Занимательная некромантия. Сердце демона (СИ) - Александрова Марина

На миг Лесса поморщилась, отдавая должное силе Тиана, который несмотря на их старания, не сдал позиции так, как Вейнор, но тут же натянула на лицо свою самую милую улыбку. Демоница подняла взор и оказалась в плену у таких цепких холодных серых глаз, от взгляда которых вопреки всему внутри всё переворачивалось.

— Почему ты здесь? — не пытаясь изображать радушного хозяина, Вейнор откинулся на спинку своего кресла и осмотрел с ног до головы ту, что так долго была опорой в этом враждебном мире.

— Мы недооценили этого сопляка, — защебетала Лесса, подходя ближе к тому, кому однажды решила посвятить каждый миг своего существования, назвав это служение таким милым словом «любовь». — Он придумал, как сообщить Лиз, кто именно стоит за покушением на него.

— Он же невменяем? — изогнув седую бровь, холодно бросил мужчина, откинувшись на спинку кресла и сложив свои морщинистые руки на груди в замок.

— Он придумал, как это сделать до того, как ты отправил его полетать, — фыркнула она. — Я же говорила, говорила, — нервно закусила губу Лесса. — Если бы он просто умер… результат всё равно мог бы быть тем же, — испуганно вскинула она взгляд, ощутив, как призрачная рука сжимает её горло.

— Лесса, ты же знаешь, как я не люблю, когда критикуют мои решения, — тем временем несколько отстранённо сказал мужчина, а девушка испуганно закивала.

Этот страх, что постоянно дарил ей мужчина, его холодность и редкие ласки давно стали чем-то болезненно-необходимым. Если бы сейчас перед ней был тот Вейнор, которого она когда-то знала, то как сладко было бы встать перед ним на колени и позволить овладеть собой так, как ему бы того захотелось. Грубо, жестко, пошло…

Вот только перед её взглядом был не он и это всё чаще бросалось в глаза.

— Он придумал, как оставить подсказку через какую-то из своих работ, я не знаю, что это может быть, но девчонка сказала, что уже завтра она сможет сказать, кто за всем этим стоит!

На какое-то время в кабинете воцарилась тишина, разрушаемая лишь тиканьем настенных часов.

Мужчина опустил взгляд и тут же открыл ящик своего стола, доставая небольшой пузырёк из тёмного стекла.

— Значит сделаем то, что следует чуть раньше. Не проблема, — пожал он плечами. — Ты знаешь, что делать.

— Надеюсь, мне не стоит напоминать, что то в каком состоянии сейчас Джастин это семейная тайна? — скупо бросила мама и посмотрела в глаза Ребекки.

Девушка лишь холодно улыбнулась, отчего стала похожа на Патриссию Ро в своем желании показаться заносчивой хладнокровной стервой. Сегодня Алан и Бекка объявили, что некоторое время поживут в своём доме в пригороде Эйвори. Как оказалось, ребёнок брата плохо воспринимал болезненное состояние Джесси. Но все прекрасно понимали, что дело вовсе не в этом. Ребекка была типичным представителем высшего света Роаны, так незримо походившая на мою мать, для которой в первую очередь стоял собственный комфорт. Не было речи о том, что Джастин болен и ему нужна помощь. Для матери Джесси был позорным фактом, который бросал тень на репутацию и мнимое благополучие нашей семьи. Для Бекки отвратительный инвалид смотреть на которого было противно и брезгливо. Алан же… Ну, наш старший брат не видел проблемы в том, чтобы пожить вдали от родителей и больного брата. Я не уставала поражаться тому, как я могла родиться такой в семье, где иметь чистые глубокие эмоции, душевные привязанности, сопереживание и сочувствие было каким-то мифом из сказок⁈

— Разумеется, Пати, как ты могла подумать, что я стану с кем-то это обсуждать? — капризно изогнув губы, вполне искренне возмутилась женщина. — Я ведь тоже Ро, как ни как. Что ж, пойдём, милый, мобиль нас уже ждёт, — потянула она за руку Алана и тот скупо бросив слова прощания отправился на выход.

Одно радовало — в доме стало меньше лишних глаз.

— Как он мог выбрать это недоразумение? — сквозь зубы процедила мама, присаживаясь на диван в гостиной.

Как раз напротив меня и Джесси, что упорно продолжал смотреть в никуда.

— Что тебя так удивляет? Должно быть, она идеальна по всем вашим требованиям к будущим родственникам — богата, стервозна, тщеславна и имеет внушительную родословную, всё как положено, — пожала я плечами на самом деле думая только о том, чем сейчас занята вернувшаяся час назад мисс Каил.

Как назло, отец позвал Тиана в свой кабинет решив обсудить что-то понятное лишь им двоим. Потому приходилось играть в семью, кушать печеньки и пить до отвращения терпкий чай. Хотя, сделав небольшой глоток, я решила, что если допью, то скорее всего меня вывернет. Потому моя чашка медленно остывала на краешке журнального столика.

— Ты как всегда излишне прямолинейна, — покачала головой мама, пригубив из чашки темный напиток и недовольно поморщившись. — Это не красит тебя, как юную леди, — скупо улыбнулась она, но чай всё же допила.

Конечно, даже если у тебя в чашке передержанная дрянь, то выпить её следует всё равно! Ведь это неприлично показать, что лучший в королевстве чай на деле редкостная гадость! В семье Ро всё самое лучшее.

Печально покачав головой, я уже хотела встать и уйти, как мама заговорила вновь.

— Ты, — нервно облизнула губы она, — посмотрела то, что я передала тебе?

Скупо кивнув, я не спешила продолжать разговор. Я хотела услышать то, что скажет она.

— Может быть, я не великий маг королевства, — заговорила вдруг она, — но даже я кое-что поняла за годы, что провела рядом с твоим отцом и…этой тварью, — поджала она губы и прямо взглянула на меня печальными омутами голубых глаз. — Если ты чего-то не хочешь, то тебе достаточно сказать нет, понимаешь? Твоя воля очень много значит…

— Я не хочу показаться грубой, но не поздновато ли рассуждать об этом? Тогда, когда всё случилось ты предлагаешь мне устроить бунт? Тогда, когда все пути за моей спиной сожжены и нет ни единого шанса, что я смогу повернуть назад? Что ты делаешь? Зачем ты это говоришь мне сейчас⁈ — не выдержав я всё же повысила голос, хотя изначально не собиралась реагировать на любые её слова. — Тебя не было рядом, когда нужно было говорить «нет», а теперь в этом нет ровным счетом никакого смысла!

На миг мне показалась, что у мамы было такое лицо будто я с размаху влепила ей пощёчину. Но это длилось лишь краткий миг, когда она взяла себя в руки и смерила меня нечитаемым взглядом.

— Не смей говорить со мной в таком тоне.

— Не буду, — поднялась я с дивана и взяв кресло Джесси развернула его и направилась на верх. — И ты не смей говорить со мной так, будто бы это был мой выбор и всё, что происходит подвластно моей воле, — прошипела я сквозь зубы.

— Подвластно, — посмотрела она мне в глаза, — однажды у тебя всё получится.

Стоя возле окна в комнате Джессе я устала потёрла веки, которые то и дело норовили закрыться. Честно говоря, спать хотелось ужасно, но меня так и не отпускала злость.

— Подумать только, мы засунули тебя в дерьмо, но ты не расстраивайся, выплыть-то теоретически можно, — фыркнула я.

— Ей хочется чувствовать, что она пыталась помочь, — тихо сказал Джесси, снимая пиджак и аккуратно убирая его в гардероб.

— Нелепо, — покачала я головой, борясь с порывом широко зевнуть. — Я присяду, пожалуй, — уселась я в глубокое кресло возле постели брата. — Так хочется спать, — покачала я головой. — Может скоро дождь пойдёт, — пробормотала я, устала прикрывая веки.

— Поспи у меня немного, — услышала я в ответ, — может и я немного вздремну…

Глава 21

— Виски? — вопрос был всего лишь формальной вежливостью, потому как Эдвард Ро тут же разлил янтарную жидкость по тяжёлым прозрачным бокалам. — Составьте мне компанию в этот вечер, — продолжал говорить он, в то время как Тиан с интересом наблюдал, как мужчина расставляет бокалы на своем письменном столе.

Вот, вроде бы именно Эдвард был хозяином кабинета. Это он сидел на кресле с высокой спинкой за широким письменным столом. Он, вальяжно закинув ногу на ногу, достал старинный портсигар из кармана темно-коричневого пиджака, вынул сигарету и нервно покручивал её в руке, пока пытался найти спички где-то на поверхности письменного стола. Только со стороны почему-то казалось, что мужчина напротив выглядит в своей холодной сдержанности, какой-то врожденной надменности, хищником, что с особой сытой леностью рассматривает копошащуюся перед ним мышь.