Работа по любви (СИ) - Плотников Сергей Александрович

— Надо же! — удивился Мишель. — Триста скелетов? Вы же говорили о сорока трех!

— Сорок три — это только те, кого привела за собой герцогская чета. Остальные двести пятьдесят четыре — разного рода разбойный люд, сгинувший в этом болоте, плюс некоторое количество наемников, кладоискателей и одна банда дезертиров.

Колин присвистнул.

— М-да, вы серьезно подошли к делу, мессира! Миш, я же тебе говорил — отличная была идея ее позвать!

— В общем, думаю, тысяча золотых за мое участие сверх оговоренной доли Андрея в добыче — справедливая цена, — закончила Рагна. — И еще тысячу необходимо выделить просто Андрею. Конечно, это дешево за огромного дракона, оснащенного Ядром голема и уникальный одушевленный артефакт, каким сейчас является моя сестра, но что поделать, если он уже успел завязать с вами крепкие отношения! Не могу же я всерьез торговаться с друзьями своего мужа.

— Отличная идея, да, Колин? — хмуро посмотрел Мишель на двухстихийного мага. Потом со вздохом ответил Рагне: — Я отпишу своему начальству из ближайшего Храма. Думаю, когда мы доберемся до столицы, нас уже будет ждать ответ. Впрочем, вы правы: если ваш вклад окажется таким серьезным, как можно сейчас вообразить, то это достаточно умеренные суммы. В крайнем случае я добавлю недостающее из моей собственной доли.

Достаточно умеренные суммы? Так, либо я что-то все же не понимаю в местной экономике, то ли они реально ожидают от сокровищ Темного Властелина прямо-таки баснословных богатств!

Да, и Рагна, отстаивающая мои — наши! — семейные интересы с прохладной добросовестностью хорошего бухгалтера, прямо-таки умиляла. В общем, с мертвой невестой мне тоже повезло. Кто бы мог подумать.

Глава 21

Путь в столицу

Сперва путешествие до столицы Королевства напоминало наш путь от Паланы до Фильда: неширокая тропа от Ормы сперва стала просто широкой, потом обзавелась сточными канавами, затем стала попадаться щебенка, а еще позже — даже что-то вроде плит. Сперва они именно «попадались», то есть были по большей части утоплены в грунт и проросли травой, но потом уже составляли значительную часть дорожного покрытия. Городки и деревеньки тоже стали появляться чаще: порой мы ночевали уже не в импровизированных укрытиях и не под открытым небом, а на постоялых дворах.

Точнее, Мишель и остальные ночевали на постоялых дворах: Рагна сказала, что скелетам в городах редко бывают рады — да и не поместятся они во дворе обычного трактира! — так что их надо оставлять за стенами поселения. Отличная идея, однако некромантша также заявила, что она должна охранять их — и приглядывать, чтобы кто-нибудь не перепугался.

— Ну да, дети особенно! — поддержала Ханна.

— Дети-то? — синхронно фыркнули Колин и Кэтрин, переглянулись, и Колин пояснил:

— Дети как раз скелетов не боятся, разве только совсем малыши. Наоборот, приставать будут, камни кидать, косточку оторвать пытаться… Их как раз шугануть надо! И тут мессира Брейдау права: кто лучше шуганет, как не натуральный лич?

— Тогда я останусь с ней, — сказал я. — Ханна, а ты?

— Разумеется!

— А я пойду с Кэтрин и Мишелем! — заявила Леу, которая ящеркой сидела у меня на шее.

Ну, кто бы сомневался. Драконица у нас существо простое: где кормят — там и дом.

— Я тоже останусь, — вдруг сказал Габриэль, как-то странно на нас поглядывая.

— Вы мне не доверяете? — с иронией в голосе уточнила Рагна.

— Просто не люблю клопов на постоялых дворах, — холодно заметил старый рыцарь.

Как ни странно, это его решение очень в итоге меня порадовало: Габриэль знал, кажется, штук сто местных карточных игр и во всех был виртуозом — любо-дорого поперекидывать колоду с таким партнером! Он даже показал мне несколько вариантов покера, в которые достаточно интересно играть вдвоем (ведь держать карты за Ханну можно только в тех играх, где от знания раздачи ничего не зависит, а значит, совсем примитивных). Играли, разумеется, просто на интерес, то есть на очки. Я звал и Рагну, но она к нашей компании не присоединилась. Да и вообще предпочитала чуть что утыкаться в книгу. Иногда Ханна шла вместо меня к ней — поговорить. О чем они говорили, я не спрашивал, самих разговоров не слышал.

Так и повелось. В следующий раз Мишель вызвался остаться с нами вместо Габриэля, чтобы старый рыцарь мог отдохнуть на постоялом дворе с легким сердцем — но Колин, Кэтрин и Леу тут же заявили, что они тогда, конечно, тоже останутся: еда же!

— Мне, разумеется, веселее с вами, чем одному! — усмехнулся в усы наш «дон Кихот». — В такой замечательной компании я лучше высплюсь и на твердой земле.

Так что трактиры мы осчастливливали своим присутствием не так часто, как могли бы. И хорошо, на самом деле. Даже при том, что Орму мы обошли, чтобы не вызывать фурора появлением Доброй Герцогини, однако до самой границы Прена во всех окрестных деревушках народ сбегался посмотреть на нас — и как-то так вышло, что слухи нас обогнали! Рагне и дальше во всех населенных пунктах чуть что кланялись в пояс, называли «ваша светлость» и норовили то забросать цветами («Заупокойными», — как пошутила она), то, наоборот, попрятаться по домам и ставни наглухо закрыть.

А в первом же крупном городе нам попытались дать отряд стражи в сопровождение — не знаю уж, из уважения к немертвой герцогине Прен или из страха перед явной нежитью! Мишель, однако, как-то уладил с ними дело, так что стража просто проводила нас по улицам внутри городских стен, охраняя скелетов от горожан, и отправилась восвояси.

Что же касается легализации Рагны, то и с этим наш командир без страха и упрека максимально поспешил, отправив сразу несколько писем из первого же храма Света, в который мы завернули.

На этом, пожалуй, стоит остановиться подробнее.

Первого по нашему маршруту Храма Света мы достигли на второй день пути. Это был храм в большом селе: то есть поселении почти со всеми приметами города, но в несколько раз меньше и без стены. Он представлял собой изящное строение с портиком о десятке колонн и высокой белой башней, на которой горел такой же яркий белый свет. Подобные башни я уже видел несколько раз, например, в Фильде, где заходил в местный Храм, сопровождая Мишеля. Но там я подождал его в молельном зале, а здесь мне вместе с Рагной пришлось проследовать и во внутренние помещения.

Мишель договорился о встрече с настоятелем — высоким благообразным стариком, как я понял, тоже бывшим паладином.

— Беспрецедентный случай, — проговорил он, когда мы зашли к нему в кабинет — очень аскетично обставленный.

На Рагну он смотрел очень внимательно, тяжелым, испытывающим взором.

— Беспрецедентный во всех отношениях, — кивнул Мишель. — Но, во-первых, я лично видел воспоминания мессиры Брейдау, о чем могу свидетельствовать. Во-вторых, присутствующий здесь Андрей Вяземцев… — он запнулся, произнося мою фамилию, но в подорожной, выданной мне Храмом Любви, она была указана полностью, так что пришлось Мишелю пострадать! — Присутствующий здесь господин Вяземцев взял мессиру Брейдау в жены силой богини Любви, что не было бы возможным, не будь ее душа цела. Поэтому я прошу вас о сеансе истинного зрения, чтобы мы прямо сейчас засвидетельствовали этот факт и выдали мессире Брейдау документ о том, что она проверена храмом и приравнена к разумному существу.

Настоятель покачал головой.

— Это маленький храм… кроме меня, только еще у одного служителя есть благословение Света, а для ритуала нужны трое. Почему бы вам не обратиться с этим вопросом в столицу, тем более, вы все равно держите туда путь?

— Чтобы по дороге мессиру Брейдау считали опасной нечистью? Ее уже повсеместно принимают за Добрую Герцогиню!

Кстати, мой недочет. Мне надо было подумать об этом и… не знаю, переодеть Рагну, что ли? И попросить ее глаза потушить, раз это всего лишь оптический эффект…

С другой стороны, они с Мишелем куда лучше подкованы в этих тонкостях. Раз не приняли никаких мер, видимо, имели в виду вызвать такой эффект.