Жена приговорённого (СИ) - Эймс Глория

- Неужели вы думаете, что я позволю вам отправиться в одиночестве? — он слегка приобнял меня за плечо и повёл к замку. — Тиенна, после всего произошедшего я несу за вас ответственность. Мы поедем вместе и разберёмся, что не так с вашим Рандалом.

Неукротимый осенний ливень загнал нас под навес у постоялого двора. Пока конюхи занимались лошадьми, мы с Алзейном отряхивали плащи, смеясь и немного дрожа от холода.

- Завтра будем в Имоледо! — сказал маг, забирая мой плащ и встряхивая так, что брызги полетели во все стороны. — Ну что, так быстрее ехать, если во всякие порталы по дороге не проваливаться?

Отирая лицо, я рассмеялась:

- Уж точно безопаснее!

Алзейн достал платок и прикоснулся к моей щеке.

- Прости, обрызгал.

- Ничего, сейчас обсохнем, - я прошла в жарко натопленный дом, где почти никого не было.

За сутки пути из Таспи мы так сблизились, что перешли на «ты». Произошло это так незаметно, что я даже не поняла, в какой момент мы скоратили расстояние между нами. Алзейн был просто необходим как друг готовый поддержать в любую минуту.

Ведь после того, как пропали мои охотники и уехала Лонкоя, я оказалась в полном одиночестве.

Он так легко держал непринуждённый тон, что, даже зная о его более чем дружеской симпатии, я не ощущала никакого давления. Мне было по-настоящему легко и приятно находиться рядом с ним. И едва заметные уколы совести стали ещё слабее: я ведь не делала ничего плохого. Я жду пробуждения разума Рандала, а пока я просто двигаюсь навстречу новым событиям. И то, что я преодолеваю все трудности не в одиночестве, а с помощью друга, вовсе не значит, что я предаю жениха.

Домишко на пути из Таспи в Имоледо мало напоминал постоялый двор: над главной комнатой с камином было всего три комнатёнки, одну из которых занимал сам хозяин с женой и детьми. Две другие комнаты достались нам с Алзейном.

- Не шикарно, но сойдёт, - сказал Алзейн, оглядывая комнату с порога. — Тебе какая больше нравится?

- Вообще без разницы, - призналась я. — После ночёвки в пещере посреди Топи любая комната — роскошь.

- Обожаю, когда девушки столь неприхотливы, - рассмеялся маг — Некоторым только гостиницы высшего класса подавай. А ты не такая. И ведь успела пожить во дворце, но всё равно не набралась дурных привычек.

- Я выросла в деревне на окраине Имоледо, мне не привыкать к простоте, - я прошла в комнату и села на кровать, с наслаждением сбросив обувь, а мой спутник так и остался на пороге. - Проходи, поговорим. Постой, откуда ты про дворец знаешь?

- Родрун рассказал. Мы с ним поговорили о тебе перед тем, как его чёрт дёрнул сбежать, - Алзейн вошёл, прикрыв дверь, и деликатно присел на самый краешек кровати.

- Я бы не называла это словом «сбежать». Ему действительно было нужно.

Да, знаю. Помчался к любви всей своей жизни, - Алзейн пожал плечами. — Нужно быть реалистом. Она никогда не будет ему принадлежать. Был бы он ей нужен —давно бы сказала или намекнула как-то. Кимитс умеет голову вскружить. Видел я его на одном магическом форуме — сказочно убалтывает, все магиссы млели, когда он читал лекцию.

- Что верно, то верно! — я улыбнулась, вспомнив, как на первом курсе все девочки были слегка влюблены в магистра Кимитса.

- Так что выбор Тарио очевиден. А ты как считаешь?

- Мне очень жалко, что у Родруна так получилось с Айлин. Он ведь её любил всё это время. Видеть, как человек, которого любишь, целует другого — это же самое страшное испытание!

- Думаешь, страшнее ничего нет? — Алзейн удивлённо поднял брови.

- Знаешь, меня заключали в темницу, мне грозили казнью за заговор, в котором я даже не участвовала, а наоборот — разоблачила. Меня даже похищали лесные тролли... Так что есть с чем сравнивать! Нет ничего ужаснее, чем видеть, как тот, кого любишь, принадлежит кому-то другому. От такого сердце может сразу разорваться.

- У всех свои страхи, - философски заметил Алзейн.

- А чего боишься ты?

- Много чего. Но прячу страхи поглубже и напускаю уверенный вид, - отшутился маг.

- Нет я серьёзно, скажи! Я же тебе рассказала.

- Хорошо, - Алзейн пересел чуть поближе. — Мой самый большой страх — проиграть.

Я по натуре победитель. И страшно, что однажды могу не получить желаемого. Но обычно... всегда беру то, что хочу.

- Всегда берёшь? — с интересом переспросила я.

- Будь уверена, - Алзейн посмотрел на меня чуть исподлобья, уголки его губ дрогнули в лёгкой полуулыбке. — Всегда.

- Пожалуй, нам пора расходиться, пока не договорились до лишнего, - решила я, чуть отпрянув:

- Как скажешь, - Алзейн поднялся. — Доброй ночи!

Он ушёл, а я долго ворочалась, мучаясь сомнениями. Что, если Рандал действительно что-то скрывал, и это теперь мешает ему вернуть память? Как мне быть? Знакомиться с ним заново в надежде, что чувства появятся?

Я словно зависла над обрывом, боясь сорваться вниз. Каждый шаг каждое движение нужно будет продумать. Нам придётся пройти весь путь от начала —узнать друг друга, подружиться. Как же трудно... К глазам опять подступили слёзы.

Нет, я справлюсь, я тоже по натуре победитель! Нужно взять себя в руки и надеяться на лучшее. Нет такого заклятия, что не могла бы преодолеть любовь. А моей любви хватит на двоих.

Глава 40. Предательство

Осень, такая же роскошная и пёстрая, что и два года назад, простирала свои разноцветные руки по всем окраинам Имоледо. Его величество Бротод Восьмой лично распорядился разместить похищенных магов в небольшой усадьбе в пригороде, а мы с Алзейном остановились в домике неподалёку.

Мои предложения остановиться в доме родителей он сразу отмёл: объяснил, что это может бросить тень на мою репутацию, и что у него достаточно средств, чтобы снять дом на всё время, пока идёт пробуждение разума.

За долгую неделю, тянувшуюся, как целый месяц, я успела лишь раз навестить родных, и то всего на часок — появилось слишком много забот. Поскольку мы с Алзейном активно принялись помогать королевским менталистам, призванным лечить воинов, у меня не выдавалось ни минуты покоя.

Мы перешерстили архивы, проверили коллекцию ментальных зелий, привезённую в усадьбу сециально для воинов. Алзейн, помня о моём даре, не позволял никому подходить близко, перехватывая все зелья и настойки, что иногда протягивали мне слуги. Я то и дело ощущала прилив благодарности за то, как тщательно он старается хранить мою тайну.

Алзейн всё больше места занимал в моей повседневеной жизни: он появлялся рядом, когда у меня возникал вопрос или просьба, и деликатно исчезал, если мне хотелось побыть наедине с собственными мыслями. Всегда вовремя, всегда уместен. И я мучительно осознавала, что с каждым днём он становится мне всё ближе.

Наконец, присутствие Алзейна стало таким привычным для меня, что стоило ему пропасть на пару часов в усадьбе, как я ощущала пустоту и одиночество. К сожалению, меня пока не пускали к бывшим «проклятым воинам», сколько я ни просила.

Изредка я подходила к ограде усадьбы, чтобы одним глазком посмотреть на спасённых. Но они бродили в глубине сада, под прикрытием золотистых и алых кустов, а одинаковая одежда не давала ни малейшего шанса разглядеть среди них Рандала.

Через неделю работы нас навестил магистр Гоубер. Поначалу я не очень хотела пересекаться с ним, пусть и знала, что расследование он прекратил не по своей воле. Теперь же расследование возобновилось. Любопытство пересилило, и я вышла к нему, как только увидела у ворот усадьбы знакомый экипаж.

- Только что был в Хальторне, - сообщил мне Гоубер после приветствия. — Брилеус уже почти выздоровел, скоро примкнёт к нашим делам. Рад, что он не осталася дурачком после такого удара по голове.

- Я тоже очень рада, - ответила я. Как продвигается расследование?

- Опять застопорилось. Мы так и не нашли сообщников Лирне. Да ещё и охотники из Альчи пропали.

- Кирвед и Пайтан?