные глаза. Профессионалы.

— Я к господину Ярку, — сказал я, подходя к стойке. — От графа Ливенталя. Доктор Пирогов.

Охранники переглянулись. Один из них снял трубку внутреннего телефона, набрал номер:

— Господин Ярк? Доктор Пирогов прибыл. Да, сэр. Понял, сэр.

Положил трубку, кивнул напарнику:

— Проводи доктора на второй этаж. Кабинет двести шесть.

Второй охранник молча встал, жестом пригласил следовать за ним.

В лифте я активировал некромантическое зрение на минимальную мощность, чтобы просто проверить обстановку.

Здание буквально засветилось в астральном плане. Защитные контуры на каждом этаже: от проникновения, от прослушивания, от магического наблюдения.

Сигнальные руны в стенах сработают при попытке взлома. Барьеры на окнах и дверях не выпустят изнутри того, кого не хотят выпускать.

Серьезная защита. Уровень императорского дворца. Или тюрьмы для особо опасных преступников. Ливенталь явно параноик. Или у него есть серьезные враги. Скорее всего — и то, и другое.

Второй этаж встретил меня тишиной операционного блока. Длинный коридор, белые стены, линолеум на полу. Двери по обеим сторонам — все закрыты, на некоторых таблички «Стерильная зона», «Реанимация», «Операционная №1», «Операционная №2».

И ни души. Ни врачей, ни медсестер, ни пациентов. Только гулкое эхо моих шагов.

Охранник довел меня до кабинета двести шесть, постучал:

— Войдите, — раздался изнутри низкий голос с легкой хрипотцой.

Дверь была приоткрыта. Я вошел.

Внутри просторная палата, явно переоборудованная под операционную. В центре медицинская кушетка с регулируемой высотой. На ней тело.

Вокруг медицинское оборудование.

У окна стоял Ярк.

— Доктор Пирогов, — Ярк повернулся ко мне. Серые глаза, холодные, как сталь. — Рад видеть!

— Где пациент? — я сразу перешел к делу.

Ярк кивнул на кушетку:

— Всеволод Кириллович Мёртвый. Вот он.

Я подошел к телу, начал визуальный осмотр. Сейчас его внешний вид был изуродован следами жестоких пыток.

Ожоги на руках — круглые, размером с пятирублевую монету. От раскаленного железа, судя по четким краям. Минимум двадцать штук на каждой руке. Методично, по линии от запястья до локтя.

Гематомы на ребрах — фиолетово-черные, размером с кулак. От ударов тупым предметом. Возможно, дубинкой или прикладом. Несколько ребер на ощупь сломаны — хруст костных отломков при пальпации.

Рваные раны на спине — длинные, с неровными краями. От плетей с металлическими наконечниками. Некоторые до кости. Кое-где видны обрывки мышечной ткани.

И главное — черные вены, проступающие под кожей как татуировка. От пальцев рук поднимаются к локтям, от локтей к плечам, сходятся на груди в районе сердца. Некротический яд.

— Его пытали в инквизиции, — сказал Ярк, заметив мой взгляд. — Три дня. Профессионально. Дознаватель Крюгер лично занимался.

— Крюгер?

— Его называют «Костолом». Специалист по некромантам и еретикам. Говорят, может заставить говорить даже мертвеца.

— Судя по следам он постарался на совесть, — я осторожно повернул голову Мертвого. — Вывих нижней челюсти. Сломан нос. Разрыв барабанной перепонки. Классический набор для допроса с пристрастием.

— Мы вытащили его вчера ночью, — продолжил Ярк. — Сложная операция. Потеряли троих людей. Инквизиция усилила охрану своих казематов после последнего побега.

Всеволод Кириллович… Как же ты так? Долбанная инквизиция. Если бы не Волконский… Что ж, лишний повод разобраться с ним раз и навсегда.

— Сколько он потерял крови?

— По нашим оценкам больше трех литров. Половина общего объема. Плюс яд. «Черная купель» — слышали о таком?

— «Черная купель»… — я задумчиво произнес. — Да, слышал. Редкая дрянь. Рецепт из времен первых крестовых походов против некромантов.

Активировал некромантическое зрение на полную мощность, начал детальный осмотр энергетической структуры.