НеТемный 7 (СИ) - Изотов Александр

— Оглянись!

Я ткнул пальцем на ту половину деревни, которая провалилась в громадны ров, тянущийся через седловину между горами к долине.

— Кто это сделал? Ты знаешь, кто это сделал?

— Это… это… отец Волх, но он сказал, что Камнелом…

Я снова тряхнул его.

— Полдеревни нет! Вы воюете с Хранителями и Огневиками! Всех ваших родителей превратили в упырей! И ты мне говоришь, что это я хочу уничтожить Калёный Щит⁈

Я снова ткнул пальцем в сторону рва.

— Половины нет, неужели не видишь⁈

Мирослав проморгался, затряс головой, но я уже понял, что морок Волха окончательно спадает. Ну наконец-то, молодец, мозги заработали.

— Но… камнеломцы… Он говорил, что царям нужна наша кровь! И что…

Я отпустил его и, отмахнувшись, громко сказал:

— Сейчас сюда придёт бард по имени Виол и он вам всё объяснит! Да, Виол⁈ Ты же слышишь, что надо всё им объяснить?

Подростки переглядывались, не понимая, почему я ору это в воздух. А им и не надо было понимать… Я даже улыбнулся, ярко представив, что где-то по долине бегут Виол с компанией. И бард, стиснув зубы, недовольно ворчит: «Слышу, слышу…»

— Кстати, с Виолом будет мальчик Лука, у него зверушка ещё интереснее. Вы подружитесь, — улыбнулся я, запрыгивая на подскочившего цербера.

Дети с восхищением ахнули, глядя на статного всадника верхом на огромном псе. В чёрных доспехах, с волшебным топором, с развевающимися чёрными волосами…

— Ты что, Хморок? — только и спросил Мирослав.

— Ещё нет, — буркнул я, — Показывай, где была кузница Волха!

Глава 34

Как я и думал, именно кузница была тем самым местом, где Волх провёл обряд призыва этих монстров. Как он это сделал, можно было не гадать — наверняка каким-то образом раздобыл их кровь, ну а дальше дело тёмной магии.

Кстати, вполне может быть, что в жилах Детей Недр течёт самая обычная раскалённая лава. Может, Волх просто провёл эксперимент? Не-е-ет, на такие важные дни, как этот, в качестве козыря сомнительную магию не оставляют. Тёмный Жрец не будет использовать то, в чём не уверен…

Я отогнал все лишние умные мысли, остановившись на краю громадного рва, откусившего от Калёного Щита сразу половину. Рядом со мной стоял Мирослав, который уже подобрал по дороге валяющееся копьё, и показывал оружием примерное место, где стояла кузница. Но в той дымящейся мешанине камня и земли, что открылась нам снизу, сложно было узреть хоть что-то, что можно было назвать частью кузницы.

В этот момент я крепко задумался, что же делать дальше… Спуститься вниз и, быть может, мне повезёт и я найду секретный вход? Или скакать по горам до самого Храма Хморока… Пусть там непролазные скалы и ущелья, верхом на цербере это не проблема.

Но в то же время мне необходимо идти именно через подземелье… Какая-то часть меня прямо призывала к этому.

Чертыхнувшись, я отстегнул застёжку и, отогнув нагрудник, вытащил мешок с семенем, который давно уже припрятал за пазуху. Так надёжнее.

Мирослав внимательно следил за тем, что я делаю. На копьё в его руке я не обращал никакого внимания, потому как интуиция молчала. Хотя, если вспомнить свойства этого таинственного семени, оно вполне могло заглушить чутьё… Но ведь стену смерти, оставленную Волхом, я почуял?

Кто знает, если это Семя как-то связано с Вечным Древом, быть может, оно и действует так же, как действуют боги? Надо — помогает или препятствует, а не надо — ничего не делает.

— Малуш, — вдруг подал голос Мирослав, — А как понять, что ты не обманываешь?

Он снова взялся за амулет на груди.

— Это мне подарили Хранители на день скорби по ушедшему Хмороку, и сказали, что он поможет различать правду. Но камень поверил всему, что говорил Волх.

Я в этот момент пытался решить, что мне делать дальше, и лишь раздражённо спросил:

— Волх брал его в руки?

— Да, просил посмотреть. Его интересовало всё, связанное с Хранителями.

— Ещё вопросы есть?

— Эээ, — Мирослав надул губы от моей грубости и почесал затылок, — Он заколдовал амулет?

— Да, — ответил я, — Прокипяти и промой его, смажь маслом, и кровь Волха сотрётся. Я брать в руки не буду, чтобы ты верил мне и дальше.

— А кто сказал, что я верю тебе?

Усмехнувшись, я протянул ему Губитель лезвием вперёд. Поддавшись любопытству, Мирослав коснулся металла, и в моей голове пронеслись его грехи и страхи. Наполовину совсем детские, но были и уже взрослые…

— Ты же и сказал, — улыбнулся я, решив не испытывать юношескую душу на крепость, — Потом скажешь.

— Да, мне дед говорил, что для богов время не имеет значения, — разволновавшись, ответил парень, — То есть, спасёшь Бросские Горы, и всё будет, как раньше?

— Нет, — я покачал головой, — Всё в ваших руках, боги-то тут причём? Моё дело прогнать зло, в каком бы виде оно не явилось, ну а дальше от вас зависит.

Мирослав крепко задумался. А я с радостью понял, что узрел в его видениях то, что мне нужно.

Парень раньше часто помогал в кузнице знахаря, и он хорошо знал, что и как в ней было расположено. И он видел своими глазами, как разваливалась кузница, когда из неё появилась огромная рука первого дьявола.

Сложив всё это с тем воспоминанием, что принесла мне как-то Морката, вселившаяся в Креону, я глянул вниз и попытался определить, как должна была идти шахта, которая скрывалась за кузнечной жаровней. Даже сам Волх не знал о секрете — кузница была гораздо старше какого-то задрипанного деревенского знахаря.

— Сложно ты говоришь, Малуш… — снова отвлёк меня Мирослав, — А мне так хочется тебе верить.

— Ну так верь, раз хочется, — буркнул я, — Давай, Мирослав, там мои спутники уже пришли. А следом идут ваши броссы, и вам надо будет рассказать обо мне. О том, что снял тёмную магию с деревни, и о том, что я отправился дальше вслед за Волхом спасать Храм. Всё сделал бросс Малуш.

— Я скажу! — парень ринулся назад, пустившись по главной площади, — Скажу!

— Конечно, скажешь, — буркнул я и похлопал Кутеня по шее.

Цербер оттолкнулся и полетел в пропасть. Затем, уцепившись за первые валуны, поскакал по обрывистому склону вниз, прямо к дымящемуся дну каньона.

Здесь, внизу, всё было затянуто дымом и гарью, и сквозь испарения я видел, что где-то даже будто бы бурлит лава. Дьяволы, вылезая из недр, притащили эту магму — так улитки в саду оставляют за собой след из слизи.

Идея была изначально глупой, но у меня просто не было выбора. Когда мы достигли завалов на дне, я соскочил с цербера. Кутень, тут же обернувшись тенью, проскользнул в щель между грудой валунов… Он тоже смотрел в мой разум, сверяя, где мог бы находиться потайной лаз, и искал его.

Я же остановился, расставил руки, а потом снова вызвал Полутёмную Ауру. Зря я, что ли, столько лет учился быть самым искусным и хитрым Тёмным Жрецом, чтобы сейчас носиться с топором и оттаскивать валуны в поисках прохода?

Управление Полутёмной Аурой немногим отличалось от Тёмной, хотя разница была. Если Тьма была более однородной и легче превращалась в облако, то Полутьма была тягучей и всё время старалась превратиться в целый ворох нитей и щупалец.

И вот эти самые щупальца и нити потекли между валунами, словно тысячи мелких змеек, чтобы нащупать… найти… вынюхать тайный тоннель. Нет, здесь нет.

Свернув Ауру, я одним мощным прыжком перескочил на другой завал, где с руганью чуть не навернулся. Но быстро взял себя в руки и, развернув Ауру, снова стал прощупывать камни.

«Смертный, ты обладаешь моим топором и силой двух камней в нём», — послышался насмешливый голос Хморока, — «Но каждый раз натыкаешься на одни и те же ошибки».

Поджав губы от досады, я вызвал Губитель. Затем задумался — а как в этом деле сможет помочь сила Белого Камня, способного видеть чьё-то будущее? Ведь для того, чтобы его увидеть, нужен этот кто-то?

Вот же я вестник тугодумия! А я сам разве не кто-то?

Сконцентрировавшись, я закрыл глаза. Какой вопрос надо задать Губителю, чтобы получить ответ? Что я должен увидеть? Сколько времени я потрачу на поиски?