Хейтер из рода Стужевых. Том 1 (СИ) - Зигмунд Крафт

Но в одном эта курица права — отсюда мне надо сваливать и начинать вникать во все в спокойной обстановке.

Пока же я стоял, сжимая кулаки так, что ногти впивались в ладони. Гнев кипел во мне, как раскаленная лава, но я знал — стоит сейчас проявить хоть малейшую слабость, и они разорвут меня на части.

Мачеха смотрела на меня своим холодным, оценивающим взглядом, словно я был не человеком, а каким-то недоразумением, которое нужно терпеть. Сестра, притворяясь невинной жертвой, всхлипывала у нее на груди, но в ее глазах читалось торжество. Она знала, что мачеха всегда на ее стороне. Всегда. Потому что это её мать, а не моя.

— Ты слышал, что сказала твоя сестра? — голос мачехи был мягким, как шёлк, но в нем чувствовалась сталь. — Ты действительно позволяешь себе такие слова? После всего, что мы для тебя сделали?

Я едва сдержал смешок. Сделали? Они сделали все, чтобы я чувствовал себя чужим в собственном доме. Но я молчал. Молчал, потому что знал — любое слово сейчас будет использовано против меня. Они только и ждут, чтобы я сорвался.

— Сказал то, что знаю и думаю, — повторил я, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — И не собираюсь оправдываться перед вами. Если вас все устраивает, если Мария хочет стать подстилкой графа — это её выбор. Я умываю руки тогда.

— О, как благородно, — фыркнула сестра, вытирая несуществующие слезы. — Ты всегда такой высокомерный. Думаешь, ты лучше нас? Ты никто, просто неудачник, который даже свою магию контролировать не может!

Ее слова жгли, как раскаленные угли, но я не подал виду. Она права лишь в одном — моя магия слаба. Слишком слаба, чтобы противостоять их силе. Но это временно. Я знал, что нужно делать. Нужно только время. Ещё ноги мои целовать будет и умолять вытрахать, приняв в гарем. Вместе со своей мамашкой.

— Я сказал — ты услышала. Дальше думай сама. Но потом не реви, когда Витька вытрет о тебя ноги.

— Довольно, — мачеха подняла руку, и в комнате стало тихо. — Сиди тут и жди, пока тебя не позовут. Транспорт за тобой прибудет через час.

Я кивнул, не говоря ни слова. Они думали, что я сломлен. Что я приму их правила, их игру. Но они ошибались. Я уже видел, как этот мир устроен. Видел его слабые места, его законы. И я знал, как использовать их в свою пользу.

Когда они вышли в коридор, дверь за их спинами захлопнулась с громким стуком. Я замер, глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Гнев все еще клокотал внутри, но теперь он был холодным, расчетливым. Они хотели, чтобы я был слабым. Хотели, чтобы я сдался. Но я не собирался играть по их правилам. Сдались мне эти энписи, жалкие второстепенные персонажи.

— Подождите, — прошептал я, глядя на свои руки. — Вы еще узнаете, кто я такой. Весь мир узнает и содрогнётся.

Я прошелся по своей комнате, пытаясь успокоиться. У меня был план. И первое, что нужно сделать, — выбраться из этого дома. Пока они думали, что держат меня на коротком поводке, я уже готовился к тому, чтобы перевернуть их мир с ног на голову.

Но для этого нужно было действовать осторожно. Очень осторожно. Совсем не так, как я привык делать раньше. А еще нужно понять — зачем меня запихнули в это тело, и есть ли шанс вернуться обратно уже крутым магом. И если да — то держитесь. Я очень злопамятный. А пока сваливаем и качаемся — не люблю превозмогания, но тут, похоже, придется напрячь булки. По-о-о-оехали!!!

Глава 3

Ульяна, а именно так звали ту самую пожилую горничную, была моей нянькой и личной служанкой матери Алексея, Ольги. Пришла вместе с ней из родительского дома, заботилась о госпоже, а потом и о прежнем владельце тела. После инициации отец отстранил её, перевёл в когорту обычных слуг, но она продолжала помогать Алексею. Вот и сейчас пришла, принесла завтрак и начала собирать чемодан.

— Не переживайте, Алексей Платонович, ваш батюшка погорячился. Наверняка через годик позволит вернуться, а то и к концу лета. Всё же вы его сын, наследник рода. Я тут побуду, за Лизкой прослежу, чтобы не наворотила делов, а то с неё станется. Да и за Катькой присмотреть надо бы. Вы пока потерпите, продержитесь. Всё утрясётся, вот увидите.

Алексей всегда относился к ней, как к нижестоящей служанке, но всё же с добротой. В конечном итоге, она всегда была рядом и заботилась о нём. Никогда не понимал такой преданности в книгах, это что-то не про настоящих людей. Даже сейчас она готова задарма служить лично мне. Глупая крестьянка, что тут скажешь. Но мне-то что? Главное, бесплатная рабсила.

Лизка — это Елизавета Андреевна, мать Марии и Петра, в данный момент первая и главная жена барона Стужева, главы рода и моего отца. Катька — это Екатерина Алексеевна, мать самого младшего моего брата, трёхлетнего Александра.

— Улька, — засмеялся я, — ты за кого меня принимаешь? Где наша не пропадала! Лишь мелкие неурядицы, нечего беспокоиться.

— Это вы правильно, Алексей Платонович, — она закивала, укладывая стопку рубашек в чемодан. — Такой настрой и надо держать. Уверена, это треклятая Манька с мачехой вашей, Лизкой, воду мутят. Напридумывали гадостей и подлили масла в огонь, с них станется. Но ничего, Платон Борисович человек отходчивый. И не глупый. Он поймёт, что вы о сестре заботились, о чести рода. Всё поймёт.

Ульяна так же недолюбливала моих мачех и называла их так, будто те обычные простолюдинки. Это звучало забавно, так что настроение у меня поднялось. Правильно, так их. Пусть радуются, недолго им осталось. Только немного разберусь, что к чему.

Пока я ел овсяную кашу с изюмом и корицей, на удивление вкусную, скроллил ленту новостей. Прошли те времена, когда аристократы жили в веке восемнадцатом или девятнадцатом. Нынче вся бояра адаптирована под современность, чтобы читатель чувствовал себя в своей тарелке. Так что телевизоры и смартфоны в наличии у любого аристократа или обеспеченного простолюдина. У остальных — кнопочные мобильники. Как у Ульяны моей, например. Всё работает на чём-то среднем между магией и электричеством. Маготехнологии так называемые.

Монополия у императора Долгорукого Московского и его подвластных родов. Но это птицы высокого полёта, Стужевы попроще. Ничего, и этим Долгоруковым нос утрём. Иначе какая это боярка? Главный герой — то есть, я — взберётся к вершинам, так положено!

В нашей Тульской губернии смотрящим за сотовой связью назначен самим императором дед того самого Громова, с кем Алексею не повезло поцапаться. А Витька Хомутов — его закадычный дружок. Оттого отец так и трясётся, будто не понимает, что главе рода нет дела до сумасбродного прыщавого внука. У него таких одиннадцать штук! И вообще, это нормально, что юные отпрыски аристократов выясняют отношения, чего так беситься-то? Будто этот Платон Борисович сам молодым не был. Развёл панику на пустом месте.

Тула вообще оружейный город, наш род тоже занимался узконаправленным, но не уникальным производством пуль малого калибра. Отец трясся за то, что не получит очередной госзаказ, если вдруг с кем-то из приближенных императора поссорится.

Меня же отец решил отослать в Тамбовскую губернию, уезд Козловский. Там находилось имение моей покойной матушки, которое являлось её приданым после замужества. Так как я — её единственный ребёнок, то по закону всё её имущество отходило мне с момента совершеннолетия. Так что я не гол как сокол, но со всем надо разбираться. Адекватных воспоминаний по поводу имения мне это тело не предоставило.

Тамбов, конечно, та ещё помойка, Козлов — тем более. Никаких приличных производств, основа экономики — сельское хозяйство, из промышленности только тряпки да мелкие комплектующие.

Всё это я узнал, полазив немного в местном интернете. Здесь он назывался ГИС — глобальная информационная сеть. Но положенный мне на сборы час прошел подозрительно быстро, и пора было выдвигаться.

Я осмотрел себя в зеркало и, честно говоря, что-то отражение мне не особо нравилось. Одежда-то смотрелась новой и приличной, но сидела впритык. Движения не стесняла, но рукава были коротковаты, как и брюки, буквально на грани. Да и сама ткань серая, не хватало ей благородства. Если сравнивать с тем, что было на отце вчера, то я будто его слуга. Но это был самый приличный костюм-тройка из моего гардероба.