Чехов. Последнее дело (СИ) - "Гоблин - MeXXanik"

Выглядело здание величественно. Фасад был выложен из белого тесаного камня, местами потемневшего от дождей, но всё ещё внушающего уважение и даже суеверный страх перед образом, который был изображен на купюре среднего номинала. Над входом висела старая бронзовая табличка, на которой было написано название учреждения.

Я поднялся по широким ступеням, привратник распахнул передо мной двери. Кивнул в знак благодарности, протянув привратнику свернутую купюру. И вошел в зал.

Помещение было отреставрировано под начало прошлого века. Высокие потолки, на которых была восстановленная лепнина, лакированные деревянные панели, конторка у входа, за дубовой стойкой. За ней стоял распорядитель в безупречном сером костюме тройке. В углу тикали старинные механические часы. Даже форма сновавших в зале по своим делам банковских работников была точной копией одежды служащих начала века.

В зале было достаточно много народа. Но мой взгляд нигде не выхватывал Арину Родионовну. Видимо, девушка еще не добралась. Учитывая скорость, которую развил на своей ласточке Гришаня — удивляться не приходилось. Придется тянуть время.

Я сделал пару шагов, остановился у стойки, за которой стоял распорядитель в сером сюртуке. И произнес:

— Павел Филиппович Чехов, — представился я. — Адвокат. Я привёл клиента, который хочет забрать вещи из арендованной им ячейки.

Мужчина скользнул по мне взглядом. Удивленно поднял бровь, и только спустя несколько секунд понял, что за клиента привел адвокат-некромант.

На мгновенье лицо распорядителя побледнело, но он быстро вернул себе прежний вид:

— Один момент. Я вызову управляющего, — произнес он и снял трубку со стоявшего на стойке телефона.

Я же отошел в сторону, сел в кресло у окна и медленно выдохнул. Принялся со скучающим видом рассматривать зал. И потянувшихся ко мне призраков. Которых, к моему удивлению, в банке оказалось очень много.

В левом углу стояла женщина во вдовьем чепце и с вуалью, застывшая перед старым портретом на стене. Призрак. Её взгляд был прикован к изображённому там мужчине, вероятно, погибшему слишком давно, чтобы его имя кто-то ещё помнил. Неподалеку от нее стоял усатый мужчина в сюртуке образца додемидовской эпохи. Он то и дело доставал из кармана часы, открывал крышку и смотрел на циферблат, словно боялся куда-то опоздать. Рядом с ним стояла девушка в платье начала века, с кружевной накидкой и перчатками, чёрными от крови. Её лицо было спокойным, почти равнодушным, но плечи дрожали. Она держала в руке шляпку.

У двери замер служащий в мундире времён Великой Смуты. Его лицо было рассечено, как от удара прикладом, и он всё ещё держал в руках планшет с записями. Время от времени он что-то шептал. То ли клиенту, которого давно нет, то ли себе самому. А рядом с ним застыл дружинник, на груди которого было несколько следов от пуль.

Дальше, в полутени, сидела целая семья. Мать в грубом клетчатом пальто, ребёнок на коленях, старик с пером в петлице. Видимо, они сидели в очереди, когда банк в очередной раз пытались ограбить. И теперь остались здесь насовсем, ожидая, когда их вызовут в помещение кассы.

Они столпились на расстоянии, словно боялись подойти и потревожить покой некроманта. Просто рассматривали меня, кто с надеждой, а кто с любопытством.

— Павел Филиппович?

Я обернулся. Рядом с креслом стояла служащая с аккуратной причёской и голосом, будто выученным на курсах хороших манер.

— Добрый день, — я встал с кресла, всматриваясь в выгравированное на тонком металлическом бейджике имя. — Ангелина Романовна.

Девушка кивнула:

— Добрый день, мастер Чехов. Я представляю интересы «Первого Промышленного Банка». Итак, чем я могу вам помочь.

Я достал из кармана пиджака удостоверение адвоката и произнес:

— Я прибыл к вам, чтобы помочь одному моему клиенту забрать документы, которые пока еще принадлежат ему.

Призрак появился рядом со мной, заставив Ангелину побледнеть. Но к ее чести женщина не попятилась и даже не попыталась осенить себя священным знаком. Я же спокойно продолжил:

— Так как в право собственности по завещанию еще никто не вступил. Я, конечно, могу восстановить своего клиента в правах через суд, и потребовать открытия ячейки, но очень хотел бы договориться с вами, не доводя дело до суда.

— А у вашего клиента есть с собой документы, подтверждающие личность? — осторожно уточнила управляющая, покосившись на Грумова.

— Это моя ячейка, — сказал Грумов. Голос его звучал глухо, но внятно. — Я оставлял там документы девятнадцатого числа. Моя подпись даже есть в журнале.

Управляющая все же качнулась, но устояла на ногах. Мгновение колебалась. Перевёла взгляд на меня и повторила.

— Документы клиента? — спросила она.

Я чуть качнул головой в сторону репортера.

— Боюсь, из документов у моего клиента есть только свидетельство о смерти.

Управляющая моргнула:

— Сожалею, но для открытия ячейки необходим паспорт, доверенность, решение суда…

Сначала я увидел за спиной Ангелины Романовны силуэт. А затем почувствовал едва заметную, но очень знакомую силу. Управляющая вдруг замерла. Покосилась на призрака, который стоял в нескольких шагах от меня. Тот пытался казаться спокойным, но у него не особенно получалось, отчего образ мертвого слегка подрагивал.

— Призраки не умеют лгать, — ровно сказал я. — Им это попросту не нужно.

Управляющая несколько мгновений не мигая смотрела на меня.

— К чему нам эти проволочки? — вкрадчиво продолжил я, понимая, что на сотрудницу банка прямо сейчас влияет сила убеждения Нечаевой. — Мы можем урегулировать все мирно и без привлечения лишнего внимания. Скандалы никому ни к чему, не так ли? И прецеденты вам не нужны. Подумайте, к чему может привести этот эпизод.

Женщина и сама не хотела ввязываться в судебные разбирательства. Она слишком хорошо понимала, что после освещения этой истории в прессе ко мне могут обратиться другие призраки, капиталы которых все еще хранились в банке. А там и наследники заявят о свои правах. Так и до разорения недалеко. В глазах управляющей вспыхнул священный ужас. Она даже тряхнула головой, чтобы отогнать дурные мысли.

— Давайте решим все на месте. Я гарантирую вам правомерность требований моего клиента. И мое слово имеет вес.

Женщина молча кивнула и жестом пригласила Грумова следовать за ней. И репортер направился за управляющей вглубь зала. Я же нахмурился, заметив наконец странную незнакомку, которая стояла за спиной Ангелины Романовны. Выглядела незнакомка необычно. Несмотря на теплый летний день, на ней было длинное в пол осеннее пальто, а лицо скрывала широкополая шляпа. И я уже открыл было рот, чтобы уточнить кто передо мной, как незнакомка подняла подбородок, заставляя полу шляпы показать мне верхнюю часть лица. Затем девица игриво подмигнула мне, подошла почти вплотную и прошептала:

— Я читала в книге по криминалистике, что лучше всего менять образ, чтобы потом в случае чего меня не смогли опознать.

Я с трудом удержался от облегченного вздоха. Голос принадлежал Нечаевой:

— А как вы…

— С этим мне помогла Людмила Федоровна, — прошептала девушка.

— Спасибо, что поддержали, — едва успел сказать я, как Арина Родионовна покосилась в сторону, а затем шагнула прочь, растворившись среди ожидающих свою очередь людей.

— Павел Филиппович, — послышался рядом мужской голос, и я обернулся.

— Вам будет удобнее подождать в зале для высокородных. Там тише и… более подходящая обстановка для клиента вашего статуса. Также вам там предложат чай и свежую прессу.

Я взглянул на него. Потом на призраков у дальней колонны, которые не сводили с меня напряженных взглядов. И потому я медленно произнес:

— Благодарю, но у меня есть одно важное дело.

Распорядитель настороженно нахмурился, но не стал спорить. Просто кивнул и вернулся за стойку. Он старался не показывать облегчения, но я заметил, что парень был рад оказаться от меня подальше.