Исекайнутый (СИ) - Flow Ascold

— Идёте куда-то? — переключилась на нас магиня. — Замечательно! Я как раз собиралась прогуляться в город, чтобы прикупить чистый гримуар для новых заклинаний. Вы куда-то конкретно собираетесь?

— До моего храма, — с важным видом ответила Аврелия, попутно стрельнув глазками в сторону стражника.

От внимания сразу двух красоток парень чуть сознание не потерял. Бедняга…

Люцианна вздохнул:

— Я же вам говорила, что от храма Аврелии практически ничего не осталось. Половина храмового комплекса давно разрушена, а вторая половина сдана под ночлежку для нищих. Они, почему-то, хорошо себя чувствуют на этой территории.

— Да неужели… — фыркнула Аврелия. — Говорила же, что земля пропитана божественной энергией. И неважно, что храма уже давно нет. Эффект всё равно будет существовать долгие десятилетия. Ну так мы идём? Покажу вам, что такое настоящая жреческая магия!

Мы шли по пыльной мостовой, пересекая внутренний двор замка и выходя за его пределы. Город только начинал просыпаться: торговцы раскрывали ставни, лениво вывешивали таблички, из лавок наружу выскальзывал аромат свежего хлеба и пряностей, а улицы наполнялись сонными, но уже занятыми людьми.

Люцианна шла чуть впереди да с таким видом, будто была нашим экскурсоводом и телохранителем в одном лице. И хотя она не издавала ни звука, я всё равно чувствовал её пристальное внимание. Не к городу, не к прохожим, а именно к нам. Особенно к Аврелии.

Саму богиню, похоже, всё это не особенно заботило. Шагала она уверенно, с высоко поднятым подбородком и смотрела в конкретном направлении.

— Вот и мы и на месте, — негромко произнесла Люцианна, останавливаясь у покосившихся ворот, ведущих на заброшенную территорию.

Я поднял взгляд.

Когда-то здесь действительно был храм. Об этом говорили остатки архитектурных деталей: колонны, теперь треснутые и обросшие мхом, крошащаяся каменная кладка, в которой угадывались символы, и полукруглая арка с выщербленным фрагментом надписи. Но сейчас всё это больше напоминало руины.

Внутри бывшего двора хаос. Рваные палатки, самодельные навесы, кучки старья. Несло дымом, дешёвым алкоголем и грязными телами. Среди этой неухоженной живой массы бродили люди. Оборванные, усталые, с пустыми глазами. Ночлежка. Приют для тех, кому в этой жизни очень сильно не повезло.

Я перевёл взгляд на Аврелию.

Она застыла на месте и уставилась вперёд. Мгновение — и её глаза закрылись, а губы тронула мягкая улыбка, плечи расслабились. Она просто стояла и дышала. Казалось, что вся эта грязь и серость не имели к ней никакого отношения. Напротив, воздух вокруг будто стал чище, а свет — теплее.

— Я чувствую… — прошептала она. — Энергия осталась. Глубоко, но она здесь. Храм помнит. Меня помнят.

Она зачем-то скинула туфли, сделала шаг вперёд, босыми пальцами коснувшись старой, пыльной плитки, и ещё глубже вдохнула. Мягкое сияние будто промелькнуло на её коже. Не ослепительное, но заметное.

Но в следующую секунду её лицо резко изменилось. Улыбка медленно исчезла, а взгляд устремился куда-то вглубь двора.

— Какого чёрта… — прошептала богиня. — Тут… Тут были демоны!

Глава 21

Услышав слово «демоны», бедняки, что до того мирно дремали у костров и грелись под навесами, зашевелились. Кто-то настороженно поднял голову, кто-то спешно отвернулся, а самые проворные уже начали тихонько отползать подальше, как крысы от поленницы, в которую бросили горящую щепку. Мол, пришли тут важные господа, о нечисти рассуждают, страшными словами бросаются… Не к добру такие разговоры.

— Этого не может быть, — отрезала Люцианна, делая быстрый шаг вперёд. — Демоны ни разу не пересекали границ города. Даже в самые тяжёлые времена не было ни одного штурма. Им просто не пройти: слишком далеко, слишком большое расстояние. Да и не вторгались к нам настолько крупные отряды, способные взять целый город. Так… только нервы могли трепать, да деревенских коров распугивать.

— А я утверждаю, что были! — произнесла Аврелия ледяным тоном. — И не просто прошли мимо. Они действовали. Оскверняли божественный источник! Правда… — нахмурилась она, — не понимаю зачем. Божественная энергия в корне отличается от демонической, потому непригодна для трансформации…

Я невольно бросил взгляд на ближайшего нищего. Тот задумчиво зачерпывал похлёбку из потрескавшейся деревянной миски и медленно втягивал её в себя. Пожалуй, мои спутницы забыли упомянуть ещё одну вполне реальную версию происходящего…

Сюда ведь мог затесаться очередной чернокнижник, променявший душу на демонические побрякушки и арендовавший это место из-за дешёвой аренды под ритуальные нужды. Тут тебе и уединение, и доступ к уязвимым душам. Да ещё и никакой охраны. Прекрасный уголок для призыва разной пакости.

А ещё в этом мире существуют демонологи. К слову, не все из них однозначно злые. Одни посвящают себя изучению демонов, чтобы эффективнее их уничтожать, а другие — чтобы научиться с ними договариваться. Об этом мне рассказал Рудгард во время нашего недолгого путешествия.

Тем временем Аврелия неспешно прошла чуть вперёд, ступая босыми ногами по изломанной плитке, и остановилась у обломков древнего постамента. Её взгляд скользил по разрушенной кладке, по следам былого величия, теперь погребённого под пылью и мусором.

Вдруг на лице Аврелии проступила тихая печаль. Она будто смотрела не на руины, а на рану, которую оставили на живом теле.

— Энергия искажена, — произнесла она тихо, почти шёпотом. — Она пыталась сопротивляться, но… они всё же внедрили каплю яда. Маленькую. Агрессивную. И она начала растекаться.

Аврелия сделала ещё один шаг. Осторожный, будто входила в святилище, которое само едва держится на остатках памяти. И вдруг замерла. Лицо её просияло, а глаза вспыхнули решимостью.

— Я должна очистить это место!

В следующий миг Аврелия выпрямилась, расправила плечи и медленно подняла руки, словно собиралась обнять весь храмовый двор. Глаза её закрылись, губы зашевелились. Тихо, почти беззвучно, она зашептала слова. Слова, от которых в воздухе что-то дрогнуло, напряглось и — расслабилось.

В следующий миг от её тела разошлась волна света. Мягкого, золотистого, похожего скорее на дыхание утреннего солнца, чем на магию. Она прокатилась по руинам, ласково коснулась обломков, стен, людей, земли, и тут же всё вокруг наполнилось дивным ароматом. Не просто приятным, а каким-то нереальным. Словно здесь одновременно расцвели цветы, испекли хлеб, развесили свежее бельё и зажгли благовония. Воздух стал чистым и каким-то… живым.

Люди вокруг сперва замерли, потом один за другим начали подниматься. Лица очищались от серости, плечи распрямлялись.

— Я… могу дышать, — сказал кто-то.

— Больше не болит… — потрясённо ощупала женщина опухшие пальцы. — Не болит!

А посреди всего этого стояла Аврелия. Сияющая, босая, живая и — чуть пугающая.

— Как же я скучала по этому ощущению… — выдохнула Аврелия.

Голос её дрожал от восторга, словно с трудом сдерживал переполняющее ликование.

Богиня медленно подняла руки ладонями к небу и встала на цыпочки, будто хотела слиться с распростёртым над головой светом.

— Этот храм… Он помнит меня. Помнит свою б… жрицу.

Аврелия обернулась к толпе. Лицо её сияло, на губах играла едва уловимая улыбка, а в глазах вспыхнуло пламя подлинной силы. Её голос, наполненный величием, прозвучал на всю площадь:

— Люди! Этот храм больше не мёртв. Верховная жрица вновь освятила его!

Она раскинула руки шире, словно приглашала всех войти под её покров, и торжественно произнесла:

— Вознесите хвалу Богине Аврелии — и пусть её благословение вновь озарит ваши сердца!

И в ту же секунду кто-то из толпы робко опустился на колени. Следом за ним ещё один. Потом третий. Кто-то молча сложил руки, кто-то зашептал молитву, кто-то просто заплакал, не зная, что именно его тронуло: свет, запах, её голос или то, что впервые за долгие месяцы вокруг стало по-настоящему тепло и приятно. Да, меня тоже проняло…